Дореволюционные зарплаты и цены, или как жили люди в Российской Империи Николая II.
1. Рабочие. Средняя зарплата рабочего по России составляла 37.5 рублей. Умножим эту сумму на на 1282,29 (отношение курса царского рубля к современному) и получим сумму в 48085 тысяч рублей на современный пересчет.
2. Дворник 18 рублей или 23081 р. на современные деньги
3. Подпоручик (современный аналог - лейтенант) 70 р. или 89 760 р. на современные деньги
4. Городовой (рядовой сотрудник полиции) 20, 5 р. или 26 287 р. на современные деньги
5. Рабочие (Петербург). Интересно, что средняя зарплата в Петербурге была меньше и составляла к 1914 году 22 рубля 53 копейки. Умножим эту сумму на 1282,29 и получим 28890 российских рублей.
6. Кухарка 5 - 8 р. или 6.5.-10 тысяч на современные деньги
7. Учитель начальной школы 25 р. или 32050 р. на современные деньги
8. Учитель гимназии или 108970 р. на современные деньги
9. Старший дворник 40 р. или 51 297 р. на современные деньги
10. Околоточный надзиратель (современный аналог - участковый) 50 р. или 64 115 на современные деньги
11.Фельдшер 40 р. или 51280 р.
12.Полковник 325 р. или 416 744 р. на современные деньги
13.Коллежский асессор (чиновник среднего класса) 62 р. или 79 502 р. на современные деньги
14. Тайный советник (чиновник высшего класса) 500 или 641 145 на современные деньги. Столько же получал армейский генерал
А сколько, спросите вы, тогда стоили продукты? Фунт мяса в 1914 стоил 19 копеек. Русский фунт весил 0,40951241 грамма . Значит, килограмм, будь он тогда мерой веса, стоил бы 46,39 копеек – 0,359 грамма золота.
Мука пшеничная 0,08 р. (8 копеек) = 1 фунт (0,4 кг)
Рис фунт 0,12 р.= 1 фунт (0,4 кг)
Бисквит 0,60 р.= 1 фунт (0,4 кг)
Молоко 0,08 р.= 1 бутылка
Томаты 0,22 р. = 1 фунт
Рыба (судак) 0,25 р. = 1 фунт
Виноград (кишмиш) 0,16 р.= 1 фунт
Яблоки 0,03 р. = 1 фунт
Весьма достойная жизнь!
Теперь давайте посмотрим, сколько стоило снять жильё. Аренда жилья стоила в Питере 25, а в Москве и Киеве 20 копеек за квадратный аршин в месяц. Эти 20 копеек сегодня составляют 256 рублей, а квадратный аршин – 0,5058 м². То есть, месячная аренда одного квадратного метра стоила в 1914 году 506 сегодняшних рублей. Квартиру в сто квадратных аршин наш канцелярист снимал бы в Питере за 25 рублей в месяц. Но он такую квартиру не снимал, а довольствовался подвальной и чердачной каморкой, где площадь была поменьше, а арендная ставка – пониже. Такую квартиру снимали, как правило, титулярные советники, получавшие оклад на уровне армейского капитана. Голый оклад титулярного советника составлял 105 рублей в месяц (134 тысяч 640 рублей) в месяц. Таким образом, 50-метровая квартира обходилась ему менее чем в четверть жалования.
Сумма налогов на одного человека в России была в 2 раза меньше, чем во Франции и Германии и более чем в 4 раза ниже, чем в Англии. Они были одни из самых низких в мире. Население стабильно и быстро богатело. Заработки русских рабочих выше заработков европейских, уступая (в мире) только заработкам американским. Закон о социальном страховании был принят прежде всех европейских государств и США.
При этом цены на все (если сравнивать с другими государствами), одни из самих низких в мире.
Ну а теперь расскажем о том как сделан перерасчет на современные деньги на примере зарплаты канцеляриста (мелкого чиновника). В рублях его жалование составляло 37 рублей и 24 с половиной копейки. В те годы существовал золотой стандарт, и каждый рубль содержал в себе 17,424 доли чистого золота, то есть 0,774235 г в пересчёте на метрические меры. Поэтому зарплата канцеляриста равна 28,836382575 грамма золота. Если мы разделим этот вес на золотое содержание рубля по состоянию на 28 января 2013 года, то получим 47 758 рублей и ещё 89 копеек. Как видим, царский рубль равен 1282 современным рублям 29 копейкам. Таким образом, с октября позапрошлого года курс царского рубля. В те годы существовал золотой стандарт, и каждый рубль содержал в себе 17,424 доли чистого золота, то есть 0,774235 г в пересчёте на метрические меры. Поэтому зарплата канцеляриста равна 28,836382575 грамма золота. Если мы разделим этот вес на золотое содержание рубля по состоянию на 28 января 2013 года, то получим 47 758 рублей и ещё 89 копеек. Как видим, царский рубль равен 1282 современным рублям 29 копейкам.
P. S. : Статья с содержанием рубля на 28 января 2013. Но тем не менее сравнение от этого не менее интересное. Рубль не сильно то и изменился за пол года.
Так же прикрепляем видео на данную тему.
будет срач!
не будет, ибо баян.
не стал читать коменты, а просто подумал-а на хуй,бррр-зачем,тогда эти" рабочие " бастовали?!,а "полковники","поручики"-поддержали февральскую революцию?!от жира бесились?!
и Ленину с братцем у папки-ректора жилось туго, переработались
>Умножим эту сумму на на 1282,29 (отношение курса царского рубля к современному)
как посчитали?
как посчитали?
В совке читать не научили?
интересно-а курс откуда?
Бесят равнять сегодня и тогда
спс за текстовый вариант
это просто ссылка на источник
Это как средняя температура по больнице. 36.6 включая морг и гнойное.
а что в гнойном?
40 +/-
То-то, смотрю, эти счастливые и довольные жизнью люди с жиру бесились и на революции пошли.
Революция - признак избытка ресурсов.
Нет)) Революция редко зависит реально от простых людей и их желаний. Много ресурсов, мало.
да кто там пошел, так, мелкие стачки, зимний вообще мелкая толпа взяла в период безвластия, это потом большевики наснимали всякой хуеты с матросами...
А царь сам себя расстрелял, да?
Ты так пишешь, будто его толпа расчленила... Банальное устранение политической конкуренции...
