UT фанфик

Подписчиков:
0
Постов:
30

Глава 3: РУИНЫ

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/3/UnderDoom


Инструмент в его руках издал зловещий рёв. Действительно ли это был лишь инструмент? Его рёв, – на самом деле, больше похожий на рычание зверя, – звучал слишком органически, слишком хищно для простого инструмента или оружия. Человек, держащий металлического зверя стоя перед Ториэль, подошёл ближе, дав животному в его руках выпустить ещё один рёв.

Длинная жизнь женщины пролетела у неё перед глазами. Было время, когда она жила на поверхности – счастливое время. Безопасное время. Затем пришла война, в которой она потеряла многих. Она бы всё равно их пережила, но менее больно от этого ей не было. Рано прерванная жизнь всегда вызывает грусть.

Время замедлилось, и ещё больше воспоминаний прошло в разум Ториэль сквозь ментальные блоки, за которыми она сознательно их запечатала. Барьер. Ребёнок. Её дети. Самоизгнание. Упавшие дети. Дети, которым она позволила покинуть Руины в опасное Подземелье. Что ещё оставалось делать монстрам, когда они знали, что человеческая душа может их освободить? Шестеро детей. Кровь этих шестерых детей на её руках.

Ториэль почувствовала, что становится всё легче и легче, что, казалось, могла улететь, улететь прочь от нападавшего, чья атака замедлилась почти до полной остановки. Свет падал на неё, и она чувствовала себя окружённой воспоминаниями. Воспоминаниями о семье, друзьях, тех, кого она любила – все здесь, ждали её.

"Простите", прошептала Ториэль призракам своего прошлого, и слова неловко соскальзывали с её пыльных губ.

Мир ушёл во тьму, и металлический хищник опустился на неё.
______________________________________________________________________________________________________________________

Руины стихли, и только тяжёлые ботинки, бегущие по пещерной земле, заполняли тишину. На него было направлено множество взглядов, но никто не посмел показать своего присутствия. Они почувствовали, они ощутили, что случилось с милой леди кормившей и защищавшей их, и никто не хотел ощутить тоже на себе. Они желали мести, но также они желали и выжить.

Он нёсся с пылающими страстью к справедливости глазами. Он считал, что было слишком тихо, и чувствовал сотни постоянно сверлящих его глаз, и потому знал, что он не один. Но ему было плевать – он лишь хотел добраться туда, куда бежал, немедленно.

Он всё ещё старался искать секреты в стенах, но он должен был действовать быстро. Если он сможет найти что-либо, что могло бы ему помочь, тем лучше. Ему было нужно что-то, чем можно лечить – душевная сфера, медпак, чёрт, да даже стимпака бы хватило. Он не находил никаких секретов, а время истекало, так что мало-помалу он проверял комнаты всё меньше и меньше.

Пробираясь через шипастые полы, головоломки и встречающегося привидения, которое всегда исчезало раньше, чем он мог приблизиться, Палач продолжал бежать. Всё это время в его голове не смолкал тихий голос.

Она попросила прощения.

Конечно, демоны могут сказать, что просят прощения, но они никогда не раскаиваются. Всем тем тысячам демонов, что он убил, он всегда хорошо смотрел в глаза. В них всегда был страх, страх за свои жизни. Для того, кто может мыслить побыстрее, там так же было сожаление – то, которое они чувствуют, когда одно глупое решение стоит им жизни. Но в них никогда не было раскаяния в своих злых делах.

Но она была иной. Он посмотрел на неё, приготовив оружие, и увидел раскаяние за свои грехи, какими бы они ни были. Говорят, покаяние – ключ к спасению, и Палач увидел ней душу стоящую спасения.

И поэтому он бежал. Ему нужно было найти укрытие и лечебный предмет. Не снижая темпа, он бросил короткий взгляд на ношу в своих руках. Урон был нанесён, но он всё ещё мог это сделать, если будет достаточно быстр.

Он всё ещё мог её спасти.
______________________________________________________________________________________________________________________

Палач Рока наконец нашёл то, что искал. Перед ним возвышалось большое строение из каменного кирпича с большим входом и двумя окнами без стёкол. Крепость, подумал он. Здесь обязаны быть медицинские препараты. И она, вероятно, под хорошей охраной. Посмотрев вниз на женщину-козу в его руках, он рассматривал свои варианты.

К чёрту стражу. Он влетел в замок, и был встречен жутко нормальным интерьером. Он был вынужден приостановиться, чтобы переварить этот контраст. Внешне это выглядело как подземный вход в замок, следовавший той же тематике, что он наблюдал в остальных частях пещеры: средневековые руины. Но внутри всё было больше похоже на одноэтажный пригородный дом, или может быть квартиру, вроде тех, что можно увидеть в европейских странах. И он не увидел в доме ни души.

Не важно. Он огляделся в прихожей, в которую он только что вошёл, и проанализировал своё непосредственное окружение. Прямо перед ним была ведущая вниз лестница, слева была гостиная, а справа – спальни.

Он рванулся к спальням и открыл плечом первую же дверь, и от того, что он там увидел, он был сбит с толку ещё больше, чем после входа в этот дом мгновение назад.

Комната была небольшой и была ярко украшена. Кровать в углу тоже была небольшой, и, по виду, в ней мог поместиться лишь кто-то вдвое ниже Палача. На полу были аккуратно расставлены башмачки различных цветов и размеров, и каждый из них мог поместиться ему в ладонь. Ковёр, платяной и книжный шкафы – все небольшого размера – также находились в комнате. Выглядело просто, но уютно.

Комната для детей. Палач ещё разок посмотрел вниз на женщину-козу, отмечая, что её состояние ухудшается, и почувствовал… что-то. Что это было за чувство? Это чувство было совсем не из приятных. Оно заставляло его сердце болеть и заставляло его проклинать себя. О, теперь он вспомнил это чувство.

Веками он жил без него, но оно вернулось сильнее чем когда-либо. Палач Рока почувствовал вину.

Он должен был всё исправить.

Выбив другую дверь, Палач вошёл в то, что похоже было хозяйской спальней с гораздо большей по размерам, но менее яркой мебелью. Он наконец выпустил женщину из своих рук, аккуратно положив её на кровать. Затем он дал себе минутку подумать, а его тело само отвело его назад в коридор. Палач решил исследовать остальные части маленького дома и начал с осмотра стен, полов и мебели в поиске секретов.

Он посмотрел на последнюю дверь в коридоре и прочитал висящую на ней табличку: КОМНАТА НА РЕМОНТЕ. Это всегда означало секреты. Поворот ручки ничего не дал, как и удары по дверной раме. Похоже, ему придётся найти иной путь внутрь, или может ему нужно нажать переключатель в другой комнате, а затем бежать к этой?

С этими мыслями в голове, Палач развернулся и был шокирован, увидев то, что стояло у него за спиной всё это время. Что ж, Палач Рока редко бывал шокирован. Он мог быть удивлён или взят врасплох, зачастую по причине засады демонов или их непредвиденной тактики, но он никогда не был шокирован. Его рефлексы – самые быстрые во всём Аду, но его разум ещё быстрее. Потому что, когда он замечал, что позади него кто-то есть, его рука инстинктивно хваталась за дробовик, но когда он увидел кто там стоял, он остановился прежде, чем даже дотянулся до него.

Палач был шокирован, но не достал оружия при виде ребёнка. Человеческого ребёнка. В нём не больше четырёх футов и шести дюймов, отметил про себя Палач, когда увидел, что ребёнок едва достаёт ему до живота. На нём был зелёный свитер в полоску, а волосы пострижены под горшок. Так же у него было совершенно каменное лицо, безэмоциональное и нечитаемое.

Неужели Палач теряет хватку? Он мог поклясться, что дом был пуст. Пара вечностей в Аду дали ему нечто вроде шестого чувства, которое всегда говорило ему, если поблизости было другое живое существо.

Все эти мысли пришли в голову Палача в одну секунду, а на следующую они были разрушены тем, что сказал ребёнок.

"Она не даст тебе уйти," сказал тот бесцветным голосом.

Палач почувствовал, как его тело напряглось от сказанного несмотря на то, как безобидно, хоть и немного жутко, выглядел этот ребёнок. Он оставался совершенно безмолвен, ожидая следующих слов.

