Пока шёл домой, задумался о "Законе о защите ПГМнутых" и собственно путём простой логики я пришёл к такому выводу:
Мы живём в "свободной" стране (собственно таких стран много), тут свобода слова, свобода выбора, свобода веры, свобода всего законного короче, значит никто не принуждает "верить", так же как никто не принуждает есть хлеб (я например не очень люблю хлеб, по мне это просто безвкусная фигня для заполнения желудка).
Так что же такого в этих ворующ... Т.е. верующих такого особенного? С чего это из чувства видите ли более важные чем чувства всех остальных, во всём остальном? Может многие люди тоже не хотят чтобы оскорбляли их чувства гурманов, алкоголиков (или другой пищи), чувства курильщиков постоянно оскорбляются, а как же чувства любителей русского рэпа и Бибера?! Да, нам не приятна сея музыка, но у них же тоже есть чувства, которые мы постоянно оскорбляем, они не хуже верующих! Собственно говоря, получается что мы из "равного" общества свободы, выбрали особую привилегированную часть, которая прямо вообще, а остальные не очень, что не только не (америкосовско) демократично, но и абсолютно не соответствует моральным нормам современного общества. Если вам так важны чувства, то напишите законы на чувства каждого человека, и каждую сферу, вкус, цвет, предпочтения, занятия, и т.д.
Разумеется, это просто текст текст в интернете, который ничего не изменит, изменить ситуацию может лишь идея и мысли людей. Обществу подвластно всё, потому что если нет общества, то власти так же не будет.
Подведу итог: "Верьте во что хотите, когда хотите, как хотите, но либо примите от меня утверждение что вы идиоты, либо создайте десятки тысяч законов, чтобы все были на равных правах, как и положено в современном обществе!"
В третьем батальоне был один солдат — Боучек, пражский он, из Мотола… человек сильно набожный. На шее у него висела ладанка с мощами святого Игнатия, а на сердце образок, к которому приложил руку сам архиепископ. На фуражку Боучек нашил себе все медальоны, что по дороге раздавали монашки…
На позициях он был с самого начала, девятнадцать раз ходил в атаку и не получил ни одной, хотя бы самой пустяковой царапины. Но вот когда они шли в последний бой, он потерял в лесу свою фуражку, ночью у него кто-то стибрил чудотворный образок вместе с деньгами и блокнотом, в котором все это лежало; утром оборвался шнурок на шее, и он потерял косточку святого Игната.
Потом они пошли в наступление, и еще даже стрельбы не было толком слышно, а его уже долбануло в плечо. Идет Боучек на перевязочный пункт, доктор его перевязал и говорит: «Видите, Боучек, от пули это вас все равно не уберегло!»
А Боучек объясняет, что, дескать, всех своих святынь уже лишился, ну и всякое такое прочее. Задумался доктор: «Не переживайте, говорит, я, говорит, вас в лазарет в Прагу отправлю». А Боучек разревелся и отвечает: «Знать бы мне, что через рану домой попаду, я бы уже давно все это повыбрасывал».
— «За это, пан, — сказал один поляк, слушавший рассказ Швейка, — пусть пана возьмет холера и первая шрапнель пусть его в клочья растрясет!» — «Голуба, — ответил Швейк, — не тебе господу указывать, что ему со мной делать!»