Ничего удивительного, присмотритесь к фото и все станет ясно
дааааааааа, бороды были классные! Я бы поносил!
А то что 90 % населения было крестьянами и деньгами не обладали, это не в счёт ?
98% было крестьянами. И поэтому нет ничего удивительного в том, что пролетариат получал такие деньги (это если автор все правильно подсчитал).
Имуществом обладали, а деньгами не обладали? Что за бред?
А ты думал крестьяне зарплату получали?
А ты думал нет?
их зарплата исчислялась в копейках
И тем не менее.
Даже если это так.
Даже если это так.
в среднем и получится, что большевики сделали так, что всякие советники стали получать меньше, а крестьяне больше
Я так же могу (без пруфов ессно)
1. Рабочие. Средняя зарплата рабочего по России составляла 25.85 рублей. Умножим эту сумму на на 232.45 (отношение курса царского рубля к современному) и получим сумму в 6008.83 тысяч рублей на современный пересчет.
Особенно понравились точные данные насчет средней зарплаты рабочего. Была очень доставляющая пикча про то, что если вы хотите напиздеть - давайте числа с дробями, они убедительней.
И, последнее - я уверен, что через 100 лет такие же малолетние долбоебы как автор, руководствуясь "официальной исторической статистикой из государственных газет" будут считать, что нас сейчас охуеть как заебись, средняя зарплата, например, будут думать что была - 500500 (из-за 1000000 у чинуши и 1000 у врача)
1. Рабочие. Средняя зарплата рабочего по России составляла 25.85 рублей. Умножим эту сумму на на 232.45 (отношение курса царского рубля к современному) и получим сумму в 6008.83 тысяч рублей на современный пересчет.
Особенно понравились точные данные насчет средней зарплаты рабочего. Была очень доставляющая пикча про то, что если вы хотите напиздеть - давайте числа с дробями, они убедительней.
И, последнее - я уверен, что через 100 лет такие же малолетние долбоебы как автор, руководствуясь "официальной исторической статистикой из государственных газет" будут считать, что нас сейчас охуеть как заебись, средняя зарплата, например, будут думать что была - 500500 (из-за 1000000 у чинуши и 1000 у врача)
А официальные хроники маде бай "Первый канал" еще и подтвердят.
Ну да, я про них и говорил.
Полковники живут так же как и при царе =)
оставлю здесь что-бы найти потом
почему нельзя просто нажимать звездочку вверху поста,чтобы пост попадал в избранное и быстро находился на своей странице?
пускай автор пиздует пытаться купить у хозяйств гречку и яблоки по таким ценам у колхозов.АХ ДА.тогда же нихуя столько народу в городах не жило + общем то крепостное право только только отменилось,труд хозяйств все так же нихуя не оплачивался да и в целом народу меньше было.
Уважаемый дебил, вы может не в курсе, но найти работу одинаковых обязанностей, в пределах столиц и вне, с сохранением уровня заработной платы как было не реально сто лет назад, так и осталось по сей день.
Метро не было, дороги даже не асфальтировали. Царизм сознательно тормозил развитие сотовой телефонии. Хорошо хоть наконец Борис Николаевич Ельцин взял хозяйство в свои руки.
Не хозяйство, а бутылку водки...
"Старший дворник 40 р. или 51 297 р. на современные деньги"
"Фельдшер 40 р. или 51280 р."
Откуда разница в 17р.?
"Фельдшер 40 р. или 51280 р."
Откуда разница в 17р.?
автора считать учили тоже при царе
От поста потянуло хрустом хранцузской булки.
Вы говорите это так, как будто это что-то плохое.
U MAD, COMMUNISM?
Вот если бы цену золота от спекулятивной составляющей очистил бы, тогда совсем правдоподобная хуита вышла бы.
пропущена зарплата у ученого гимназии.
А вообще - ничего не изменилось, если учитывать доступность некоторых товаров. Живем практически при проклятом царизме.
А вообще - ничего не изменилось, если учитывать доступность некоторых товаров. Живем практически при проклятом царизме.
Оно что менялось когда-то ?
Да, были моменты при коммунистах. Не всегда и не везде, но жить было действительно легче. Как ни крути, но жить простому народу было реально лучше. Другой вопрос за счет чего
другой вопрос что многим умным и талантливым приходилось жить точно так же, как и простому народу. тем, кто выеживался, приходилось вообще туго. хотя, если учесть что простого народа больше, то от переформатирования пострадало большее количество людей, чем нагрелось.
Это волжские бомжи на водку себе зарабатывали так.
Нашли блин героев для школоты.
Нашли блин героев для школоты.
Школота за работой, что не так?
Сам посчитай, у отца рабочего з.п. 40 т.р. и 10 детей на одного приходится по 4 т.р. им на айфоны не хватало, приходилось подрабатывать курьерами
А обувь то у "страдальцев" кожаная!
Предлагаем вниманию наших читателей выдержки из книги земского статистика Е.М.Дементьева «Фабрика, что она дает населению и что она у него берет», 1897 г.:
«Говоря о наемных квартирах рабочих, мы должны параллельно сказать несколько слов и о жилых помещениях рабочих на фабриках… Специальные жилые помещения существуют, как мы видели, далеко не на всех фабриках: все рабочие, почти по всем производствам, где применяется только или преимущественно ручной труд, живут непосредственно в тех же помещениях, где работают, нисколько, как будто бы, не стесняясь подчас совершенно невозможными условиями их и для работы и для отдыха.
Так, например, на овчинодубильных заведениях они сплошь и рядом спят в квасильнях, всегда жарко натопленных и полных удушливых испарений из квасильных чанов и т.п. Разницы между мелкими фабриками и крупными мануфактурами в этом отношении почти никакой и, напр., и на мелких, и на крупных ситценабивных фабриках набойщики спят на верстаках своих, пропитанных парами уксусной кислоты мастерских. Понятно, что о какой бы то ни было «обстановке» жизни рабочих во всех подобных случаях не может быть и речи.
Рабочие из далеких мест имеют при себе какой-либо мешок или сундучок с кое-каким имуществом, вроде перемены белья, а иногда даже «подстилку» для спанья; те же, которые фабрикантами считаются «не живущими» на фабрике, т.е. рабочие из окрестных деревень, уходящие домой по воскресеньям и праздничным дням и ночующие в мастерских «только» по будним дням, не имеют при себе в буквальном смысле ничего. Во всяком случае, ни те ни другие никогда не имеют никаких признаков постелей.
