Результаты поиска потегуСПОЙЛЕР

Дополнительные фильтры
Теги:
СПОЙЛЕРновый тег
Автор поста
Рейтинг поста:
-∞050100200300400+
Найдено: 1000+
Сортировка:

Дорн просто лучший!!!! Так Кхорна ещё никто не троллил.

В один год оно пробует новый голос. Оно говорит: "Под этой красной скалой есть тень" (войди в тень этой красной скалы), и я покажу тебе нечто отличное от того, что есть: твоя тень утром шагает за тобой, или твоя тень вечером поднимается тебе навстречу; Я покажу тебе страх в горсти песка".
Он слышит это совершенно отчётливо. Он не знает, что это значит, хотя стена похожа на красную скалу, и под ней есть прохладная тень там, где он предпочитает сидеть, и повсюду здесь песок. Ему кажется, что голос ему знаком. ОН похож на голос воина, которого он когда-то знал, на чьих доспехах не было никаких опознавательных знаков. На его собственных доспехах тоже нет никаких опознавательных знаков, потому что ветер и песок стёрли их. Может быть, воин тоже заблудился в пустыне? Он не может вспомнить имя воина. Это было слишком давно, и, кроме того, он почти уверен, что "красный" имитирует разные голосами.
И всё же маленькое, обесцвеченное воспоминание воина напоминает ему о маленьком выцветшем кусочке прошлого, который, как он думал, затерялся в пыли. Он начинает нацарапывать на стене новый план.
-Я Рогал Дорн, непреклонный, - говорит он.
"Просто сдайся. Просто скажи это. Просто скажи это. Для кого эта кровь?"
Шёпот отвлекает. Спустя ещё несколько лет он решает поговорить во время работы, чтобы отвлечься от голосов. Красному это тоже не нравится.
– За два тысячелетия до начала первой современной эры на Терре в эпической поэме Сумари, которую некоторые называют "Летописью Гигамеха", было написано, что два воина спорили, казнить или нет захваченного врага...
За стеной Красный раздражённо шипит. Снова это.
- В конце концов они решают убить его. Это навлекает на них позор со стороны тех, кого в тот период считали богами. Не было никаких богов. Но в данном случае "боги" - это метафора общественного возмущения. Поэма, которой около тридцати тысяч лет, является самой ранней записью человечества об этике ведения войны. Идея справедливого и несправедливого убийства. Это первое применение морали к ведению войны.
Красный недовольно рычит.
Дорн улыбается и добавляет:
-Человечество уже тогда осознало, что кровь никогда не была только ради крови.
Снова рычание.
Он продолжает работать, царапать, планировать. На самом деле он не разговаривает с Красным, потому что нельзя по-настоящему поддерживать с ним беседу, он готов поддерживать далеко не любую беседу. Но здесь больше никого нет, кроме него и Красного. Он говорит, чтобы заглушить его шёпот и сосредоточиться. Это просто бонус, что то, что он говорит, раздражает Красного.
- Некоторые... и мы можем только приблизительно оценить... но примерно полторы тысячи лет спустя культуры архаичной Эленики разработали первые правила ведения войны. Они не были обязательными к исполнению и не имели законности, но были согласованы и соблюдались на социальном уровне.
Это то, что он помнит. Он выучил их давным-давно. Кто-то научил его, когда он был маленьким. Может быть, его отец? Он думает, что у него был отец. Он повторяет историю военной этики как мантру, фокус для своего ржавеющего разума, стену, чтобы отгородиться от шёпота. Просчитанный раздражитель.
Он продолжает разговаривать сам с собой. Поначалу это кажется странным, потому что почти столетие никто по-настоящему не разговаривал, кроме шёпота. Звук собственного голоса удивляет его. Он почти разучился говорить.
"Сдайся. Сдайся. Скажи это. Скажи, для кого эта кровь..."
- Около трёхсот лет назад, М1, в период, известный как Военные государства, на просторах Восточной Евразии была разработана концепция йи банга, чтобы регулировать применение войны. Это формализовало оправдание убийства, сделав его высшим методом судебного наказания. Им могла пользоваться только правящая элита. Просто короли, лорды, императоры. Кровь предназначалась не для кого-то другого.
За стеной Красный зарычал.
-Это конвенция, позже известная как jus ad bellum.
Проходят годы. Планы перечёркиваются, пересматриваются и добавляются новые версии. Разочарованный его сухими нотациями и скрежетом клинка, Красный перестаёт шептать. Вместо этого раздаются звуки. Шум по ту сторону стены. Отдаленный шум битвы и разрушений.
Он останавливается и прислушивается. Он прижимается ухом к стене, чтобы лучше слышать. Звуки совсем близко, только с другой стороны. Они такие соблазнительные. Но он не может взобраться на стены, потому что стены слишком высоки, и он знает, что если он поднимется на вершину самой высокой дюны, то всё равно не сможет ничего разглядеть сверху. Он этого хочет. Он хочет видеть. Он жаждет освободиться. Сдаться. Окунуться в кровь и перестать думать.
Но единственный способ выбраться, единственный способ добраться до другой стороны - это сдаться и сказать то, что хочет Красный.
-Я Рогал Дорн, - говорит он вместо этого.
,Warhammer 40000,wh40k, warhammer 40k, ваха, сорокотысячник,фэндомы,Wh Books,Wh Other,Horus Heresy,Ересь Хоруса,Wh Past,Siege of Terra,Rogal Dorn,Primarchs,СПОЙЛЕР

Смерть Сангвиния, описанная Дэном Абнеттом.