"Тебе стоило убить её."

Теперь Палач ощутил это. Эта аура, исходившая от ребёнка, произносимые им слова и то, как он их произносил, – всё теперь имело смысл. Палач сжал кулаки от этого осознания. Он был прав ранее: в доме и правда не было ни души, когда он в него вошёл.

"Она меня не убивала," добавил ребёнок. Он смотрел прямо на Палача, как будто видел его глаза сквозь стекло шлема. "И я не призрак этого дома."

Палач был и встревожен тем, что ребёнок похоже мог читать его мысли, и почувствовал облегчение, что ему не нужно было говорить, чтобы вести разговор.

"Ты неразговорчивый," продолжил ребёнок. "Ничего страшного."

Палач дрожал от чувства тревоги и смотрел прямо обратно в пустые глаза ребёнка, пытаясь получить из них ответ.

Тишина.

"На большом книжном шкафу есть аптечка первой помощи," смилостивился ребёнок, отвернув свой взгляд от Палача в сторону гостиной.

Оживившись, Палач прошёл мимо ребёнка и пошёл к аптечке, в которой он нуждался. Он зашёл в гостиную, и, не останавливаясь, чтобы оценить излучаемую ею домашнюю атмосферу, сразу же заметил на самом верху книжного шкафа белую жестяную коробку с красными крестами на крышке и по бокам. Он без усилий достал и открыл её и увидел, что эта "аптечка первой помощи" содержала немногим больше бутылки с надписью "Улиточный Сок" и неоткрытую коробку пластырей с нарисованными сердечками.

Он в этом даже не сомневался. Развернувшись, чтобы вернуться к своему пациенту, он был слегка напуган и раздражён, увидев, что ребёнок был опять возле него, на расстоянии вытянутой руки, и просто стоял. У него всё ещё было пустое выражение лица и он всё ещё смотрел глубоко ему в душу, проникая сквозь броню, плоть и кости.

"Ты знаешь, почему я здесь?" спросил ребёнок. Палач ничего не ответил.

"Меня заинтересовала твоя душа," ответил ребёнок.

Палач прошёл мимо него и вернулся в хозяйскую спальню. Ему надо было жизнь спасать.
______________________________________________________________________________________________________________________

Авторские примечания:
______________________________________________________________________________________________________________________

Надеюсь вы заметили, как Палач Рока тщателен в поиске секретов. Это отсылка к старым играм серии Doom, где на большинстве карт вы слепо бьётесь об стены, надеясь, что произойдёт что-то крутое.

Также, для справки, официальный рост Палача Рока – шесть футов и шесть дюймов. Это улучшение к оригинальному Думгаю, чей рост в Quake III был указан лишь в шесть футов.

Глава 2: Суд

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/2/UnderDoom


"Э-эй, прости за это!" паникуя сказал жёлтый цветочек. "Я этого не хотел, ч-честно!"

Один шаг.

"Давай, э, д-давай попробуем ещё раз…" пробормотал он. "Д-да, давай начнём с начала!"

Один шаг.

"П-п-приветик!" выкрикнул он, со слезами в его глазах-бусинках. "Я Цветик! Цветочек по—"

Человек поднял руку, чтобы прервать его. Цветочек смолк. А изо рта человека выплеснулся голос, подобный горящим углям, бьющимся о серу. Самые злейшие существа во всём бытии боялись этого голоса, который мог выкрикивать боевой клич, предвещающий верную смерть, или прошептать одно лишь слово, предвещающее надвигающуюся гибель. В этот раз голос сделал второе. Голос высказал одно слово стоящему перед ним цветочку.

"Демон", сказал Палач Рока.

Цветочек ничего не сказал, ни произнёс даже звука. Его суд был окончен, теперь его ждал лишь приговор.

А для демонов приговор всегда был один.
________________________________________________________________________________________________________________________

Многие вещи, которые обычные люди посчитали бы опасными, для Палача Рока не были проблемой. И в его службе десантником, и в его крестовом походе против зла, он совершал действия, бросающие вызов смерти, будто простые телодвижения. Его просто таким сделали, сделала академия. Она закалила его. То же, в каком-то смысле, сделал и Ад. Он сделал его сильней.

Но как Ад усилил его, так и он усилил Ад. Они эволюционировали и адаптировались к его крестовому походу. Наступающих демонов-пинки в конечном итоге вывели c естественной хитиновой бронёй, защищающей их в лобовых атаках. Арчвайлы стали лучше практиковать тёмные искусства, чтобы освоить телепортацию новых орд демонов в битву, вместо того, чтобы полагаться лишь на воскрешение мёртвых.

Демоны Ада также стали и умнее. После многих и многих попыток, они поняли, что убийство Палача Рока лишь создаст проблему, а не решит её. За смертью идёт загробная жизнь, а для Палача Рока это означает Ад. Его убийство лишь перенесёт его в самое ядро их владений, поэтому они начали пытаться поймать его, а не убить. Были придуманы и испробованы многие методы, зачастую приводившие лишь к горьким результатам. Одна идея была и вовсе отвергнута демонами, как слишком затратная в плане энергии и времени.

Но сейчас демоны были в отчаянии.

И вот, однажды, Палач Рока ворвался в одну из крепостей Ада, разрывая демонов пополам и вырывая конечности каждому, кто поклонялся злу. Демоны ввели в действие свой отчаянный план и отправили одного из своих величайших воинов встретить Палача Рока в этой крепости. Было отмечено, что великий демон-воин хорошо справился с задачей – он умер не так легко. После дуэли Палач Рока был ослаблен, но не мёртв. Именно таким он и нужен был демонам. Они использовали всю энергию, запасённую в Колодце, чтобы создать портал в неизвестный мир – и орды демонов напали на ослабленного Палача Рока, заставляя его отступать к порталу. Многие демоны потеряли свои жизни в этот день, но их жертвы не были напрасны. План демонов наконец увенчался успехом.

Они отправили его в иное измерение.

Палач нашёл хорошее применение тому, чему его учили на десантных тренировках, когда он падал в, казалось, бездонную яму. Спустя несколько секунд, он наконец смог разглядеть под собой хоть какую-то посадочную площадку – клумбу золотых цветов. Аккуратно приземлившись на ноги и даже не вздрогнув или поморщившись от боли, он встал и осмотрел своё окружение. В тренировочных лагерях на земле его всегда учили сохранять осведомлённость о ситуации. Это была одна из многих вещей, которым его обучили, и которые он использовал в своей вечной битве против Ада.

Он увидел, что находится в какого-то рода пещере. Ни крови, ни трупов, ни потерянных духов, нашёптывающих нечестивые мысли, он не обнаружил. На самом деле, она выглядела как обычная пещера. Взглянув вверх, чтобы посмотреть, откуда он упал, Палач Рока увидел большую дыру в потолке, позволяющей естественному свету падать на него сверху.

Ему ни за что туда не забраться. Осмотревшись ещё немного, он увидел гораздо более доступный дверной проём, сделанный из точёного камня. Он, похоже, был создан руками человека и служил как очевидный проход для каждого, кто упадёт в эту дыру и как-то выживет.

Прежде, чем двинуться в следующую "комнату", он обошёл и проверил каждую стену пещеры в поиске скрытых переключателей. Не тщательным его не назовёшь. После признания этой "начальной комнаты" чистой от секретов, он наконец пошёл дальше.

Земля под ним была тёмной, но его путь был освещён слабым светом, просачивающимся сквозь щели в потолке пещеры. Осторожно пройдя через дверной проём, Палач обнаружил небольшую область, сильнее освещённую лучами солнечного света, чем другие части пещеры. А в центре этого пятна света был один единственный золотой цветок.

С лицом.

Который начал с ним говорить.

Но, пройдя через межпространственные ужасы, включающие, но не ограничивающиеся: оживлённые трупы с функционирующей мышечной памятью, позволяющей им умело пользоваться огнестрельным оружием; летающие и обычно горящие черепа; ходячие скелеты, кричащие как никто другой, а также носящие броню и стреляющие самонаводящимися ракетами по две за раз; и гигантский гниющий козий череп, прикованный к стене и плюющийся из своего лица готовыми к бою демонами, при этом ещё и извергая проклятья на нечестивых языках, от которых тебе хочется отрезать свои собственные уши; – говорящий цветок выглядел довольно обыденно.