Наиболее рельефным типом подобной жизни в мастерских могут служить рогожные фабрики. Войдя в мастерскую, посетитель попадает как в лес. Только раздвигая перед собою всюду развешенную на жерновах и веревках мочалу, осторожно передвигая ноги, липнущие к полу, покрытому толстым, в 1-2 вершка, слоем грязи, попадая на каждом шагу в наполненный жидкою грязью выбоины, образовавшиеся местами в прогнивших и провалившихся досках пола, натыкаясь на кадки с водой, вокруг которых стоят целые лужи, рискуя ежеминутно придавить всюду ползающих по полу маленьких детей, он добирается, наконец, до одного из окон, у которого кипит работа. Устройство мастерских везде одинаково.
Вдоль стен с окнами поставлены «становины», т.е. четыре стойки со связывающими их перекладинами, так что против каждого окна образуется нечто вроде клетки длинною в 4 и шириною в 2½-3 арш. Каждая такая становина служит как местом работы, так и жильем семьи «стана» — рабочей единицы рогожных фабрик; все же остальное пространство, т.е. середина мастерской и проходы между станами и большими русскими печами, сплошь занято развешенной мочалой. Таким образом каждая становина рогожной мастерской представляет ни больше, ни меньше, как стойло, где семья проводит все 24 часа суток.
Здесь рогожники работают, здесь же и едят и отдыхают; здесь они спят, один на досках, положенных на верхней раме становин, так что образуется нечто вроде полатей, другие на кучах мочалы на полу, — о постелях, конечно, не может быть и речи; здесь они рожают на глазах всего населения мастерской, здесь, захворав, «отлеживаются», если организм еще в силах побороть болезнь, здесь же и умирают, хотя бы и от заразных болезней. Все население этих мастерских располагается настолько тесно, что лишь в трети случаев на каждого из живущих приходится от 1 до 1,3 куб.с. воздуха /1 сажень = 2,13 м., 1 куб.с. = 9,71 куб.м./, а в 65% случаев (из 60 мастерских) приходится на каждого всего 0,4-0,9 куб.с.
Всегда жарко натопленные и сырые, вследствие крайнего переполнения живущими и беспрерывной мочки мочалы в горячей воде, эти мастерские не имеют никаких искусственных приспособлений для вентиляции: ограниченное число оконных форточек и простые двери в стенах, по совершенно понятной причине, рабочими всегда тщательно забиты и замазаны, между тем как естественная вентиляция через стены почти всегда понижена вследствие их сырости. Вся грязь, какая отмывается от мочалы, попадает на пол, всегда мокрый и прогнивший, а так как он никогда не моется, то за 8 месяцев работы рогожников на нем образуется толстый слой липкой грязи, в виде своего рода почвы, которая отскабливается только раз в год, в июле, по уходу рогожников.
Везде, — помещаются ли мастерские в деревянных или каменных зданиях, — грязные, никогда не обметающиеся и никогда не белящиеся стены их отсырелые и покрыты плесенью; с закоптелых и заплесневелых потолков обыкновенно капает как в бане, с наружных же дверей, обросших толстым слоем ослизнелой плесени, текут буквально потоки воды.
Специальные жилые помещения, за ничтожным исключением трех или четырех фабрик (напомним, что мы говорим о фабриках Серпуховского, Коломенского и Бронницкого уездов), по своим качествам везде одинаковы. На мелких фабриках, а иногда на крупных, как добавочные к монументальным казармам, они встречаются в виде небольших отдельных домиков или в виде одной или нескольких комнат (нередко в сырых подвальных этажах), выделенных в зданиях, назначенных для производства.
На всех же больших мануфактурах жилые помещения представляют типические громадные многоэтажные казармы с центральными, сплошь и рядом чрезвычайно узкими, кривыми и темными коридорами с комнатками – «каморками» по сторонам, за кое-как сколоченными дощатыми перегородками, обыкновенно не доходящими до потолка. Встречаются фабрики, где все казармы разбиты на каморки, в которых помещаются и семейные и одинокие рабочие. На иных же число каморок бывает сравнительно ограничено, и большая часть рабочих, в том числе и семейные – размещаются в общих спальнях.
Устройство каморок, очевидно, вытекает из желания сколько-нибудь обособить семью. Но было бы ошибочно думать, что в каждой каморке помещается действительно одна семья. Если это и случается, то крайне редко, в особо маленьких каморках. Обыкновенно же совершенно напротив: в каждой каморке помещается две, три и до семи семей, и, кроме того, на многих фабриках одинокие рабочие, мужчины и женщины, все равно, обязательно рассовываются по тем же каморкам. В конце-концов большая часть каморок, а на многих фабриках и все каморки – превращаются в общие спальни, отличающиеся от типических общих спален лишь меньшею величиной.
Нигде, ни на какой фабрике (исключая Раменскую мануфактуру) не имеется никаких норм, по которым распределялись бы жильцы по каморкам; единственным предлогом расселения служит лишь физическая невозможность втиснуть еще одну семью или одинокого. Только в виде исключения встречаются фабрики, где администрация, при размещении рабочих, до известной степени, вместе с другими соображениями, принимает во внимание также и то обстоятельство, работает ли помещаемый в тойже смене, что и прочие его сожители по каморке, или в другой.
Этим дается фактическая возможность рабочим располагаться на отдых, но нисколько, в сущности, не уменьшается вред переполнения, ибо каморка, населенная работающими в разных сменах, следовательно всегда, круглые сутки имеющая спящих, уже никогда не проветривается и не может проветриваться. Как бы там ни было, но на большинстве фабрик найдено страшное переполнение каморок жильцами. Без сомнения встречаются и каморки не особенно набитые, но их число настолько незначительно, число же переполненных настолько велико, что в средних цифрах по каждой фабрике относительная величина каморок, т.е. кубическое пространство, приходящееся на каждого живущего, в огромном большинстве случаев ниже одной кубической сажени.
Фабрики, где средняя относительная величина каморок равна 1 кб. саж. – положительная редкость. По многим фабрикам средняя относительная величина каморок спускается даже до ½ кб. с. Понятно, что при таком переполнении минимальные их относительные величины доходят до невозможного – до 0,21 кб.с.; переполнению их как будто нет предела: по выражению рабочих, они «живут друг на дружке».