Из-за своих насмешек он просто кажется мальчишкой, и ты не хочешь думать о нём в таком ключе. Он Сангвиний. Ты всегда любил его. Ты хочешь запомнить его как образец добродетели, а не как какого-то...
Ах, вот только бравада совсем не для тебя, не так ли? Это для него. Теперь ты это видишь. Ему никогда в жизни не приходилось вести себя храбро. Ты всегда думал о нём как о храбром от природы человеке, самой храброй душе, которую ты когда-либо знал. Но это не тот случай. Когда ты так силён, как Сангвиний, ты ничего не боишься, а храбрость даётся легко. Со всем остальным, с чем он когда-либо сталкивался, он сталкивался без страха. Но сейчас ему приходится притворятся храбрым, и у него это не очень хорошо получается. Ему никогда раньше не приходилось притворяться храбрым.
"Не надо", - говоришь ты очень мягко. Ты же не хочешь, чтобы такая славная жизнь, как у него, закончилась унижением.

****
Это занимает всего мгновение, хотя у него есть всё время в мире.
Хорус Луперкаль держит всё время в неподвижности в одной руке, а Сангвиния - в другой.
Сангвиний, сломленный сверх всякой меры, смотрит вверх, на парящие арки двора Луперкаля. Даже сломленный, он не уйдёт спокойно. Даже сломленный, он не облегчит работу противнику.
Луперкаль рычит. Получает ли он от этого удовольствие? Ненавидит это? Считает это досадной тратой времени, когда у него есть дела поважнее? Нет никакого способа постичь его, потому что он больше даже отдаленно не похож на человека.
А Сангвинию всё равно. Он чувствует на себе пристальный взгляд Старой Четверки, смотрящей из тени такими же мрачными и злыми глазами, как те, что украшают нагрудник его брата. Они пришли, чтобы засвидетельствовать это, это и всё, что последует за этим. Они возбуждённо бормочут что-то друг другу, а вокруг них бесчисленные легионы их отпрысков тараторят и перешёптываются от восторга. Сангвиний может ощутить их абсолютный размер, массу Тёмных Богов. Он будет покажет им неповиновение человечества до своего последнего вздоха.
Хорус поднимает его с земли, зажав в когте. Каждая сломанная кость и разрыв в теле Сангвиния вопит, когда он повисает в воздухе. Кровь хлещет из его разорванных губ, выдавливаемая из его тела. Разрушитель миров поднимается в другой руке монстра.
Сангвиний замахивается левой рукой, в отчаянии царапая пальцами щеку и глаза брата. Хорус яростно лает и роняет свою добычу. Сангвиний падает на колени, сотрясая каждую рану, затем заваливается на бок. Он пытается подняться, дрожащий, слабый. Он хочет быть на ногах, когда это произойдёт. Он хочет стоять, когда...
Разрушитель миров ловит его ещё до того, как он снова встаёт на колени. Удар булавой ломает ему левое плечо, рёбра и левое бедро. Он падает, стараясь не закричать от боли, и терпит неудачу.
Хорус начинает избивать его, как непослушную собаку. В этом больше нет никакого искусства. Никаких боевых навыков. Никакого терпения. Разрушитель миров разрывает в клочья броню и плоть. Он дробит обе ключицы. Разрывает лёгкое. Тонкая кровавая дымка пропитывает воздух вокруг двух фигур - жестокого наносящего удары гиганта и его жертвы. Шестой удар булавы поворачивает голову Сангвиния, дробя ему челюсть и передавая такую силу, что кожа на левой половине его лица, от лба до подбородка, сдирается. Она трепещет, затем опускается обратно, как обвисшая маска.
Когда он заваливается вперёд, Коготь снова поражает его. Он поднимает истерзанного, изодранного в клочья Ангела в воздух, пока он не оказывается лицом к лицу с первым найденным орудием Хаоса.
Хорус медленно сжимает. Он ожидает какого-то последнего слова, какого-то бессмертного и героического заявления, которое ознаменует конец величественной, благородной жизни. Это должно быть что-то хорошее, что-то подходящее. Но Сангвиний больше не способен говорить. Он захлёбывается собственной кровью.
Когти смыкаются. Слышится треск позвоночника и шеи.
Хорус ждёт. Капает кровь. Всё кончено.
Коготь открывается с механическим щелчком. Труп его брата, такой рыхлый и изуродованный, что кажется почти бескостным, падает на палубу. Отвратительный звук удара, означающий уродливый финал.
Хорус вздыхает и уходит. Твари выскакивают из теней, чтобы поживиться трупом. 
,Warhammer 40000,wh40k, warhammer 40k, ваха, сорокотысячник,фэндомы,Wh Books,Wh Other,Siege of Terra,Horus Heresy,Ересь Хоруса,Wh Past,Horus (Wh 40000),Primarchs,Sanguinius,СПОЙЛЕР
P. S Ещё перевели главу, посвященную диалогу между Сангвинием и мертвым Феррусом, где Феррус является АДЕКВАТНЫМ. Жалко, что он не достался Абнетту. 

Вышли первые спойлеры 2 части Конца и Смерти Дэна Абнетта.

Основная часть:
Прежде всего, стоит отметить глубокий психологизм и атмосферу романа в частности межличностных взаимоотношений. Меланхолия и чувство упадка сквозят из речи и мыслей каждого действующего лица, которых набралось приличное число: в частности, пара глав будет от лица Абаддона, найдётся время и место Хорусу.