"Приветик!" позвал го цветочек. Ого, он дружелюбный и говорит по-английски? "Я Цветик! Цветочек по имени Цветик!"

Теперь он ему представлялся. Палач подумал, что этот цветок похож на персонажа детских мультиков, и говоря "приветик" и будучи таким дружелюбным, он казался таким невинным.

Должно быть, обманка демонов, подумал Палач. Пока что он будет подыгрывать, поэтому Палач издал "Цветику" рык в знак подтверждения.

"Хм-м-м," продолжил цветок. "Впервые в Подземелье, верно?"

"Подземелье"? Звучит не очень-то оригинально, подумал Палач.

"Чёрт возьми, ты наверняка в растерянности!"

"Чёрт возьми"? Не слишком грубо для мультяшки?

"Что ж, думаю, маленькому старому мне придётся сделать это." О, теперь он пытается ему помочь. Конечно, подумал Палач, просто приму помощь от говорящего цветка и привыкну к жизни в этом детском мультике с глупым названием.

"Готов?" продолжил цветок. А этот цветочек говорлив, подумал Палач. Он ответил на вопрос ещё одним рыком.

"Приступим!" бодро произнёс Цветик. И, ни с того ни с сего, мир вокруг них двоих стал абсолютно чёрным. Чувства Палача, обострённые вечными сражениями, обострились ещё сильней, и он ощутил, будто совсем ничего не весит.

Из его груди возникло бьющееся сердце – такое сердце, какое обычно видишь на валентинках, а не какие Палач видит ежедневно, – парящее прямо перед ним.

"Видишь это сердечко?" спросил цветок. Палач почти забыл, что цветок вообще тут, но всё же слушал дальше. "Это твоя душа, благодаря ей ты живёшь!"

Его душа.

Его душа.

Так она у него всё ещё есть, подумал Палач. Он никогда е думал, что она будет выглядеть как сердце, или вообще как что-либо чистое и милое.

"Ты начинаешь с очень слабой душой…" сказал цветок, начиная менять тему, когда Палач отключился от его голоса. Он обратил всё своё внимание на разглядывание своей души. Не каждый день он мог увидеть свою собственную душу. Он всегда думал, что она будет синей, и на ней будет маленькое лицо, похожее на его собственное. Все эти Душевные сферы оставили у него такое впечатление.

"…да?" поинтересовался цветок. Палач вдруг понял, что он совсем не слушал, и просто кивнул, надеясь на лучшее. Из-за цветка появились маленькие белые сферы.

Пули.

"А вот и она, РАДОСТЬ совсем близко…"

Он собирался атаковать его.

"Маленькие белые…"

Он знал, что всё это был демонический фарс.

"Дружелюбные лепестки."

Что ж, пора посмотреть, насколько сильна его душа, подумал Палач.
________________________________________________________________________________________________________________________

"Д-д-д-демон?!" выкрикнул он, продолжая играть дурачка. "Т-ты всё не так понял! Я твой друг!"

Палач подошёл к 'Цветику', готовя кулаки.

"Пожалуйста, я простой цветочек, не делай мне—"

Он схватил цветок за стебель, и начал скорее вырывать его из земли. Цветок начал корчиться и кричать в крепкой хватке Палача.

"Я убью тебя!" сумел прошипеть цветок между глотками воздуха, его лицо исказилось в безобразною, злую гримасу, которую Палач мог описать лишь как "демоническую".

Так вот какое его истинное лицо. Палач сжал кулак и приготовился вырвать левую часть цветка. Так оно всегда для него и было. Быстро, жестоко и эффективно. Он поступал так со всеми демонами, и этот демон-цветок был не исключением.

И тогда ему в бок влетел огненный шар, прижимая его к земле и ослабляя хватку на цветке.

"Помогите!" крикнул цветок своим фальшивым голосом. "Помогите, плохой человек!"

"Человек, говоришь!" ответил неизвестный голос. "Бедный цветочек!"

Палач быстро поднялся, чтобы встретить нового атакующего. И то, что он увидел, вызвало у него боевую ярость.

Перед ним стоял высокий гуманоид, одетый в тунику с каким-то символом спереди – без сомнения сатанинского происхождения. У него были босые, монстрячьи ноги, когтистые лапы и козлиная морда. Из верхней части его головы выступали небольшие рога.

"Демон!" проревел Палач голосом, похожим на боевые барабаны, ударяемые о пылающие. Этого было достаточно, чтобы дать цветку сбежать под землю, и этот новый демон повернул своё лицо к нему.

"«Демон?»" повторил он. "Сэр, это недора—"

Его прервал выстрел из двустволки в грудь. Но кровь из этой раны не потекла – вместо неё была лишь какая-то пылевидная субстанция. Демон взревел – жалкий рёв, больше похожий на крик – от боли, хватаясь за рану и падая на колени.

Теперь это было очевидно. Демоны отправили его в иной мир, надеясь обмануть его дружелюбным цветочком, чтобы поймать его в ловушку в этой пещере. Но уловка раскрылась, так что они послали Барона Ада убить его. Как глупо! Этот Барон был слишком пушист и мал, чтобы представлять какую-то угрозу. Его дружелюбный вид похоже тоже был лишь маской, как и у этого цветка. Вероятно, впереди их ещё больше.

"Пожалуйста, хватит!" взмолил демон. Его мольбы, однако, были напрасны, и кулак врезался прямо в его пушистую и крайне мягкую пасть. Вновь появилась пыль, и Палач встал прямо перед ослабшим демоном, готовый убить.

Он достал бензопилу из своего арсенала.

Глава 1: Дружелюбные лепестки

Оригинал: https://www.fanfiction.net/s/12316198/1/UnderDoom


Ещё один упал.

Цветик чувствовал это. Он жил, умирал и убивал в этом чёртовом Подземелье уже столько, что он мог сказать, он просто знал, когда новая сущность вторгалась в его владения. Может быть он был настолько в гармонии с этим миром – садистской смесью тюрьмы и игровой площадки, – или же быть может его корни просверлили всю землю, и у него везде были глаза и уши, или даже это могло быть его собственное давнее безумие, голоса, не исходящие из ртов и говорящие ему странные вещи.

Не важно почему, думал Цветик. Что было важно, так это то, что тут была новая жертва. Когда ты сделал уже всё, приходит скука, и, уже повеселившись с каждым монстром в Подземелье до последнего, Цветик был в восторге от мысли о новых "друзьях".

Маленький золотой цветочек прорыл себе путь к Руинам, неподалёку от единственного входа с поверхности в Подземелье. Он был так высоко, что ему всегда было не понятно, как предыдущие люди тут же и не умирали после падения. К счастью, подумал Цветик, его новый друг был в достаточно хорошем состоянии, чтобы "поиграть с ним".

Цветик натянул на своё лицо ярчайшую улыбку, какую только мог, и стал ждать. Наконец, он смог увидеть силуэт своей жертвы – ох, да он большой! Он был высок, и уж точно не был ребёнком. С его ростом и отсутствием полосатых одеяний было очевидно, что он взрослый. У меня никогда не было взрослого, подумал Цветик. О, это будет приятно.

"Приветик!" поприветствовал Цветик человека. "Я Цветик! Цветочек по имени Цветик!" добавил он, отмечая шлем, который на мужчину – определённо мужчину – был надет. Жаль, что он в шлеме, подумал Цветик. Я хотел бы видеть его лицо, когда буду раздирать его в клочья!

Мужчина в ответ издал лишь рык. Это был сухой, усталый рык – не яростный или ещё что, просто такой вид рыка, который делаешь, когда хочешь показать согласие, но слишком устал, чтобы использовать слова.

Что за чудик.

"Хм-м-м…" Цветик принял задумчивый вид, приложив лист к лицу для большего эффекта. "Впервые в Подземелье, верно? Чёрт возьми, ты наверняка в растерянности!" Теперь приветливая улыбка Цветика растянулась до ухмылки во все зубы.

"Кто-то должен объяснить тебе, что тут к чему!" воскликнул Цветик. Он купился, подумал цветочек. "Что ж, думаю, маленькому старому мне придётся сделать это." Хоть человек на это и не ответил и даже не шелохнулся, Цветик просто принял это за согласие.