Картина, представляемая общими спальнями, почти ничем не отличается от каморок. Иногда они представляют совершенно отдельные помещения, часто очень больших размеров, до 60 куб. саж. вместимостью, иногда же сравнительно небольшие комнаты в общем ряде каморок, отличающиеся от последних лишь вдвое или второе большей величиной. Они населены нисколько не менее тесно, чем каморки, и кубическое пространство, приходящееся на каждого живущего в них, в средних величинах вообще совершенно то же, что и в каморках. Но так как многие из этих спален, благодаря сменной работе, набиты двойным комплектом жильцов, заменяющих друг друга на одних и тех же нарах, то в этих случаях действительно гораздо хуже, чем говорят цифры. Так, напр., для спален, где с известной вероятностью можно было установить, что число живущих распадается на две, более или менее равные…
Не говоря уже о каких–либо более серьезных и надежных вентиляционных приспособлениях, в огромном большинстве случаев нет даже простых оконных форток, а в тех случаях, когда они есть, число и величина их всегда недостаточны; но и эти фортки обыкновенно тщательно забиты и замазаны. Подобное положение дела, составляющее существенный недостаток в небольших жилых помещениях, в колоссальных многоэтажных фабричных казармах, где насчитывается от нескольких сот до 1700 жителей в каждой, имеет совершенно особое значение.
Известно, что возобновление воздуха в жилых помещениях, путем естественной вентиляции, через наружные стены, доставляет далеко не все то количество воздуха, какое необходимо для предупреждения конечной его порчи или поддержания на той степени его порчи, далее которой он становится явно вредным. Известно, далее, что с увеличением размеров здания значение естественной вентиляции, вследствие относительного уменьшения вентилирующей поверхности стен, более и более падает в значительной степени… то естественно, увеличение зданий далее известного предела тем самым обязывает, помимо особой заботы об искусственной вентиляции, и к гораздо менее густому населению, обязывает давать жителям этих больших зданий гораздо большее кубическое пространство на каждого, чем в зданиях мелких.
В фабричных казармах мы видим все как раз наоборот, и теперь понятен весь ужасный смысл этих мелких цифр долей кубической сажени на человека и все наши почти стереотипные отметки при исследовании фабрик, что «воздух очень тяжел», «воздух совершенно испорчен», «воздух зловонных» и т.д. Работая в сильно испорченном воздухе мастерских, рабочие, живущие в фабричных казармах, тотчас переходят в еще более испорченных воздух своих спален. Такие рабочие всегда дышат отравленным воздухом и стоят в этом отношении в неизмеримо худших условиях, чем те, которые ежедневно вынуждены делать прогулку, возвращаясь в деревни, в свои убогие избы, в маленькие домишки, где, скажем словами отца гигиены, Петтенкофера, «воздух всегда чище, чем в большой казарме».
Таковы жилые помещения для рабочих при фабриках. Наемные помещения нисколько не лучше, но и не хуже заурядных, сплошь и рядом встречающихся фабричных спален. Осмотрев и обмерив десятки частных квартир рабочих в с. Озерах, в Митяеве и в Боброве Коломенского уезда, мы везде нашли одно и то же. Как пример наемных помещений рабочих в избах, мы опишем одну из заурядных в с. Озерах.
В избе о двух комнатах, шириною в 7 и длинною в 7 или 6 аршин /1 аршин = 0,71 м./, с вышиною от пола до потолка в 3¼ арш., с кубическою вместимостью обеих комнат (за вычетом объема печи) в 10,32 куб. с., помещались 4 прядильщика с женами, 17 парней и мальчиков – присучальщиков и ставильщиков и 15 женщин и девушек – банкаброшниц и мотальщиц, всего вместе с хозяйкою избы 41 человек на пространстве 86 квадратных аршин; каждый жилец, следовательно, располагал площадью в 2,09 кв. арш. /1 кв. арш. = 0,505 кв. м./ и объемом воздуха в 0,25 куб. с., не принимая даже в расчет ни места, занимаемого мебелью, ни воздуха, вытесняемого всяким скарбом.
Совершенно ту же картину представляют и специальные меблированные комнаты. Так, в одном из подобных домов в Озерах, в шестнадцати каморках, наподобие обычных каморок фабричных казарм, рабочие размещались в полном смешении полов и возрастов, располагая каждые от 0,23 до 0,43 куб. с. Воздуха и от 1,48 до 2,75 кв. арш. площади пола. Как живут во всех этих квартирах, как спят здесь рабочие, размещаясь на кое-как сколоченных досках вместо кроватей, под этими кроватями и над ними, на подвешенных к потолку, на вышине 1 – ¾ арш. он него, досках в виде палатей – пусть поймет кто может.
В конце-концов, за стойла в конюшнях для рабочего скота (мы, конечно, не причисляем сюда исключений, вроде превосходно устроенных жилищ Раменской мануфактуры и нескольких других, но это исключения.), именуемых у нас жилыми помещениями для рабочих, 30,4% наших рабочих на фабриках платят в среднем 80 к. в месяц каждый, на вольных же квартирах 1 р. 20 к. в приварком. Не только соответственно этому приварку и стоимости приготовления пищи, но и вообще стоимость продовольствия рабочим на вольных квартирах обходится дешевле, чем в артелях, а именно: вместе с квартирой от 3 р. 35 к. (для женщин и малолетних) до 5 р. (для мужчин) в месяц.
Итак, мы скажем, что для 30,4% наших рабочих, при средней месячной заработке взрослых и подростков мужчин в 13 р. 75 к., женщин в 10 р. 27 к. и малолетних в 3 р. 8 к., квартира с продовольствием обходится в 3 р. 35 к. для вторых и третьих и в 5 р. для первых, что составляет 36,38% заработка у мужчин, 32,62% у женщин и 65,94% у малолетних. Остальные 69,6% наших рабочих имеют жилое помещение бесплатное и тратят на продовольствие (в артелях), как мы видели (стр. 127), в среднем 5р. мужчины, 4 р. женщины и 3 р. малолетние, что составляет 36,38% заработки у первых , 38,94% у вторых и 59,5% у третьих.