Также стоит отметить важную арку романа: путешествие Сангвиния сквозь "Мстительный Дух" к Луперкалю, причём она будет иметь сквозную тему - нарратив о Тёмном Короле, гипотетическом 5-ом Боге Хаоса.
Теперь перейдём непосредственно к сюжетному повествованию.

Парадоксы пространственно-временного континуума, которые наблюдали в первом томе, например, когда Локен из библиотеки Императорского Дворца вышел на "Мстительном Духе", имеют 2 важных смысловых посыла.
Во-первых, происходит некой формы "объединение" материи, когда "Императорский Дворец", "Мстительный Дух" и разрушенное окружение сливается воедино. Разобраться где что, а, главное, "когда", находится решительно непонятно.
Во-вторых, Хорус стал, фактически, аналогом "божественной сущности", ибо сатурация варпа достигла такой высоты, что воинство предателей буквально "выходит" из стен, атакуя лоялистов. Такому тлетворному воздействию не поддаётся лишь Тронный Зал, а Луперкаль способен искривлять саму реальность по прихоти собственной воли.

Осознав всю тяжесть момента, Император устремляется к своему вероломному сыну. Неот уже однажды сумел "украсть" силу варпа, отчего думает, что сможет сделать подобное вновь. Однако, по мере продвижения вглубь "Мстительного Духа", по факту варпа, он понимает, что становится "кем-то" другим. Он оборачивается чёрной бездной силы, гнева и опустошения, которая обращает в бегство орды предателей.
Если Император даже победит в такой парадигме, то его виктория будет значить поражение для остального человечества. В конце концов будет совершён тот же роковой поступок, который сотворит Хорус, если его не остановить.

Локен присоединяется к компании Джона Грамматика и Олла Пёрсона после победы над Самусом. Причём до этого наши герои сразились с Эребом - схватку пережили лишь Лидва, Джон и Олл. Актею, как Вечную, "похоронили" под небольшой горой.
И здесь начинается настоящие украшение романа - собравшимся героям удалось, за 3 главы, отговорить Императора от использования "чёрной бездны" во имя уничтожения Магистра Войны - Неот готов встретится со своим сыном лицом к лицу.
Происходит следующий расклад: Локен и Лидва решают сопровождать Повелителя Человечества, пока Джон и Олл возвращаются в Императорский Дворец-Мстительный Дух по своим "хлебным крошкам", чтобы "остановить" Императора, ибо концепт времени окончательно развалился.

Теперь взглянем на арку Сангвиния: Великий Ангел оторвался от своего войска, встретившись с тем, что, якобы, является Феррусом Манусом. Горгон объясняет, что Магистр Войны стал так силён, что способен "вырывать" потерянные души из варпа и "восстанавливать" их. (Чести ради, якобы Горгон, не то, чтобы совсем не прав).
Сангвиний и Манус рассуждают, что произойдёт дальше и убедит ли Хорус присоединиться Сына Баала к войску еретиков?
Магистр Войны, на сей час, столь оторван от реальности влиянием варпа, что планирует предложить Императору, Вальдору, Дорну и самому Сангвинию стать 4 новыми слугами каждого из богов Тёмного Пантеона.

Таким образом, в паре Император-Хорус наблюдается явный парадокс: Луперкаль имеет "силы бога", но скован воззрением смертного, а Неот обладает видением божества, но он отклонил богоподобную мощь ради блага всего человечества.

Наступает развязка: Санвгиний, проложив свой путь, входит в Тронный зал Магистра Войны. Между братьями завязывается краткий диалог, который перетекает в яростную дуэль.
Великий Ангел, используя свой гнев, скорость и возможность полёта, буквально разрывает Луперкаля на части. Хорус падает на колени, истекая кровью из множества ран, после чего Сын Баала заносит Клинок «Энкаррин», чтобы оборвать жизнь брата.
Через мгновение Луперкаль блокирует "смертельный удар" и резко встаёт на ноги. Магистр Войны всё это время специально сдерживал свою силу, чтобы попытаться "поговорить" с Сангвинием. От лица Хоруса мы понимаем, что он действительно не хочет убивать брата.
Тем временем "судьба Ангела" решилась...

Хорус одним движением своего Когтя "разрезает" позвоночник, рёбра и шею Сангвиния, его изуродованное тело остаётся напоказ у мостика "Мстительного Духа. 
Дополнительная часть:
Дорн весь второй том пробыл в "красной пустыне", сопротивляясь влиянию Кхорна. Имперский Кулак, по своим "ощущениям", пробыл там тысячелетия, причём ему удалось высвободиться в момент, когда Император отказался от сил "чёрной бездны", по сути, схлопнув его тюрьму. Также Рогал нашёл могилу Актеи в руинах.

Константин Вальдор оказался пойман в некую форму "ловушки", сражаясь с демонами - он может "воспринимать" только 62 секунды боя.

Арка Базилия Фо, генетического преступника, который разрабатывает убер-оружие против сверхлюдей, вышла не слишком наполненной смыслом.

Вулкан инициирует "Безмолвную Санкцию" чтобы поддержать Малкадора и ненавидит себя за это решение.

Сигизмунд проявил себя во всей красе, Сын Дорна спас Киилер и группу пилигримов от Сынов Хоруса.

Тёмные Ангелы под командованием Корсвейна и Сайфера продолжают удерживать Гвардию Смерти у зоны Астрономикона. Тифус, используя колдовство, "путает" библиариев и закладывает работу, чтобы вновь зажечь маяк. (Требуется отдельное подтверждение).