"Готов?" спросил Цветик, едва сдерживая возбуждение. Наконец, человек рыкнул вновь. Это звучало в точности, как и его предыдущий рык.

Блин, вот жеж чудик.

"Приступим!" сказал Цветик, расцветая. С этим, Цветик ощутил, как его чувства обострились таким знакомым образом, когда весь мир вокруг ушёл во тьму – за исключением человека, конечно же. А затем Цветик увидел её.

Его душу.

Душа человека была глубокого кроваво-красного цвета. Цветик видел много крови за много своих жизней, но он никогда не видел ничего краснее. Она выла, пылала решимостью. Как жаль, что она пропадёт зря, подумал Цветик.

"Видишь это сердечко?" спросил Цветик человека, который теперь разглядывал парящее перед ним нереалистичное сердце. И снова тот издал положительный рык.

"Это твоя душа, благодаря ей ты живёшь!" заявил Цветик, внутренне корчась от смеха. Как ни странно, человек выглядел невозмутимо и лишь кивнул. "Ты начинаешь с очень слабой душой," добавил Цветик, осознавая теперь, какой сильной выглядела его душа. Не важно, на этот раз всё будет так, как хочется ему, и никакое количество решимости его не остановит.

"… Начинаешь со слабой, но ты можешь усилить её, повышая свой УР," закончил он. Человек, не отрывая взгляда от его бьющегося сердца-души, кивнул вновь. Он не собирается спрашивать, что это значит?

"Что такое УР?" спросил Цветик, слегка раздражённый нехваткой любопытства у его друга. "Это УРОВЕНЬ РАДОСТИ, конечно же!" ответил Цветик на свой собственный вопрос. На этот раз человек даже не кивнул, надоедливый маленький…

"Ты ведь хочешь повысить свой УРОВЕНЬ РАДОСТИ, да?" Прежде, чем человек мог ответить – и Цветик был уверен, что он просто опять бы сделал это невербально – Цветик добавил, "Не переживай, я поделюсь своей!" Ого, Цветик не мог дождаться убить этого идиота.

Мило подмигнув, Цветик выпустил несколько магических снарядов. "А вот и она, РАДОСТЬ совсем близко…" Цветик понял, что купиться на это немного сложнее. Но всё-равно работает, верно? "Маленькие белые… «дружелюбные лепестки»." Человек кивнул без единого сомнения. Тупой как кирпич. Цветик и правда ценил простых идиотов, с которыми легко справиться, но иногда, знаешь, хочется чего-то посложнее.

"Ты готов?" спросил Цветик, очевидно более полный энтузиазма, чем его цель. "Давай же! Прими как можно больше!" Момент наконец настал, хотя Цветик был слегка разочарован тем, как легко это было.

Наживка заглочена. Человеческая душа двинулась прямо к одной из них, вызвав громкое БАЦ, когда душа врезалась точно в пулю. Человек оступился, издав отчётливый рёв боли.

Наконец, подумал Цветик. Он мог скинуть вою маску, и показать своё истинное лицо.

Искривив губы от невинной улыбки до гротескной усмешки, Цветик саркастически вскинул голову. "Ты идиот…"

В этот самый момент всё самодовольство покинуло Цветика и было быстро заменено замешательством. Человек выпрямился и устремил свой взор прямо на Цветика. Он всегда был таким высоким? И, хотя Цветик и не мог видеть его лица через стекло его шлема, он знал что там было выражение не страха или предательской обиды, там было выражение лёгкого неудобства.

Получив прямое попадание, сердце человека не собиралось трескаться или разбиваться. Оно лишь забилось чаще. Оно стало сильней. Как такое возможно? подумал Цветик. Как вообще возможно нечто подобное?

И тогда Цветик осознал свою ошибку. Он слишком увлёкся своим разглагольствованием. Он был слишком отвлечён своей жаждой крови.

Он не помотрел на УР человека.

Холодный пот проступил на лбу Цветика под пристальным взглядом человека напротив. Цветик быстро бросил взгляд на шкалу УР человека, и ощутил то, чего не чувствовал уже очень давно. Страх. Цветик вслух надтреснувшим голосом прочёл то, что он увидел.

ПАЛАЧ РОКА УР 666 ОЗ 999/1000

Человек сделал широкий шаг в сторону Цветика.

Глава I, часть 9


Теперь, когда ребенок мог говорить и немного понимать, чего от него хотят, доктор Гастер решил, что пришло время научить его костяной магии. Субъект уже показал большое мастерство владения своими телекинетическими способностями, постоянно совершенствуя их, поднимая в воздух различные предметы, перемещая их на определенные расстояния или используя их для решения более сложных задач. Единственное, что осталось неизменным, это то что он быстро уставал, даже быстрее обычного монстра. Сейчас же Гастер не был уверен в чем была причина этого, в том что это был еще маленький ребенок или что-то подобное, но все что он мог с этим поделать пока малыш не подрастет это просто помнить об этом и подмечать любые изменения.

"Сегодня особенный день, парень." Сказал он, приближаясь к малышу, пока тот выводил каракули мелками на куске бумаги. "Сегодня мы проведем с тобой несколько новых тестов снаружи, хорошо?"

Белые точки его глазок увеличились вдвойне. "Снаужи!" Он вскочил на ноги и чуть было не упал прежде чем схватил книжку и подбежал к Гастеру, протянув ее ему. Доктор посмотрел вниз и взял книгу, она была раскрыта на странице, где отец и сын запускали в поле воздушных змеев.

"Прости, но у нас снаружи такого не получится. Но там определенно светло!"

Он закрыл книгу и отложил ее в сторону, после чего наклонился и взял ребенка на руки. И когда только ему стало так удобно с ним на руках? И с каких пор ему начало... нравиться это?

Эти мысли быстро ушли на задний план пока он выносил малыша за дверь и далее по лаборатории, где, открыв старый аварийный выход они попали на площадку снаружи лаборатории, о которой казалось все давно позабыли. Почва там была твердая и каменистая, отовсюду раздавались звуки бурлящей лавы. Любой адекватный родитель, несомненно, счел бы это место ужасным и неприемлемым для ребенка, но Гастер был не из самых дотошных сиделок.

Субъект взглянул наверх и нахмурился, лава освещала камни, которые были потолком высоко над их головами. "Свёсты?"

"Нет, не звезды. Может однажды." Гастер поставил своего клона на землю. "А теперь смотри внимательно." Он вытянул руку перед собой, чтобы характерным жестом призвать ряд костей, но остановился, когда заметил, что малыш был целиком и полностью погружен в изучение камня. Он вертел его в своих маленьких ручках, обнюхивал и осматривал, а затем хихикнув подошел к еще одному камню и начал бить один об другой. Гастер внезапно понял, что это был первый раз, когда он вывел ребенка за стены лаборатории.

Он не мог решить стоит ли остановить все это действие и призвать малыша к вниманию, но будучи столь же любознательным, Гастер его прекрасно понимал. Он просто стоял и смотрел как мальчуган бродит кругами, стуча камнем о камень и играя в пыли, которая была основой ландшафта Хотленда.

Некоторое время спустя Гастеру все же удалось найти в себе силы остановить его, подойдя к нему и дотронувшись до его маленькой черепушки. "Ладно парень, пора сосредоточиться."

"Нууу..." Насупился малыш.

"Хватит дуться. Теперь ты будешь бывать здесь чаще, поверь мне." Пообещал Гастер, чего оказалось достаточно для ребенка, чтобы встать на ноги, недовольно что-то мыча себе под нос. Он был весь в грязи и пыли, но это никого из них особо не волновало.

"Я хочу, чтобы ты почувствовал то что внутри тебя, почувствовал ту магию что ты используешь, когда перемещаешь предметы по своему желанию. Понимаешь?" Гастер посмотрел вниз на скелета, который кивнул ему.

"Хорошо. А теперь, направь эту магию по своей руке-" Он вытянул свою руку перед собой. "-почувствуй, как она накапливается перед тобой. И подумай о призыве атаки похожей на эту."

Доктор щелкнул, резко подняв кулак вверх и ряд костей выскочил из-под земли словно цветочки.