Мы получаем крайне удивительных, на первых взгляд, факт одинаковой стоимости квартиры с продовольствием и одного продовольствия. Артельное продовольствие по количеству пищи никак не может быть названо недостаточных, но оно в высшей степени низко по качеству, как крайне грубая растительная, с чрезвычайно малым количеством животных веществ, и однообразная пища.
Она состоит из черного хлеба, щей из кислой капусты, гречневой или пшенной каши с говяжьим салом, картофеля, кислой капусты в сыром виде с конопляным маслом или квасом и огурцов – вот буквально вся пища рабочих изо дня в день, круглый год, без малейшего разнообразия; лишь в постные дни, составляющие до 190 дней в году, говядина или солонина в щах, потребляемая в ничтожном количестве (от ½ ф. на человека в мужских артелях до 19 золотн. в женских и детских) заменяется снитками или селедкой, а говяжье сало – конопляным маслом. Продовольствие рабочих на наемных квартирах еще хуже и в количественном, и в качественном отношении.
Здесь всю пищу составляет черный хлеб и пустые щи. Мясо употребляется в совершенно ничтожном количестве: в среднем из всех 13 наших записей квартирного довольствия в день потребляется всего лишь 10 золотников (с костями) на человека, и в постные дни оно уже не заменяется ничем; а у женщин и детей даже гречневая каша считается не всякий день позволительной роскошью.
Очевидно, следовательно, необходимость платить за жилье вынуждает рабочих ухудшать свое и без того плохое продовольствие, чтобы не выйти из пределов своего бюджета, 63% которого у мужчин уходит на все остальные потребности: на платье, на обувь, на подати и повинности, на покрытие недочетов в заработке во время болезни и на развлечения и удовольствия, состоящие у мужчин и женщин единственно и исключительно из чая и водки в трактире по праздникам.
…
Сопоставляя расходы нашего рабочего с такими же расходами рабочего в Америке, мы находим, что наш рабочих тратит на продовольствие вчетверо меньше, между тем как, при сравнении цен на съестные припасы, мы не нашли никаких оснований предположению стоимости последних в Массачусетсе более высокой, чем у нас. Вместе с тем, сравнивая продовольствие массачусетского рабочего, единственное заключение, к которому можно прийти, это то, что они не сравнимы, — настолько несоизмеримо велико их различие. Так, как продовольствуется массачусетский рабочий, у нас продовольствуются не рабочие, но класс, которого на лестнице общественной иерархии мы ставим далеко выше, — класс людей (одиноких) с жалованием не менее 50 р. в месяц.
…
Таблица продолжительности рабочего дня:
Часов Работы % Фабрик
Менее 12 10
12-12,5 29
13-13,5 44
14-14,5 11,5
15-18 5,5
…Нигде, ни на одной фабрике не существует до сих пор никаких ограничений, никаких облегчений работы до последнего дня беременности.
Существует еще работа сверхурочной дневной, удлиняющая и без того некороткий, а иногда чрезмерно продолжительный рабочий день наших фабрик. На первом месте стоит работа Коломенского машиностроительного завода, где один из более коротких, на бумаге, рабочих дней — 11,5 часов на самом деле сводится обычно к 14,5-16,5 рабочим часам, а в экстренных случаях даже к 19,5-21,5 часам суточной работы и притом работы самой тяжелой!
С учетом различных профессий и неполного дня некоторых рабочих, средняя продолжительность рабочего дня составляет после всех поправок — 12 часов 39 минут, но эта величина имеет чрезвычайно широкие колебания… Определить точный рабочий день многих работников и работниц, которые живут на работе, крайне сложно, потому что все семейные работницы в процессе работы отлучаются то по одному, то по другому делу.
Огромное количество рабочих работают в невероятно вредных условиях, особенно среди тех, кто обрабатывает волокнистые вещества и рабочих механических и химических заводов. Результатом этого является то, что например, 9,5 % прядильщиков переходит сорокалетний возраст, причем прядильщиков старше 58 лет нет вообще. Куда же уходят эти люди с производства, в особенности, обрабатывающие волокнистые вещества. На кладбище. Даже если они уезжают в деревню, то в очень короткое время умирают от чахотки.
В результате всего этого потомство рабочих слабеет все более от поколения к поколению и происходит прогрессирующее ухудшение физических качеств населения, то есть то, что называется вырождением расы.»
«Говоря о наемных квартирах рабочих, мы должны параллельно сказать несколько слов и о жилых помещениях рабочих на фабриках… Специальные жилые помещения существуют, как мы видели, далеко не на всех фабриках: все рабочие, почти по всем производствам, где применяется только или преимущественно ручной труд, живут непосредственно в тех же помещениях, где работают, нисколько, как будто бы, не стесняясь подчас совершенно невозможными условиями их и для работы и для отдыха.
Так, например, на овчинодубильных заведениях они сплошь и рядом спят в квасильнях, всегда жарко натопленных и полных удушливых испарений из квасильных чанов и т.п. Разницы между мелкими фабриками и крупными мануфактурами в этом отношении почти никакой и, напр., и на мелких, и на крупных ситценабивных фабриках набойщики спят на верстаках своих, пропитанных парами уксусной кислоты мастерских. Понятно, что о какой бы то ни было «обстановке» жизни рабочих во всех подобных случаях не может быть и речи.
Рабочие из далеких мест имеют при себе какой-либо мешок или сундучок с кое-каким имуществом, вроде перемены белья, а иногда даже «подстилку» для спанья; те же, которые фабрикантами считаются «не живущими» на фабрике, т.е. рабочие из окрестных деревень, уходящие домой по воскресеньям и праздничным дням и ночующие в мастерских «только» по будним дням, не имеют при себе в буквальном смысле ничего. Во всяком случае, ни те ни другие никогда не имеют никаких признаков постелей.
Наиболее рельефным типом подобной жизни в мастерских могут служить рогожные фабрики. Войдя в мастерскую, посетитель попадает как в лес. Только раздвигая перед собою всюду развешенную на жерновах и веревках мочалу, осторожно передвигая ноги, липнущие к полу, покрытому толстым, в 1-2 вершка, слоем грязи, попадая на каждом шагу в наполненный жидкою грязью выбоины, образовавшиеся местами в прогнивших и провалившихся досках пола, натыкаясь на кадки с водой, вокруг которых стоят целые лужи, рискуя ежеминутно придавить всюду ползающих по полу маленьких детей, он добирается, наконец, до одного из окон, у которого кипит работа. Устройство мастерских везде одинаково.