Ариман появился в Библиотеке Императора, где ранее находились Зиндерманн и Локен. Сын Магнуса был вежлив, но крайне высокомерен.
Ещё немножко:
Вулкан, "я люблю людей", был вынужден инициировать "сжигание" невинных псайкеров, дабы Золотой Трон продолжил работу.

На данный момент выглядит так, что именно сеанс "Наруто-терапии" от Олла помог Неоту отринуть силу "Тёмного Короля".

Главы, в которых Сангвиний путешествует по "Мстительному Духу-Императорскому Дворцу", каким-то образом "устремлены" в будущие. (Требует отдельного уточнения).

Хоть Император и отказался от "чёрной бездны", его психический потенциал находится на невероятной высоте.

+ Во время пребывания в красной пустыне, Рогал Дорн увидел какой-то образ, который крайне "взбудоражил" душу примарха Имперских Кулаков.
Бонус: Робби и Альфарий, снятые на мобилку
,Warhammer 40000,wh40k, warhammer 40k, ваха, сорокотысячник,фэндомы,СПОЙЛЕР,Wh Books,Wh Other,Horus Heresy,Ересь Хоруса,Wh Past,Siege of Terra,Roboute Guilliman,Primarchs,Alpharius
,Warhammer 40000,wh40k, warhammer 40k, ваха, сорокотысячник,фэндомы,СПОЙЛЕР,Wh Books,Wh Other,Horus Heresy,Ересь Хоруса,Wh Past,Siege of Terra,Roboute Guilliman,Primarchs,Alpharius

Отличный комментарий!

Пояснительного кренга мне
Итерации черепашек ниндзя в комиксах и медиа, начиная с самых древних до новых. Последний анонс - игра по последнему ронину, где в живых осталась одна черепашка. Отличается от остального творчества повышенной мрачностью.