"Класс!" Улыбнулся ребенок и побежал к костям, но был быстро перехвачен за воротник и одернут назад.

"О нет, не трогай их. Они созданы не тобой, они сделают тебе больно. Попробуй призвать свои такие же, как я тебе только что показал."

Малыш нахмурился, но сделал так как было сказано, чувствуя магию внутри взмахнуть рукой перед собой.

"Нет, руку жестче. Держи ее прямо." Инструктировал Гастер, наклоняясь вниз и взяв руку малыша произвел ей необходимые движения. "Ты должен чувствовать это здесь-" Он показал малышу на грудь. "-затем направляй это сюда, вытягивая свою руку и бум. Щелкни и подними руку вверх, и призовешь их перед собой." Он еще раз провел своей рукой по руке субъекта до кончиков его пальцев.

Малыш раздосадовано промычал, сморщив свое лицо прежде чем повторить необходимые движения. В этот раз земля затряслась и из нее пробилась кость, точь-в-точь такая же высокая, как и те, что демонстрировал ему Гастер.

"А, сделяль!" Повернулся малыш, улыбаясь к доктору, который не мог поверить своим глазам. Он смотрел, открыв рот, он не ожидал, что малыш сможет призвать столь высокую атаку как у него самого.

"Д-... да ты сделал. Вау. Вау!" Шок быстро сменился энтузиазмом, Гастер достал ручку и блокнот из своего кармана, чтобы записать то что только что случилось, отмечая размеры атаки и трещины в земле. Как только он закончил кость исчезла под звуки свалившегося на землю малыша.

"Ммм... устал..." Бурчал он. Гастер быстро отложил свои принадлежности и наклонился к ребенку.

"Устал? Что-нибудь еще?" Спросил он, желая узнать какой эффект имело заклинание.

"Пооста... устал..." Зевнул малыш, медленно опустив голову на землю и почти мгновенно уснув.

Доктор Гастер успел только моргнуть и затем взял ребенка на руки. "Поставлю тебе на всякий случай капельницу и понаблюдаю за тобой немного. Это было весьма неожиданно." Отметил он про себя, оглядываясь на внушительную трещину в земле, оставленную костью.

Глава I, часть 8


Столкновение с трудностями, пусть даже и несколькими, не было чем-то запредельным, когда ты ученый. Даже больше - они гарантировано возникали на пути. Слишком долго все шло хорошо для Д-ра Гастера и его субъекта, ребенок рос в приемлемом темпе, а ментальные способности развивались даже быстрее, чем должны были. Слова для понимания становились все легче, простые головоломки решались на ура. Настоящие эксперименты все еще имели место быть на протяжении нескольких месяцев. Единственное отличие состояло в том, что ребенок начал запоминать их.

Гастер поднял и посадил субъект на стол, приказывая ему лечь. Сперва он заныл, зная, что все это значит.

“Ну давай, малыш, это не так уж и страшно.” Сказал он, думая о том, будет ли со временем уговаривать его все сложнее и сложнее. “Вот, видишь?”

Гастер держал покрывало и любимую игрушку ребенка, пластикового аллигатора. Он снова попросил его лечь, натянул непроницаемую маску вместо лица и начал анестезию. Он встал и начал ходить, но был остановлен ребенком, который схватил его за костлявый палец.

Доктор посмотрел вниз и вздохнул, пододвинул стул, сел на него и стал ждать, пока газ не начнет действовать. На протяжении пары секунд неловкой тишины Гастер пытался избегать испуганного взгляда детских глаз. Он мог делать это так долго, сколько необходимо. Однако вскоре этот взгляд доконал его.

Он улыбнулся через силу. “Знаешь, как исполнять танец ткани*?”
(*tissue dance. Развлекаловка. Суть состоит в том, чтобы танцевать с куском ткани на теле. Если она падает на пол - проигрыш)

Маленький скелет потряс головой.

“Добавь к нему немного буги-вуги*.”
(*социальный танец, который содержит импровизацию и отличается крайней степенью энергичности)

Малыш засмеялся, маска непроницаемости спадала с лица ученого с каждым смешком. Улыбка Гастера становилась все более правдивой и он продолжил, сопровождая каждую шутку диким жестикулированием свободной руки.

“Как гриб ласково обращается к плесени?” Пауза. “Грибок.”

Ребенок снова засмеялся, его глаза стали закрываться.

“Почему пони не может спеть себе колыбельную?... Потому что он немного поникший.”

Ребенок засмеялся в последний раз, уста покинул последний слабый смешок, когда он обмяк. Улыбка Гастера медленно сползла, зрачки  были направлены на маленькую ручонку, которая сжимала его палец. Он высвободил руку и мягко положил конечность малыша обратно.
Время начинать...

После тестов малыш укрывался и ему было позволено спать столько, сколько он захочет. Тесты всегда высасывали все силы, так что даже после пробуждения он проводил много времени просто сидя рядом с Гастером на полу и наблюдая за его работой или подражал Доктору, что-то строча карандашом на куске бумаги. После обильной “работы”, записки прикреплялись к доске и вскоре на ней царил полный беспорядок. Научные и не подлежащие расшифровке листы с записями красовались в одинаковых количествах.

“Динс.” Пробубнил ребенок, дергая полы халата Гастера. Когда он не получил должного внимания, он начал дергать сильнее. “Дииинс!”
Гастер поднял голову, глаза в спешке забегали, пока до него доходило, что надобно спрятать текущую работу подальше от внимания ребенка. “Мм?”

“Голодный.”

“Голодный?” Спросил он. Было бы довольно необычно, если бы он не чувствовал голод после всех экспериментов и сна на протяжении целого дня.

“Голодный!” Надулся малыш.

“Хорошо, давай-ка глянем…”

Гастер обвел взглядом свою захламленную обитель. Пошарил в коробках, пытаясь найти хоть что-нибудь съедобное, но все емкости были пусты. Гастер просмотрел контейнер за контейнером, которые друг за другом были брошены в мусорку, не всегда попадая в цель. После непродолжительного осмотра он посмотрел на выросший холм из использованных коробок и сузил глаза.

“Хм… Может мне стоит в конце-концов хотя бы однажды что-то приготовить?” Он посмотрел на малыша, который следовал за ним по всей комнате и улыбнулся. “Почему бы и да? Что может пойти не так?”

Некоторое время спустя Гастер прибыл домой после небольшой закупки и приступил к готовке. Прошло довольно много времени, пока он смотрел на еду, как баран на новые ворота. Причина была проста - он уже довольно давно не ел ничего, кроме как еду быстрого приготовления или чью-то чужую.

“Окей.” Сказал он, как только положил сумки. Он вытащил из них мясо и немного овощей, разложил перед собой, одновременно с этим пытаясь найти что-нибудь острое для дальнейшей резки. В конце-концов он нашел скальпель… сойдет.

Пока он пытался смешать мясо и овощи в наиболее благоприятной кондиции, его субъект стал копаться в сумках. Он опрокинул несколько бутылок, на секунду завис и поднял в целях исследования содержимого. Гастер это заметил и пресек дальнейшую деятельность маленького дегустатора путем поднятия сумок на стойку, вне досягаемости костяных ручонок.

“Где-то были… эээ…напитки для роста. Вот, держи.” Он залез в пакет и вытащил пакетик сока, уронив его сквозь дыру, перед тем как дать малышу. Маленький скелет отстал от доктора и полез на стоящую рядом табуретку для наблюдения за работой Гастера.

Все шло хорошо, пока он не засунул все в противень и поставил в духовку. Думая о готовке, как о скуке, Гастер обнаружил, что открывает бутылку пива и читает свои записи, рассевшись перед тестовым образцом. Он бы его и не заметил, если бы не поднял голову и не увидел, что ребенок смотрит на что-то позади него, как вдруг его нос тронул запах дыма. Он вскочил с разворотом, мясо и овощи были в огне.

“Вот зараза.”

Гастер подскочил, кинулся к огнетушителю и принялся тушить огонь, пока не остался лишь маленький огонек под противнем. После короткого взгляда на проделанную работу, Гастер устало прожестикулировал. Клон начал хихикать, уподобляясь своей ухмылкой идентичному идиоту с другого края стола. Гастер скользнул по нему взглядом и достал коробку печенья. “Ха-ха. Тебя-то я даже не видел за готовкой.”