Вдоль стен с окнами поставлены «становины», т.е. четыре стойки со связывающими их перекладинами, так что против каждого окна образуется нечто вроде клетки длинною в 4 и шириною в 2½-3 арш. Каждая такая становина служит как местом работы, так и жильем семьи «стана» — рабочей единицы рогожных фабрик; все же остальное пространство, т.е. середина мастерской и проходы между станами и большими русскими печами, сплошь занято развешенной мочалой. Таким образом каждая становина рогожной мастерской представляет ни больше, ни меньше, как стойло, где семья проводит все 24 часа суток.
Здесь рогожники работают, здесь же и едят и отдыхают; здесь они спят, один на досках, положенных на верхней раме становин, так что образуется нечто вроде полатей, другие на кучах мочалы на полу, — о постелях, конечно, не может быть и речи; здесь они рожают на глазах всего населения мастерской, здесь, захворав, «отлеживаются», если организм еще в силах побороть болезнь, здесь же и умирают, хотя бы и от заразных болезней. Все население этих мастерских располагается настолько тесно, что лишь в трети случаев на каждого из живущих приходится от 1 до 1,3 куб.с. воздуха /1 сажень = 2,13 м., 1 куб.с. = 9,71 куб.м./, а в 65% случаев (из 60 мастерских) приходится на каждого всего 0,4-0,9 куб.с.
Всегда жарко натопленные и сырые, вследствие крайнего переполнения живущими и беспрерывной мочки мочалы в горячей воде, эти мастерские не имеют никаких искусственных приспособлений для вентиляции: ограниченное число оконных форточек и простые двери в стенах, по совершенно понятной причине, рабочими всегда тщательно забиты и замазаны, между тем как естественная вентиляция через стены почти всегда понижена вследствие их сырости. Вся грязь, какая отмывается от мочалы, попадает на пол, всегда мокрый и прогнивший, а так как он никогда не моется, то за 8 месяцев работы рогожников на нем образуется толстый слой липкой грязи, в виде своего рода почвы, которая отскабливается только раз в год, в июле, по уходу рогожников.
Везде, — помещаются ли мастерские в деревянных или каменных зданиях, — грязные, никогда не обметающиеся и никогда не белящиеся стены их отсырелые и покрыты плесенью; с закоптелых и заплесневелых потолков обыкновенно капает как в бане, с наружных же дверей, обросших толстым слоем ослизнелой плесени, текут буквально потоки воды.
Специальные жилые помещения, за ничтожным исключением трех или четырех фабрик (напомним, что мы говорим о фабриках Серпуховского, Коломенского и Бронницкого уездов), по своим качествам везде одинаковы. На мелких фабриках, а иногда на крупных, как добавочные к монументальным казармам, они встречаются в виде небольших отдельных домиков или в виде одной или нескольких комнат (нередко в сырых подвальных этажах), выделенных в зданиях, назначенных для производства.
На всех же больших мануфактурах жилые помещения представляют типические громадные многоэтажные казармы с центральными, сплошь и рядом чрезвычайно узкими, кривыми и темными коридорами с комнатками – «каморками» по сторонам, за кое-как сколоченными дощатыми перегородками, обыкновенно не доходящими до потолка. Встречаются фабрики, где все казармы разбиты на каморки, в которых помещаются и семейные и одинокие рабочие. На иных же число каморок бывает сравнительно ограничено, и большая часть рабочих, в том числе и семейные – размещаются в общих спальнях.
Устройство каморок, очевидно, вытекает из желания сколько-нибудь обособить семью. Но было бы ошибочно думать, что в каждой каморке помещается действительно одна семья. Если это и случается, то крайне редко, в особо маленьких каморках. Обыкновенно же совершенно напротив: в каждой каморке помещается две, три и до семи семей, и, кроме того, на многих фабриках одинокие рабочие, мужчины и женщины, все равно, обязательно рассовываются по тем же каморкам. В конце-концов большая часть каморок, а на многих фабриках и все каморки – превращаются в общие спальни, отличающиеся от типических общих спален лишь меньшею величиной.
Нигде, ни на какой фабрике (исключая Раменскую мануфактуру) не имеется никаких норм, по которым распределялись бы жильцы по каморкам; единственным предлогом расселения служит лишь физическая невозможность втиснуть еще одну семью или одинокого. Только в виде исключения встречаются фабрики, где администрация, при размещении рабочих, до известной степени, вместе с другими соображениями, принимает во внимание также и то обстоятельство, работает ли помещаемый в тойже смене, что и прочие его сожители по каморке, или в другой.
Этим дается фактическая возможность рабочим располагаться на отдых, но нисколько, в сущности, не уменьшается вред переполнения, ибо каморка, населенная работающими в разных сменах, следовательно всегда, круглые сутки имеющая спящих, уже никогда не проветривается и не может проветриваться. Как бы там ни было, но на большинстве фабрик найдено страшное переполнение каморок жильцами. Без сомнения встречаются и каморки не особенно набитые, но их число настолько незначительно, число же переполненных настолько велико, что в средних цифрах по каждой фабрике относительная величина каморок, т.е. кубическое пространство, приходящееся на каждого живущего, в огромном большинстве случаев ниже одной кубической сажени.
Фабрики, где средняя относительная величина каморок равна 1 кб. саж. – положительная редкость. По многим фабрикам средняя относительная величина каморок спускается даже до ½ кб. с. Понятно, что при таком переполнении минимальные их относительные величины доходят до невозможного – до 0,21 кб.с.; переполнению их как будто нет предела: по выражению рабочих, они «живут друг на дружке».