Бесплатная глава второй части Конца и Смерти

___The Horus Heresy:_
SIEGE OF TERRA
THE END AND THE DEATH
VOLUME II
Dan Abnett,Librarium,Warhammer 40000,wh40k, warhammer 40k, ваха, сорокотысячник,фэндомы,СПОЙЛЕР,eldrad ulthran,Aeldari,Эльдари,Craftworld Eldar,Эльдар, Eldar, Корабельники,Harlequins
Tl:dr - Арлекины на Ультве исполняют Танец Конца и Смерти, схожий с Танцем Без Конца (повествующим о рождении Слаанеш и Падении Эльдар), но отличающийся в том числе действующими лицами. Эльдрад ноет.
На Ультве пришла маска, первая маска со времен Падения.
Она пришла без призыва, как подарок: арлекинада Риллиетанна, впервые увиденная за столетия, вышедшая из косого света далеко расположенных врат и идущая в тишине через помещения из призрачной кости мира-корабля к Овации. Там без предварительной подготовки и увертюры они начинают свое выступление.
Азуриани Ультанаша Шелве собираются, чтобы увидеть это. Некоторые спрашивают: в чем смысл? Это благословение или предзнаменование? Некоторые спрашивают: Что это за танец?
Эльдрад Ультран знает. Хотя Арлекины с самого Падения оставались скрытыми в паутине, под защитой Смеющегося Бога Цегораха, их танец никогда не заканчивался. Они танцевали в уединении, сохраняя старые маски, такие как «Полутень» и «Злобная луна», и добавляя новые, такие как «Танец без конца». Он никогда не видел этой маски, но слышал о ней рассказы. Это великий обряд плача, добавленный в их репертуар за годы уединения, поскольку он изображает трагедию Падения.
Эльдрад приходит на «Овацию», чтобы стоять вместе с остальными и смотреть. «Овация» — его любимое место на Ультве. Обладая прекрасным объемом, это единственная палата в мире-корабле, которая кажется, будто находится снаружи. Здесь широкий простор неба, мягкий закат и широкий участок эйтокских лугов, покачивающихся на праздном ветерке. Кольцо мягких бежевых камней окружает травянистую чашу сцены шириной в километр. Тени длинные, а сумерки приглушены. Все это смоделировано. Пси-энграммные схемы в палубе из призрачной кости и парящем куполе создают эту среду из воспоминаний, а оптические поля заставляют пространство казаться даже больше, чем оно есть на самом деле. Он стоит среди камней вместе с остальными, наблюдая за танцем, ощущая воспоминания о солнечном свете, вдыхая воспоминания о ароматах эйтока и полевых цветов. Вокруг воображаемого горизонта гремит вечерний гром и рыщут молнии. Но шум – не гром, и мерцание-вспышка – не молния. Это потрескивание активных ворот вдалеке, по краям комнаты.
Танец – это зрелище высочайшего театра. Полная компания, труппы мимов и шутов, колдунов, света и тени и то что посередине, возглавляемые их мастером Арлекином, все одеты в ослепительные костюмы домино, все в фальшивых лицах своих избранных агайтов. А вместе с ними и синий оттенок Солитера, символизирующий престиж произведения. Они движутся по полу травяной чаши в хореографии, одновременно хирургически точной и плавной, как вода.
Когда танец заканчивается, танцоры тут же начинают снова, повторяя всю последовательность.
Слухи распространяются. Несмотря на растущую тревогу и отчаянные меры подготовки, предпринимаемые в диаспоре эльдар, эмиссары прибывают посмотреть на маску. Первая арлекинада после Падения – событие поистине значимое, и его необходимо увидеть. Эмиссары прибывают через дальние ворота. Они приходят из искусственных миров, готовых к реактивной войне; из других, бегущих на максимальной скорости к краю галактики; из драгоценных старых миров, поднимающих свою оборону; из закрытых девственных миров, прячущих свои самые драгоценные мысли в колбах из стекла душ; от общин экзодитов, отступающих в свои заветные безопасные места. Независимо от кризиса, маску необходимо посетить.
Затем никто не приходит. Внезапные шквалы нематериального ужаса вскипятились и разлились по дальним тропам. Проход уже невозможен. Старые пути заблокированы. Эльдрад приказывает закрыть ворота. Те, кто здесь, должны остаться. Те, кто еще не прибыл, возможно, никогда не придут, а многие, возможно, заблудились в пути.
Эльдрад этого ожидал. Однако он не хочет признавать, что не предвидел этого. За последние недели предвидение постепенно затуманилось и потускнело, заблокированное эфирным смятением, точно так же, как сейчас заблокирован проход. Будущее либо скрыто от глаз азуриани, либо его уже нет.
Нехреворт, эмиссар Комморры, прибыла последней перед закрытием врат.
Стражи тут же приближаются при виде посланника осуждаемых и выродившихся кузенов аэльдари.
— Я пришла чтобы узреть, без клинка, — говорит она, подняв исцарапанные ладони и смертоносную улыбку. — Ты откажешь мне?
— Я никому не откажу, — отвечает Эльдрад, — даже эладрит иннеас. Маска предназначена для нашей крови, где бы она ни текла. Он дает сигнал Стражам отступить.
—Я думаю наша кровь потечет, — говорит она, идя рядом с ним по покачивающейся траве к «Овации». — Ваша, видящий. Моя. Не так ли?
— Ваш тон прогностический, Дракон Нехреворт. Я думал, что друхари не имеют никакого отношения к сельскохозяйственному искусству?
— Нам не нужно ясноовидение, чтобы увидеть, как на нас обрушивается гибель, — отвечает она. — Мон-кеи превзошли сами себя. Они потянут на уничтожение больше, чем себе подобных.
Маска действует уже девять дней. На сцене «Овации» кружащиеся фигуры труппы формируют агонию и экстаз с формальной точностью и извилистой грацией. Они кувыркаются в воздухе, как птицы, порхают, как листья, они пружинят, связываются и огибают друг друга. Костюмы домино сияют и переливаются. Когда танец заканчивается, его начинают снова, повторяя тот же набор символических движений.
Небо вырезано из дыма, а ветерок пахнет грустью. Эльдрад и дракон кабала присоединяются к зрителям на краю скалы. Эльдрад видит, как аутархи отворачиваются, избегая друхари. Он видит, как экзархи хмурятся в ее присутствии, а экзодиты отходят в сторону. Никто не угрожает, поскольку сделать это означало бы злоупотребить гостеприимством Ультве.
Эмиссар Йандена не выказывает угрязений совести. Она приближается к Эльдраду, несмотря на то, что дракон рядом.
— Что ты видел? — тихо спрашивает она его, пока они наблюдают за арлекинадой.
— Ничего, Мехлиндри, — отвечает он.
— Ты смотрел?
— Ты спрашиваешь меня об этом, Серебряная Душа? Я смотрел. Ничего не увидеть. Ты это знаешь, потому что по страху в твоих глазах я знаю, что ты тоже смотрела. Ничего не видно, а даже если бы и было, какая нам от этого польза? Предвидеть — значит знать будущее. Какая польза от одного лишь видения?
— Предвосхищение — всегда наша добродетель, — отвечает его посетитель. —Предвидеть — значит читать путь, и благодаря этому шаги могут быть изменены.
Он смотрит на нее.
— Я люблю тебя за твоё за твою веру в это, — говорит он. — И все же я ненавижу тебя за то, что ты все еще придерживаешься этой идеи.
—Предвосхищение принесло мне много побед, — говорит она.
— Возможно.
— Я предвидела поражения и изменяла шаги, чтобы Иянден вместо этого достиг триумфа».
— Неужели, Серебряная Душа? Или ваши Аспекты просто сражались упорнее и победили?
Она хмурится. —Мне грустно слышать, как великий провидец так плохо отзывается о своем искусстве. Зачем асурианам даровано зрение, чтобы читать судьбу, если не для того, чтобы изменить ее?
— Потому что жизнь жестока, — отвечает он.
— Эльдрад, — говорит она, — я пришла на Ультве, чтобы посоветоваться с тобой, потому что Ультве видит дальше, чем кто-либо…
— Ты пришла чтобы увидеть маску, — говорит он, — и этого достаточно. Арлекины приходят из уединения, чтобы потанцевать для нас. Это говорит нам все, что нам нужно знать. Великая катастрофа проходит сквозь звезды. Нам повезет если мы переживем её.