Он открыл коробку и пихнул к малышу, сел обратно в кресло, допил пиво и своровал печеньку, начав вертеть ее меж пальцев. Зрачки глаз встретились с малышом, который сидел рядом с ним и неаккуратно жевал печенье.

“Прикостного аппетита.” Сказал Гастер, кусая печеньку.

Глава I, часть 7


Теперь, когда субъект мог ходить, его взаимодействие с Гастером, возросло в десятки раз. Добрый доктор думал, что раньше дистанцироваться было нелегкой задачей, но теперь это стало практически невозможно. Он изо всех сил старался сохранить ясность, рассудительность при работе со своим экспериментом, но порой они ускользали от него, и он даже этого не замечал.

Закрывать дверь в комнату клона сейчас было бессмысленно, ведь когда бы он не захотел провести время с доктором Гастером, он просто мог открыть ее своими силами. Лаборатория превратилась в детский сад, на полу разбросаны одеяльца и игрушки. Гастер даже заметил, что сам стал брать субъект и носить его с собой, когда тот начинал скулить, его крошечные ножки были не в состоянии поддерживать темп, с которым Гастер перемещается по комнате от одного стола к другому. Были даже времена, когда он понимал, что вовремя работы ребенок сидит у него на коленях и тихо смотрит, а иногда даже дремлет, прислонившись к его груди, пока он горбится над своими бумагами.

Гастер не возражал, пока никого не было рядом, в противном случае, он бы, наверное, моментально избавился от ребенка.

Тесты существенно замедлились после небольших опасений здоровьем малыша. Вместо того чтобы гонять его на ежедневной основе, все было растянуто на несколько дней с множеством перерывов между. Последнее, что доктор Гастер хотел сделать, это довести свой эксперимент до предела, особенно пока он так молод и развивается.

Это был обычный день, королевский ученый согнулся над своей работой, пока ребенок сидел за ним в центре зала. Теперь он умел довольно бегло читать, как с помощью Гастера, так и самостоятельно. Ему была нужна лишь небольшая помощь в понимании прочитанного.


Малыш держал книгу в своих костяных пальцах, страницы измазанные, но достаточно легко читаются. Это была история о маленьком мальчике, проводившем день со своим отцом. Они запускали воздушных змеев, мастерили гоночный автомобиль, и пошли на пляж. Ребенок ничего не знал об этих вещах, но все равно это было приятно читать.

Белые точки ее глаз уставились на изображение мальчика, укрытого одеялом в кроватке, то что Гастер делал каждую ночь... даже если это делалось чуть менее торжественно, чем изображено в книге. Его взгляд несколько раз перепрыгивал то с отца на страницах, то на затылок Гастера, прежде чем улыбка расплылась по его лицу.


“П... п...” он снова посмотрел в книгу, потом на Гастера. “П... Паппа!”


Доктор замер, глазницы расширились, а зрачки исчезли. Он медленно повернул голову, разглядывая маленький скелет, сидевший в нескольких шагах за его спиной. Но какой бы ужасный и мрачный взгляд Гастер не изображал, малыш стоял на своем.


“Паппа! Паппа!” Он указал на него, ухмыляясь и гордясь своему новому слову.


Не уверенный в своих чувствах, Гастер отвернулся назад к своим бумагам. Это была ярость? Это была гордость? Это было... что-то еще? Что бы это ни было, он не знал, что с этим делать. Его глаза светились ярко-фиолетовым, карандаш в его руке внезапно сломался пополам. Он бросил его и потер свои глазницы, затем быстро встал, схватил малыша под руку, затолкал его в свою комнату и закрыл дверь.

Растерянные звуки горя зазвучали из-за двери почти мгновенно, что только заставило доктора чувствовать себя еще хуже. Он быстро огляделся и схватил ключи от двери, которые он так редко использует и запер ее, чтобы ребенок, уж наверняка, не выбрался. Как по команде ручка двери засветилась и заерзала, нона этот раз она не открылась. Через пару минут это прекратилось, еще более громкий плачь раздался с другой стороны двери.

Гастер облокотился на дверь и схватился за голову руками. Не так должно это было произойти. Это было неправильно.

Он оттолкнулся и поспешил прочь из лаборатории. Если он собирается придумать, как подойти к этой ситуации спокойно, то ему нужно уйти оттуда, прежде чем он сделает что-то, о чем он будет жалеть.

Хорошая прогулка, вот что обычно делал Гастер, когда дела шли не по плану. Наукой всех проблем не решить, поэтому, когда дела действительно идут не так, было не плохо пройтись и проветрить голову, прежде чем браться за решение проблемы.

Хотя эта проблема была определенно новой.

Он не мог наказать ребенка за то, что он назвал его “папой”, это возможно, могло отбить у него всякое желание разговаривать когда-нибудь снова. Может быть, правильнее было бы поправить его, чтобы он называл его как-нибудь иначе. О том, чтобы называться его отцом не было и речи, это был эксперимент в конце концов. Малыш был его клон, а не сын.

Доктор Гастер был уже за пределами основного сооружения, гуляя по Хотлэнд, когда он начал понимать, что возможно запереть ребенка в комнате было... не самым лучшим решением. Он снова услышал этот плач, звуки отчаяния громко звенели у него в черепе.

Дерьмо.

Он развернулся и быстро побежал к себе в лабораторию, надеясь, что время, проведенное в одиночестве, не полностью убило в его испытуемом желание говорить.

Вернувшись в свою лабораторию доктор открыл дверь и заглянул внутрь, белые точки носились по комнате. Ему не пришлось долго вглядываться, крошечный скелет заныл и поковылял на своих ножках ему на встречу, как только увидел его. Гастер посмотрел на него и вздохнул. По крайней мере, он не ненавидел его.

Он наклонился и поднял ребенка на руки. “Извини, малыш. Я правда был не готов к этому. Я рад, что ты научился говорить”. Скрежет кости о кость зазвучал, когда Гастер начал гладить череп ребенка своей рукой. Зарывшись лицом в воротник своего свитера, он тихо скулил. “Это просто... не то слово, которое мы собираемся использовать, хорошо? Давай придумаем что-нибудь другое”.


Гастер посадил субъект на стол и взял блокнот с заметками. Он нацарапал 'Дингс’ на собственном жутком языке, после чего небрежно перевел это на латиницу. Стул остановился напротив ребенка, и он стал указывать на слова, а затем на себя.


“Дииингс”. Сказал он вслух. Это не особенно льстило ему, но когда-то давно этим именем его называли друзья и оно было достаточно простым для ребенка. “Дингс”. Сказал он снова и указал на себя.

Младенец наблюдал за этим, его глазницы были все еще мокрые от слез. Гастер нахмурился и посмотрел на записку, затем ребенок, вырвал ее у него из рук и резко прилепил ее на его голову. Он вздрогнул, влепив ее с немного большей силой, чем он предполагал. Субъект захихикал и Гастер улыбнулся.


“Вот молодец. Видишь? Дингс. Зови меня Дингс”.


“Д... Да... Данг1... Да...” он пытался и пытался, Гастер продолжал его подбадривать. Пока наконец...


“Динс!” Выпалил он с гордость.

Доктор Гастер пожал плечами. “Тоже неплохо.” Он улыбнулся, поднял ребенка и посадил его на колени. Ребенок посмотрел на него, смеясь над прилипшей к его лбу бумажкой. Гастер поднял глаза на нее и ухмыльнулся.


“Хорошо смотрится на мне?”


Малыш засмеялся еще громче.







1Dang– аналог ругательства типа черт, блин и т.п. Санс уже проявляет свои невероятные юмористические способности.

Глава I, часть 6


Жизнь вошла в новое русло. Гастер не был отцом #1, но он хотя бы мог накормить ребенка и не дать ему помереть… по большей части. Маленький скелет до сих пор жил без имени, из-за боязни Гастера привязаться к ребенку. Он уже бесчисленное количество раз ловил себя на том, что болтает с ним на обыденные темы и не может прекратить этот цирк. 

И тем не менее, эксперименты продолжались. 