Картина, представляемая общими спальнями, почти ничем не отличается от каморок. Иногда они представляют совершенно отдельные помещения, часто очень больших размеров, до 60 куб. саж. вместимостью, иногда же сравнительно небольшие комнаты в общем ряде каморок, отличающиеся от последних лишь вдвое или второе большей величиной. Они населены нисколько не менее тесно, чем каморки, и кубическое пространство, приходящееся на каждого живущего в них, в средних величинах вообще совершенно то же, что и в каморках. Но так как многие из этих спален, благодаря сменной работе, набиты двойным комплектом жильцов, заменяющих друг друга на одних и тех же нарах, то в этих случаях действительно гораздо хуже, чем говорят цифры. Так, напр., для спален, где с известной вероятностью можно было установить, что число живущих распадается на две, более или менее равные…
Не говоря уже о каких–либо более серьезных и надежных вентиляционных приспособлениях, в огромном большинстве случаев нет даже простых оконных форток, а в тех случаях, когда они есть, число и величина их всегда недостаточны; но и эти фортки обыкновенно тщательно забиты и замазаны. Подобное положение дела, составляющее существенный недостаток в небольших жилых помещениях, в колоссальных многоэтажных фабричных казармах, где насчитывается от нескольких сот до 1700 жителей в каждой, имеет совершенно особое значение.
Известно, что возобновление воздуха в жилых помещениях, путем естественной вентиляции, через наружные стены, доставляет далеко не все то количество воздуха, какое необходимо для предупреждения конечной его порчи или поддержания на той степени его порчи, далее которой он становится явно вредным. Известно, далее, что с увеличением размеров здания значение естественной вентиляции, вследствие относительного уменьшения вентилирующей поверхности стен, более и более падает в значительной степени… то естественно, увеличение зданий далее известного предела тем самым обязывает, помимо особой заботы об искусственной вентиляции, и к гораздо менее густому населению, обязывает давать жителям этих больших зданий гораздо большее кубическое пространство на каждого, чем в зданиях мелких.
В фабричных казармах мы видим все как раз наоборот, и теперь понятен весь ужасный смысл этих мелких цифр долей кубической сажени на человека и все наши почти стереотипные отметки при исследовании фабрик, что «воздух очень тяжел», «воздух совершенно испорчен», «воздух зловонных» и т.д. Работая в сильно испорченном воздухе мастерских, рабочие, живущие в фабричных казармах, тотчас переходят в еще более испорченных воздух своих спален. Такие рабочие всегда дышат отравленным воздухом и стоят в этом отношении в неизмеримо худших условиях, чем те, которые ежедневно вынуждены делать прогулку, возвращаясь в деревни, в свои убогие избы, в маленькие домишки, где, скажем словами отца гигиены, Петтенкофера, «воздух всегда чище, чем в большой казарме».
Таковы жилые помещения для рабочих при фабриках. Наемные помещения нисколько не лучше, но и не хуже заурядных, сплошь и рядом встречающихся фабричных спален. Осмотрев и обмерив десятки частных квартир рабочих в с. Озерах, в Митяеве и в Боброве Коломенского уезда, мы везде нашли одно и то же. Как пример наемных помещений рабочих в избах, мы опишем одну из заурядных в с. Озерах.
В избе о двух комнатах, шириною в 7 и длинною в 7 или 6 аршин /1 аршин = 0,71 м./, с вышиною от пола до потолка в 3¼ арш., с кубическою вместимостью обеих комнат (за вычетом объема печи) в 10,32 куб. с., помещались 4 прядильщика с женами, 17 парней и мальчиков – присучальщиков и ставильщиков и 15 женщин и девушек – банкаброшниц и мотальщиц, всего вместе с хозяйкою избы 41 человек на пространстве 86 квадратных аршин; каждый жилец, следовательно, располагал площадью в 2,09 кв. арш. /1 кв. арш. = 0,505 кв. м./ и объемом воздуха в 0,25 куб. с., не принимая даже в расчет ни места, занимаемого мебелью, ни воздуха, вытесняемого всяким скарбом.
Совершенно ту же картину представляют и специальные меблированные комнаты. Так, в одном из подобных домов в Озерах, в шестнадцати каморках, наподобие обычных каморок фабричных казарм, рабочие размещались в полном смешении полов и возрастов, располагая каждые от 0,23 до 0,43 куб. с. Воздуха и от 1,48 до 2,75 кв. арш. площади пола. Как живут во всех этих квартирах, как спят здесь рабочие, размещаясь на кое-как сколоченных досках вместо кроватей, под этими кроватями и над ними, на подвешенных к потолку, на вышине 1 – ¾ арш. он него, досках в виде палатей – пусть поймет кто может.
В конце-концов, за стойла в конюшнях для рабочего скота (мы, конечно, не причисляем сюда исключений, вроде превосходно устроенных жилищ Раменской мануфактуры и нескольких других, но это исключения.), именуемых у нас жилыми помещениями для рабочих, 30,4% наших рабочих на фабриках платят в среднем 80 к. в месяц каждый, на вольных же квартирах 1 р. 20 к. в приварком. Не только соответственно этому приварку и стоимости приготовления пищи, но и вообще стоимость продовольствия рабочим на вольных квартирах обходится дешевле, чем в артелях, а именно: вместе с квартирой от 3 р. 35 к. (для женщин и малолетних) до 5 р. (для мужчин) в месяц.
Итак, мы скажем, что для 30,4% наших рабочих, при средней месячной заработке взрослых и подростков мужчин в 13 р. 75 к., женщин в 10 р. 27 к. и малолетних в 3 р. 8 к., квартира с продовольствием обходится в 3 р. 35 к. для вторых и третьих и в 5 р. для первых, что составляет 36,38% заработка у мужчин, 32,62% у женщин и 65,94% у малолетних. Остальные 69,6% наших рабочих имеют жилое помещение бесплатное и тратят на продовольствие (в артелях), как мы видели (стр. 127), в среднем 5р. мужчины, 4 р. женщины и 3 р. малолетние, что составляет 36,38% заработки у первых , 38,94% у вторых и 59,5% у третьих.
Мы получаем крайне удивительных, на первых взгляд, факт одинаковой стоимости квартиры с продовольствием и одного продовольствия. Артельное продовольствие по количеству пищи никак не может быть названо недостаточных, но оно в высшей степени низко по качеству, как крайне грубая растительная, с чрезвычайно малым количеством животных веществ, и однообразная пища.
Она состоит из черного хлеба, щей из кислой капусты, гречневой или пшенной каши с говяжьим салом, картофеля, кислой капусты в сыром виде с конопляным маслом или квасом и огурцов – вот буквально вся пища рабочих изо дня в день, круглый год, без малейшего разнообразия; лишь в постные дни, составляющие до 190 дней в году, говядина или солонина в щах, потребляемая в ничтожном количестве (от ½ ф. на человека в мужских артелях до 19 золотн. в женских и детских) заменяется снитками или селедкой, а говяжье сало – конопляным маслом. Продовольствие рабочих на наемных квартирах еще хуже и в количественном, и в качественном отношении.