— Мы уже много лет предвидели её приближение. Теперь она пред нами, должно быть что-то, что мы можем…
— Теперь ты советуешь действовать, Ияндени? Когда азуриани годами осуждали любую причастность к млекопитающим и их войнам? Мы знали, что они перегорят. Мы видели это. Так это и происходит.
— Но в таком масштабе, Эльдрад? Да, мы предвидели их падение. Но мы недооценили их разрушительный потенциал. Их родной мир, теперь средоточие их последнего горя, тонет, как горячий уголь, сквозь шелк творения и выплескивает варп. Взор наш потускнел, и Арлекины пришли танцевать. Это может означать только то, что их последнее падение станет для нас вторым падением, которое поглотит всех.
— Тогда беги, Серебряная Душа.
— Иянден бежит, Ультран.
— А Ультве не может. Мы застряли в рубцах нашей собственной ошибки.
— Значит, ты… сдашься?
Он отворачивается от нее. В бледном воздухе имитации заката он видит поблизости других эмиссаров, с интересом наблюдающих за их беседой. Он видит веселую ухмылку Нехреворта.
Он трижды хлопает в ладоши.
— Остановите маску! — командует он.
Танцоры колеблются и останавливаются. На сцене «Овации» Арлекины взирают на него из-за своих пугающих масок: некоторые низко присели, готовые прыгнуть или повернуться, некоторые опустили вытянутые руки. Лишь кивающие травы шевелятся.
Эльдрад стоит в свете мотылька и протягивает руки. Его мантия растворяется в паре. Его броня приходит к нему, мягкие ленты стеклянного цвета, которые связывают и прилегают к его конечностям и телу, пока он не становится закован в аспекте войны.
— Я расскажу вам, что я видел, — объявляет он собравшимся светилам. — Я расскажу вам, что я сделал.
Арлекины шипят и сбиваются в гибкую массу, обняв друг друга.
— Когда-то позади нас на проторенной дороге жил великий народ, — говорит он, — обладающий могучими достижениями и резким превосходством, который унаследовал звезды и все, что переплетается между ними…
— Не учи нас, Эльдрад, — возражает Курьян из Бьел-Тана.
— …и в своем превосходстве и достижениях они предвидели, куда приведет их путь, но не изменили шага и не свернули в сторону».
Мехлендри обиженно смотрит на него. – Не цитируй наш позор, как будто это аргумент против нашего искусства, — говорит она.
— Наш позор? — спрашивает он.
— Ты говоришь об азуриани во времена, прежде чем Она пришла, чтобы утолить свою жажду к нам, и это известно, и это оплакивается. Но это не аргумент. Наша потеря, хотя и самая большая из всех потерь, просто усиливает необходимость нашего ремесла. То, что мы видим, мы действуем. То, что еще впереди, мы пересоставляем. Это горький урок Падения. Наша гордость ослепила нас. Мы прислушивались к нашему предвидению с тех пор…
— Эта история было не наша, — отвечает Эльдрад. — Я говорил о другом, более молодом народе. Их шаги одинаковы, как будто они выучили у нас тот же танец и теперь исполняют его с нами дуэтом, повторяя каждое движение.
— Это низкие создания, — срывается Джайн Зар. —Они отстают от нас на миллион лет. Они стремятся подражать нашей былой славе, но им никогда не достичь такой высоты. Они уничтожат себя, как это сделали до них тысячи других видов. Мы избегали их влияния, насколько могли, и держались в стороне от их дел. Они скоро исчезнут.
— Очень скоро, — соглашается Эльдрад. —Что нас беспокоит, так это то, как они исчезнут.
Он смотрит на них всех.
—На протяжении поколений мы предвидели проклятие человека — да, давайте назовем их теми, кто они есть — проклятие человеческого рода. Эти выскочки, тем не менее, создали империю, достойную названия. Их напор удивил нас. Мы наблюдали, как они повторяют те же высокомерные ошибки, которые совершили мы. Мы ждали их неизбежной гибели, ибо разве не такова судьба всех видов, которые используют силу разума, чтобы влиять на свою судьбу? Я предупреждал об этом, Ультве предупреждал об этом, но вы отказались участвовать. Я решил проигнорировать это решение.
Раздается ропот недовольства.
— Я манипулировал некоторыми сторонами, пытаясь предотвратить эту катастрофу, поскольку тогда я знал то же, что вы знаете сейчас. Не только человеческий род погибнет. Мои усилия, за годы осторожной деятельности, ни к чему не привели. Некоторые из моих действий были необдуманными, и я обрезал пряди судьбы, чтобы исправить их, насколько это было в моих силах. Но я пытался. Теперь вы в своем горе протестуете, что пришло время действовать. Слишком поздно. Тот, кого зовут Хорус Луперкаль, обладает слишком большой силой, чтобы мы могли противостоять ему. У меня в игре остался один главный агент. Он позаботился о том, чтобы у сил, противостоящих Луперкалю, было на одного великого защитника больше, чем было бы в противном случае, — так называемого Сына Прометея. Мой агент, возможно, сможет сделать больше, но я боюсь, что нет. Наш взгляд затуманен, потому что нет будущего, за которым можно было бы наблюдать. У нас нет другого выбора, кроме как довести до конца политику, которую вы определили, позволить им гореть и бороться с пламенем пожара, если оно приблизится к нам слишком близко. Или, если судьба жестока, и род человеческий не оборвется сам собой, тогда мы приготовимся противостоять сломленному виду, подпитываемому Хаосом. Сейчас у нас нет другого выбора, кроме как ждать. Арлекины приходят танцевать для нас «Танец без конца», чтобы напомнить нам, что мы способны вынести, ибо нам придется снова терпеть, и плакать, ибо это вполне уместно, смерть разумного вида.
— Прекрасные слова, — говорит Нехреворт, нарушая последующее молчание. — Но неверные в одной детали.
— Как так? — спрашивает Эльдрад.
Нехреворт указывает на отпрянувших Арлекинов.
— Это, Верховный Видящий Ультве, не был «Танец без конца», — говорит она.
— Скажи мне, что ты имеешь в виду, друкхари.
— Я видела танец, — говорит она. — Труппы Арлекина, возможно, и не сошли с дальних дорог с момента первого вздоха «Той, что Жаждет», но они танцевали свои маски в Верхней Комморре.
—Для вас одних? — спрашивает Джайн Зар.
— Мы не скрывали этого, — говорит Нехреворт, — но никто из вас, похоже, не хотел приходить. Вам были бы рады. Мы не дикари. Мы можем соблюдать условия маскарадного перемирия не хуже вас. Тем не менее, я хочу сказать, что видела «Танец без конца». Три раза. И каждый раз я плакала от стыда и ярости из-за того, что мы все потеряли. Я знаю шаги и формы. Это не тот танец.
— Конечно тот, — говорит Эльдрад.
— Очень похоже, я согласна, провидец, — отвечает она. — Формы, структура и многие этапы. Он следует той же схеме. В нем то же количество исполнителей, те же различия светлых, темных и сумеречных трупп. Четверо мимов по-прежнему остаются демонами. Шуты Смерти по-прежнему остаются жнецами смертности. Он изображает падение расы и рождение бога. Но эти девять трупп не представляют старую расу. А Аребеннийский Солитер не представляет собой Ту, что Жаждет.
— Нет, — говорит Эльдрад. — Ты ошибаешься.
— Неужели? — спрашивает эмиссар друхари. — Мне бы хотелось, — она смотрит на Арлекинов. — Как называется этот танец? — спрашивает она.
— Это «Танец Конца и Смерти, — шипит руководитель труппы, и слова его звучат неловко, словно он разучился говорить.
— А какую роль играет солитер?
— Того, кто родится, — рычит руководитель труппы. — Нового бога.
Эльдрад чувствует холодок по коже. Это не имитация комнаты. Как он этого не увидел? Или он просто отказался это видеть, потому что последствия слишком ужасны?
— Как называется твоя роль? — спрашивает Эльдрад солиста в капюшоне.
— Тёмный Король, — отвечает Солитер