Впервые после не запланированного пробуждения клон был положен на операционный стол. Маска была помещена на его крошечный рот и нос, отправляя маленького скелета в глубокий сон. Гастер подождал, дабы окончательно убедится в полной бессознательности ребенка и начал раскладывать оборудование, устанавливая все трубки и кабеля обратно.
 
Дело шло споро с каждым установленным в тело клона клапаном. Один прямиком в душу, второй в руку и последний - в глазницу. Как только все было на своих местах - начался эксперимент. 

С уходом за младенцем или без, Гастер был неумолим в достижении своей цели - создать монстра, который будет способен выстоять против человеческой ярости и, возможно, уничтожить барьер. Он убедился в том, что ключом к его планам является решимость. Монстр, который будет обладать им в достаточном количестве, наверняка сможет обладать таким же потенциалом, как и человек. 

Шли месяца, Гастер следил за своим объектом исследований с минимальным, насколько возможно, проявлением эмоций. Задача была трудна, так как его приходилось кормить и утешать, когда он плачет. Если бы только ученый не напортачил, то маленький скелет до сих пор бы плавал в танкере, в соседней лаборатории. Но нет смысла оглядываться на прошлое. 

Была длинная ночь, доктор упал без сил, заснув на столе. Его лицо встретила одна из рук, глаза закрылись. Мягкий шепот ветерка путешествовал внутрь и наружу сквозь зубы, а тихое жужжание ламп вокруг него было единственным звуком, нарушающим тишину. 

Неожиданно, его стул начать крениться, голова поехала за локти и ученый был близок к тому, то бы свалиться. Гастеру удалось вовремя избегнуть такой участи, ощущение падения разбудило его.
 
“Хмм?” Промычал он, моргая и осматриваясь, пока не понял, что его тянули за ногу. Белые зрачки опустились вниз и встретили маленького скелета, который стоял перед ногой ученого и подпирал стул. Ребенок улыбался. 

“Как… ты выбрался?” Д-р Гастер поднял глаза и бросил взгляд на дверь в комнату ребенка, которая была немного приоткрыта. Он был абсолютно уверен в том, что закрывал ее, а клон слишком коротенький, что бы достать до ручки. Заинтригованный, Гастер встал и взял ребенка. Он отнес его в комнату, вышел, закрыл за собой дверь, отступил назад и стал выжидать. 

После пары минут скелет перестал хныкать и реветь. Затем дверная ручка засветилась мягким синим цветом, повернулась и дверь со скрипом открылась. Гастер с восторгом смотрел на нетвердо стоящего на ногах ребенка, глаз которого мерцал. Он наклонился вперед и схватил ученого за ногу. 

“Изумительно!” Закричал внезапно Гастер, ухмыляясь, как безумец. Он поднял ребенка и уставился на его глаз, который стал понемногу затухать. “Такое умение в такой ранний возраст! Я даже ничему не учил тебя! Ты очень многообещающий. Сейчас для меня открылось столько возможностей, о который я и думать не смел!” 

Он взял малыша под руку и отправился с ним в общее помещение лаборатории. Середина ночи послана к чертям, время для науки. 

Количество тестов возросло в десятикратном размере. Следующие несколько месяцев Гастер проводил курсы по развитию и практическому применению магии, которой владел клон. Он все еще позволял ребенку отдыхать, есть и играть, но все остальное время тратилось на улучшение телекинетических способностей маленького скелета. 

И вполне возможно, он требовал слишком многого. 

Гастер открыл дверь в комнату объекта исследований и включил свет. Ребенок был чрезвычайно тих, по сравнению с другими днями. Обычно он смотрел на то, как Гастер работает или играл в свои игрушки. Ученый заглянул в коробку и увидел свернувшегося клона, с черепа которого капал пот. 

Доктор осторожно поднял малыша из кроватки, держа его за спину. Магия сочилась из носа последнего, его глаза мерцали синим. Гастер поморщился, немного съежившись от кашля маленького скелета. 

“Вот незадача…” Он нахмурился, взял ребенка на руки и прижал к груди. Часть ученого интересовалась, была ли его в вина в текущем состоянии клона. Может, он требовал слишком многого? 

Гастер сел, вытащил одно из одеял в детской кроватке и обернул им ребенка. Он чувствовал, что череп малыша был горячее обычного. И особенно горячо было вокруг его глаз. Рукавом халата он вытер капающую с носа магию. 

“Прости, мелкий. Наверняка, это моя вина.” Тихо проговорил доктор, жестикулируя в такой манере, которую редко увидишь. Не так уж и часто он выказывал раскаяние. 

После пары минут сидения и наблюдения за своим детищем, который шмыгал носом и кашлял, Гастер встал и отнес его к своему столу, где он обычно проводит тесты. Жизненные показания монитора говорило о том, что по большей части ребенок в порядке. А значит это была либо лихорадка, либо насморк. 

“Знаешь, я не из привычных докторов.” Сказал ученый, глядя на ребенка, который осматривал весь мир вокруг. Ученый нахмурился и постукивал костяными пальцами по металлическому столу. Спустя некоторое время он вздохнул и обернулся на стуле. 

“Ладно. Хорошо. Перестань заставлять чувствовать меня виноватым.” Гастер опустил руки и встал, приготовив порошки и флаконы в одном из многих кабинетов. Он начал комбинировать их в очень профессиональной манере, как-будто делал уже так много раз. Всего через несколько минут он уже держал в руках сосуд с грязно зеленой жидкостью, который аккуратно выливал в блюдечко и после вернулся к малышу, поворачивая к нему стул и садясь перед ним. 

“Немного науки, щепотка магии и вуаля!” Ухмыльнулся он, в который уже раз беря ребенка на руки и пытаясь убедить его выпить содержимое блюдечка. “Я делал такую смесь каждый раз, когда у меня было похмелье.” 

Малыш приставил блюдечко ко рту, и в тот же момент, как только жидкость прошла через зубы, он выкинул посуду и заплакал. 
“Эй, эй!” Гастер схватил стеклянную утварь до того, как все разлилось и протянул ее ребенку. “Ты выпьешь это. Даже если мне придется подключить к процессу капельницу.” 

И разразилась война, орудием в котором было упрямство: Гастер пытался заставить силой ребенка выпить смесь, а тот, сильно возненавидев вкус, всеми силами отбрыкивался. После обильного ора и рычания с обоих сторон, доктор наконец-таки смог перекрыть рукой нос маленькому скелету, заставляя вдохнуть того через рот. 

…И осознал, что перекрывшая рука была с отверстием в ладони. 

“Да ладно.” Возмутился он, меняя руки и держа нос ребенка закрытым настолько, насколько мог. Как только рот открылся, блюдце было просунуто между зубов, заставляя ребенка выпить отвратительную жижу. Малыш кричал и брыкался, как вдруг его глаз засветился синим и он совершил катапультирование самого себя через комнату. Внимание Гастера оттянули осколки стекла на полу. 
“...Нам нужно будет поработать над этим.” 

Как только жидкость иссякла, блюдце сразу же было отложено, и ребенок занял обе руки ученого. Он вздохнул и погладил спину ребенка, пока тот продолжал заливаться слезами. 

“Тихо, тихо, заткнись, оно было не таким уж и отвратным.” 

Гастер так и продолжал поглаживать по спине и качать ребенка, пока он не стал успокаиваться. Борьба отняла довольно много энергии, а если учесть ее небольшие остатки, то вполне ясно, почему малыш уснул через пару минут. Он положил ребенка на операционный стол и накрыл одеялом. После этих нехитрых проявлений заботы, он опустился обратно в свое кресло. 

“Неужели я был таким же вредным? И как только родители не убили меня?” Вслух поинтересовался он, глядя белыми зрачками на клона, с шумом спавшего перед ним. Покатившись на стуле поближе, он подперел подбородок. Медленно, но верно и его глаза стали закрываться, ровный звук дыхания малыша и мягкое сопение его души заставляли Гастера ринуться в мир сновидений.

Седьмая часть (вторая половина)


К тому моменту когда механический голос объявил о прибытии в Мидлбороу и ты подготовила к выходу свою компанию, все уже были в сумасшедшем ажиотаже. Как только ты выбралась, сумки были повешены на плечо, а Папирус передан все еще зевающему Сансу, что значительно облегчило тебе жизнь. Он прижал брата к груди и что-то прошептал так тихо, что ты ничего не услышала и приняла происходящее за какие-то братские отношения.