Здесь всю пищу составляет черный хлеб и пустые щи. Мясо употребляется в совершенно ничтожном количестве: в среднем из всех 13 наших записей квартирного довольствия в день потребляется всего лишь 10 золотников (с костями) на человека, и в постные дни оно уже не заменяется ничем; а у женщин и детей даже гречневая каша считается не всякий день позволительной роскошью.
Очевидно, следовательно, необходимость платить за жилье вынуждает рабочих ухудшать свое и без того плохое продовольствие, чтобы не выйти из пределов своего бюджета, 63% которого у мужчин уходит на все остальные потребности: на платье, на обувь, на подати и повинности, на покрытие недочетов в заработке во время болезни и на развлечения и удовольствия, состоящие у мужчин и женщин единственно и исключительно из чая и водки в трактире по праздникам.
…
Сопоставляя расходы нашего рабочего с такими же расходами рабочего в Америке, мы находим, что наш рабочих тратит на продовольствие вчетверо меньше, между тем как, при сравнении цен на съестные припасы, мы не нашли никаких оснований предположению стоимости последних в Массачусетсе более высокой, чем у нас. Вместе с тем, сравнивая продовольствие массачусетского рабочего, единственное заключение, к которому можно прийти, это то, что они не сравнимы, — настолько несоизмеримо велико их различие. Так, как продовольствуется массачусетский рабочий, у нас продовольствуются не рабочие, но класс, которого на лестнице общественной иерархии мы ставим далеко выше, — класс людей (одиноких) с жалованием не менее 50 р. в месяц.
…
Таблица продолжительности рабочего дня:
Часов Работы % Фабрик
Менее 12 10
12-12,5 29
13-13,5 44
14-14,5 11,5
15-18 5,5
…Нигде, ни на одной фабрике не существует до сих пор никаких ограничений, никаких облегчений работы до последнего дня беременности.
Существует еще работа сверхурочной дневной, удлиняющая и без того некороткий, а иногда чрезмерно продолжительный рабочий день наших фабрик. На первом месте стоит работа Коломенского машиностроительного завода, где один из более коротких, на бумаге, рабочих дней — 11,5 часов на самом деле сводится обычно к 14,5-16,5 рабочим часам, а в экстренных случаях даже к 19,5-21,5 часам суточной работы и притом работы самой тяжелой!
С учетом различных профессий и неполного дня некоторых рабочих, средняя продолжительность рабочего дня составляет после всех поправок — 12 часов 39 минут, но эта величина имеет чрезвычайно широкие колебания… Определить точный рабочий день многих работников и работниц, которые живут на работе, крайне сложно, потому что все семейные работницы в процессе работы отлучаются то по одному, то по другому делу.
Огромное количество рабочих работают в невероятно вредных условиях, особенно среди тех, кто обрабатывает волокнистые вещества и рабочих механических и химических заводов. Результатом этого является то, что например, 9,5 % прядильщиков переходит сорокалетний возраст, причем прядильщиков старше 58 лет нет вообще. Куда же уходят эти люди с производства, в особенности, обрабатывающие волокнистые вещества. На кладбище. Даже если они уезжают в деревню, то в очень короткое время умирают от чахотки.
В результате всего этого потомство рабочих слабеет все более от поколения к поколению и происходит прогрессирующее ухудшение физических качеств населения, то есть то, что называется вырождением расы.»
Ну Советская власть показала потом неженкам что такое "невероятно вредные условия".
молодец, два последних абзаца прочитал.
Учитель гимназии или 108970 р. на современные деньги
Я выбираю 108к
Я выбираю 108к
Привет диванным теоретикам!
А революцию, видимо, устроили из-за слишком дешевой водки.Спивались, надоело.
А революцию, видимо, устроили из-за слишком дешевой водки.Спивались, надоело.
Россия, которую мы потеряли! (с)
А ее не рабочие устроили. Рабочим только по факту сказали что это все они, чтоб не волновались. И дали водочную соску (Царь то, ссука, сухой закон ввел).
Давайте пересчитаем конкретно по продуктам, потому как сами по себе деньги - это просто бумага (или золото, что почти не меняет сути).
Я даже предлагаю не брать оптовые цены или цены в провинциях. Пусть будет дорогой "Утконос".
У нас есть цены за 410 грамм.
Мука пшеничная 0,08 р. (8 копеек) = 1 фунт (0,4 кг)
Современная цена - 41р. за 2 кг или 8.4р фунт.
Соотношение цен - x105
Рис фунт 0,12 р.= 1 фунт (0,4 кг)
Современная цена - 28,45 за 0.9кг. или 13р. за фунт
Соотношение цен: x108
Кому интересно - проверяйте дальше, а мне уже понятно, что никакими x1282,29 и не пахнет, цифра пересчета завышена в 10-12 раз. Вывод: типичная пропагандонная хуйня.
Я даже предлагаю не брать оптовые цены или цены в провинциях. Пусть будет дорогой "Утконос".
У нас есть цены за 410 грамм.
Мука пшеничная 0,08 р. (8 копеек) = 1 фунт (0,4 кг)
Современная цена - 41р. за 2 кг или 8.4р фунт.
Соотношение цен - x105
Рис фунт 0,12 р.= 1 фунт (0,4 кг)
Современная цена - 28,45 за 0.9кг. или 13р. за фунт
Соотношение цен: x108
Кому интересно - проверяйте дальше, а мне уже понятно, что никакими x1282,29 и не пахнет, цифра пересчета завышена в 10-12 раз. Вывод: типичная пропагандонная хуйня.
Не знаю, я и с этими цифрами охуел от цены за килограмм мяса ≈590 рублей. Не знаю как у вас, а у нас 147 гривен за кг — это более чем в два раза больше современных цен (курица ≈38 грн, свинина ≈56 грн).
Примерно так же, минимум двукратный пиздёж.
По молоку, кстати, в два с половиной раза.
В 2013 году превысили наконец уровень 1913 года.
Это что-то религиозное?
Видимо
Читаю Гиляровского и понимаю, да отлично жили.. Богато, сытно, что уж там.
Чтобы написать коммент, необходимо залогиниться