Самые странные ситуации произошедшие в мультсериале Аладдин

Мир Аладдина наполнен всевозможными магическими существами и волшебством. Но иногда события, происходящие в сериале, могут застать врасплох даже привыкшего к условностям магии зрителя.
И тут решил собрать несколько подобных моментов.
Осторожно, путник, впереди спойлеры.

Змеификация Жасмин и Аладдина

В ходе небольшого спора на тему истинной любви Фазира и Мираж, последняя решила доказать что таковой не бывает. В качестве подопытных были конечно же выбраны Аладдин и Жасмин.
С помощью маскировки, магии и зелья Мираж зачаровала Жасмин и принцесса начала постепенно превращаться в змею.
Команда довольно быстро нашла решение в виде исцеляющих плодов некоего дерева и срочно отправилась на поиски. В ходе различных злоключений товарищи добираются до дерева, однако Мираж устроила подлянку и уничтожила дерево и плоды.
Жасмин уже почти было отчаялась, но Аладдин использовал зелье превращения на себе, и стал также змее-человеком. Мол, любить принцессу паренёк будет в любой форме и пойдёт на любые жертвы.
Мираж ужаснулась от подобной любви и сбежала.
Фазир, наблюдающий за всем этим, восстановил магией дерево с плодами, так что Жасмин и Аладдин вернулись в норму.
В итоге всё хорошо закончилось, но парочка влюблённых нагов — это не самая стандартная ситуация в мультсериалах.
Весь эпизод "В глазах смотрящего | Eye Of The Beholder" просто шикарен и строго рекомендован к просмотру.

Танцующий носорог

Аладдин и команда отправляются в город-казино Гетцистан. По прибытию они обнаруживает, что город лежит в руинах. Не успев толком опомниться, друзья наблюдают как бесы отстраивают город.
Глава города объясняет, что каждую ночь город уничтожает некий Самир-разрушитель. Чтобы не терять туристов-клиентов их города, были наняты бесы во главе с Нефиром, которые за почти скромную плату отстраивают город каждый день.
Пытаясь помочь городу, Аладдин со всеми решает одолеть этого разрушителя. Им оказывается огромный розовый носорог, который танцует на территории города и при этом разрушает его. Из-за ошибки джинна команде не удаётся победить носорога и предотвратить разрушения.
Нефир пользуется возможностью и уговаривает Джинни самолично захватить Самира, пока он спит. Однако носорог начинает беседу с джинном, в ходе которой выясняется, что причиной танцев носорога стали зачарованные туфли. Стоит носителю обуви услышать музыку, как он не может не танцевать.
Тут появляется Нефир с бесами, признаётся что вся афера с разрушением города его и надевает на джинна туфли. Джинни и Самир на пару начинают рушить город. Аладдин и команда начинают играть музыку, дабы отвлечь танцующих от города. В ходе динамичной музыки, Джинни стаптывает в пыль туфли и они теряют свою силу.
Нефир устроил настоящее шоу с гигантским носорогом, разрушающим город каждую ночь… И зарабатывал на этом. За это на всех бесов были надеты волшебные туфли, заставляющие их танцевать до упаду в качестве наказания.
После просмотра эпизода «Танцор-сокрушитель | Never Say Nefir», можно задаться такими вопросами как: откуда вообще взялся этот носорог или почему Нефир решил именно таким способом заработать денег.

Яго с силой джинна

Во время отсутствия Аладдина и Жасмин, Джинни и Яго устроили спор на тему эффективного использования космической силы джиннов.
Подобное не могло закончиться ничем хорошим и обычным. Джин согласился временно передать свои силы птице и посмотреть, справится ли Яго.
Поначалу птиц справлялся весьма неплохо, но в порыве помощи людям (и получения приятных ощущений от роста своей популярности), Яго решил напустить дождь для полива урожая.
Птица-джинн перестарался и Аграбу немного затопило. Да и ещё и монстр непонятный напал, с которым справиться не вышло… в общем, Яго вернул силу более опытному Джинни и все проблемы удалось решить.
В итоге мы увидели попугая, которому, на удивление, оказалось к лицу могущество джинна. Вот такой эпизод «Пернатый благодетель | Power To The Parrot».

Поселение говорящих животных, ненавидящих людей

Команда Аладдина доставляет пряности на коврике по воздуху и залетают в горы. Обнаруживается прекрасный пейзаж долины, окружённой горами. При детальном рассмотрении друзья замечают плотину со вставками драгоценных камней, а также маленького зверька-коалу, явно нуждающегося в помощи.
Аладдин бросается спасать коалу от падения с огромной высоты. У героя это выходит, однако он получает ранение. Вскоре он видит перед собой группу антропоморфных животных, рассуждающих о том, что стоило бы ликвидировать человека перед ними. Однако услышав историю о спасении от коалы, звери решают отложить казнь и оказать парню первую помощь.
Аладдин видит целый город, населённый разумными животными. И многие его жители явно испытывают ненависть и страх, когда видят человека. В то же время Яго и Абу решают забрать себе несколько самоцветов из плотины.
Также Джинни, прикидываясь зверёнышем, узнает о печальном историческом событии в жизни разумных животных: на их поселение напали из-за драгоценных камней, а на животных устроили охоту.
Так и появилась у зверьков ненависть к людям.
Яго и Абу пытаются вызволить Аладдина из принудительного режима самоизоляции, но в этот момент происходит прорыв плотины. Парень, не мешкая, кидается на помощь зверушкам, ведь поток воды идёт прямо на детёнышей.
Ковёр-самолёт и Джинни позволяют Аладдину спасти всех зверей от воды. Как только трагических последствий стихийного бедствия удалось избежать, некоторые звери обнаружили мешок с драгоценными камнями (который Яго и Абу забыли в поселении), и выдвинули гипотезу, что изъятие камней и повредило плотину. Спор об участи человека и общего доверия к людям продолжился.
Несмотря на дальнейшее признание Яго в воровстве самоцветов с плотины, было решено выяснить виновность человека путём поединка над ямой. В ходе сражения оппонент Аладдина падает в пропасть, но парень спасает его, тем самым снова показывая свою доброту и героизм. Даже от награды в виде самоцвета парень отказывается.
Звери признают ошибочное суждение об Аладдине и выказывают надежду, что люди и разумные животные будут когда-нибудь жить в мире.
На этих размышлениях эпизод «Животный мир | The Animal Kingdom» и заканчивается.

Аладдин становится акулой

,длиннопост,сделал сам,нарисовал сам, сфоткал сам, написал сам, придумал сам, перевел сам,Аладдин (Дисней),Aladdin,Дисней,Disney,мультсериал,СПОЙЛЕР,подборка,песочница
Саллина, русалка-маг, решила заманить Аладдина к себе, украв груз с корабля султана Аграбы. Использовав некую магическую морскую звезду, русалка запустила процесс преображения главного героя.
Шаг за шагом, начиная с быстрого плавания и увеличенного объёма лёгких и заканчивая плавником и зубами, Аладдин превращается в акулу. Подчиняющуюся командам Селлины, акулу.
К счастью, Яго, Джинни и Абу удалось подговорить осьминога русалки помочь им уничтожить магическую морскую звезду, использовав его зависть к новому любимчику Селлины.
План удался и Аладдин вернулся в норму. Осьминогу же удалось снова заполучить внимание русалки.
Таким образом, эпизод «Shark Treatment | Нам акула-каракула по зубам» оказался достаточно необычным и интересным.

Мозенрат в теле Аладдина

Закончим эту подборку одним из лучших эпизодов с Мозенратом.
Маг Мозенрат начинает увядать по причине его волшебной перчатки. Ведь перчатка требует жизненную силу в обмен на свою мощь, потому чародей решает найти себе новое тело.
Этим новым телом оказывается Аладдин. Похитив парня, Мозенрат начинает процесс замены сознаний, однако друзья героя врываются и прерывают процедуру. Аладдин вроде бы в порядке, а тело самого чародея, по какой-то причине, стало мини-статуей.
Забрав и статуэтку и магическую перчатку Мозенрата с собой, команда возвращается в Аграбу. Потихоньку Аладдин начинает вести себя странно (грубо ведёт себя с Жасмин и командой) и пытается то спрятать то выкрасть перчатку.
Оказывается, личности чародея и Аладдина стали делить одно тело, попеременно им управляя. Команда решает исправить ситуацию методом, предложенным Мозенратом: найти эликсир жизни. Стоит его выпить, и души с личностями вернутся по своим телам.
Когда Аладдину удалось получить чашу с эликсиром он узнаёт, что выпив из чаши, Мозенрат получит шанс окончательно завладеть его телом. Герой с этим не соглашается и начинается борьба двух личностей за право остаться. Аладдин побеждает за счёт более сильной воли и выпивает эликсир, в результате чего чародей возвращается в своё тело.
Данный эпизод «Враг в зеркале | Two To Tangle» весьма необычен взаимодействием Мозенрата и Аладдина из-за необходимости двух недругов работать сообща. Посмотреть его, конечно же, стоит.
Спасибо за внимание :)
Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме (+1000 постов - )