Ты пытаешься всех держать на виду, но это дается довольно трудно. Дети попали в новое место, а они все еще, как верно замечено, дети. К несчастью для тебя, маскировка имеет достаточно изъянов, а посему ты изо всех сил стараешься не поднять массовую панику, и усмирить детей, которые оказались смелее, чем тебе было бы удобно. Вокзал Мидлбороу оживлен, полон интригующих вывесок, рекламы и людей. Тебе удалось направить сорванцов в одном направлении, но в данном контексте понятие "направить" довольно абстрактно и крайне тяжело удерживать семь детей в одной лодке. Ты почувствовала шершавую руку, которая хватала твою и увидела внизу улыбающуюся Альфис, глаза которой сияли.

“Смотри, Фриск, аниме!” сказала Альфис, указывая свободной рукой на вывеску через станцию. “Можно я схожу посмотреть? Можно, можно, можно?”

Ты извиняешься, и пытаешься объяснить, что еще нужно сесть на поезд - а потому продолжать движение - но Альфис отпустила твою руку и с напором танка направилась к вывеске. Волна людей сомкнулась между вами и ты чувствуешь, как паника подкатывает к горлу - ведь сейчас час-пик. 

Ты находишь лавочку, говоришь другим оставаться около нее не смотря ни на что, и начинаешь прорубаться сквозь непрерывный поток людей, выкрикивая имя Альфис так громко, насколько можешь. Несколько важных на вид людей одаривают тебя удивленными взглядами, но никто не останавливается помочь. Ты добираешься до киоска, на который указывала Альфис и почти что спрашиваешь продавца, не видел ли он ее - но что ты скажешь?

Эй, не видели ли вы маленькую девочку, вот такого роста, с желтоватым оттенком кожи, и у нее, как вы возможно заметили, хвост, как у ящерки. Не, я клянусь, она человек. Ха. Пышущая оригинальностью и мудростью идея.

Ты пару раз обернулась, стоя на месте, чувствуя себя все более взбешенной, пока тебя не похлопали по плечу. Ты стремительно оборачиваешься, взбудораженная потерей ребенка и встречаешь лицом грудь высокого молодого человека в дешевой оранжевой футболке. Он выглядел не старше девятнадцати-двадцати, с чистым и ясным лицом, а также с копной рыжих волос, которые упорно лезли из плена опоясывающей голову банданы. Ты замечаешь отсутствие одного из зубов, когда он начал говорить.

“Хэй, ищете кого-то?” сказал парень, упирая руки в боки. Ты удивляешься, как он не мерзнет в своей футболке.

“Да, вообще-то маленькую девочку,” сказала ты не раздумывая.

“Правда? Это должно быть достаточно жутко. Но вам необходимо быть сильной и оставаться решительной, лады? Вы найдете ее, не спрашивайте, откуда я знаю.” Он указывает на выход со станции. “Почему бы не глянуть там?”

Твой взгляд следует в направлении, указанном парнем и ты было повернулась, что бы поблагодарить его, но он уже ушел. Прежде чем поспешить к выходу, ты подбираешь потерянную парнем бандану на полу. Ты чувствуешь запах корицы, который наполняет тебя теплыми воспоминаниями о яблочном соке, который ты когда-то давно с друзьями смаковала в приюте.

Ты нашла Альфис забитой в угол, ее лицо уткнулось в колени, ты прорываешься к ней и садишься рядом с ней на уровне ее глаз. Ты спрашиваешь ее, зачем она сбежала, и ты говоришь, что волновалась за нее, но при этом держа свой голос в спокойствие.

“Я у-у-увидела аниме и-и я в-взволновалась,” хныкала Альфис, заикаясь сильнее обычного. “А-а п-потом я поняла, что на-натворила и п-п-подумала, ч-что т-ты не з-захочешь б-больше меня в-видеть.”

Она содрогается от рыданий и поэтому ты берешь ее на руки и целуешь в лоб. Ты уверяешь ее, что никогда не думала о том, что бы бросить ее, но не нужно так больше убегать. Она напугала тебя. Ты немного подождала, пока она успокоится и решила возвращаться к остальным, по приходу давая Унди затискать ее, попутно сжимая щечки. Ты рада, что ничего не произошло с остальными, но при взгляде на телефон сердце пропускает удар. Твой поезд отправился со станции десять минут назад.

Ты знаешь, что сегодня поезда уже не будет в течении нескольких часов, а ты не хочешь путешествовать так поздно, особенно без места, где можно остановится после прибытия твоего рейса. Остается только одно. Ты объясняешь своей маленькой команде, что в этот раз все они будут держать тебя за руки и распределяешь их, Санса и Ториэль слева, а Асгора, Альфис и Унди справа. Призраков ты попросила лететь перед тобой, что бы ты могла видеть их, поскольку было сложно держать за руки что-то не очень материальное. Ты испытываешь неловкость, наблюдая как они парят сквозь людей, но ты думаешь, что привыкнешь к этому. Ты рада, что додумалась собрать всех вместе в этот раз, даже если это значит что вы стали занимать больше пространства. Ты больше не хочешь никого упустить из виду.

Выйдя с вокзала, ты достаешь телефон и набираешь номер на телефоне, который не забудешь даже спустя годы, надеясь всеми фибрами души, что номер все еще работает.

Седьмая часть (первая половина)

Простите за столь длительный перерыв в месяц
Глава слишком объемная, поэтому разделена на две части

Собирать восемь детей в поездку длиной в неделю предоставляет значительно больше опыта в стрессовых ситуациях, чем ты могла себе представить, но в то же время, это до чертиков просто. Ты уже составила в уме список всевозможных вещей, которые понадобятся тебе в самых неблагоприятных ситуациях, над которыми ты думала на протяжении многих дней. Уход придает тебе странную легкость в походке и очищает сознание. Прошлой ночью ты изучила несколько человеческих карт, книгу по истории монстров и сидя напротив дивана выясняла у Альфис и Санса примерное местоположение барьера. Они оба готовы были помочь, Альфис предоставила смутное представление о расстояние до ее дома (как ты посчитала, это означало, что он где-то за пределами твоего города, где-то между столицей и твоим домом), а Санс помогал с расчетами, состыковывая показания карты людей и книги по истории.

Как оказалось, столица монстров находилась в непосредственной близости, а точнее под столицей людей. Неудивительно, подумала ты, хотя бы есть смысл. Люди бы поселились там, где могли бы приглядывать за монстрами, так? И столица Варден (warden - смотритель, надзиратель) названа не просто так. Это тебя поразило до глубины души, и шокировало, как до сих пор никто не додумался до этого раньше. Это же так очевидно. По телу пробежала дрожь, когда ты представила реакцию человечества на то, что до него так легко добрались. Особенно сейчас, когда монстры стали мифом, а дети в детсаде все еще играю в монстров и людей. Это жестокая игра, где люди без жалости преследуют монстров. Если монстр был помечен, то он мертв, что означало конец игры. Учитывая, что даже до всех этих событий ты пыталась пресечь эту игру, сейчас упоминание о ней заставляло тебя съеживаться.

Ты сконцентрировалась, прогоняя список в голове с просмотром сумок. Ты уже проверила их сотни раз, но это объясняется тем, что ты не хочешь ничего забыть. Ты не знаешь, когда ты вернешься и вернешься ли вообще, и хотела что бы детям было как можно более удобно путешествовать. Ты упаковала три сумки - одна с одеждой и предмета первой необходимости - ты не уверена, нужно ли призракам чистить зубы, но прихватила две лишние щетки - еще одна заполнена закусками, игрушками и цветными книжками, что бы занять самых маленьких и третья наполненная рождественскими подарками, которые ты купила в последний момент и упаковала на самое дно, тщательно спрятав под новокупленной одеждой для монстров. В конце концов, они все равно их не носят. Ты невероятно рада, что дети объявились в зимний сезон, когда привычка одевать своих детей во сто одежек, что бы они выглядели толстенькими и ходили вразвалочку, не вызывает удивления. Ты даже думать не хочешь о том, как бы ты скрывала их в более жаркое время. Ты проверяешь купленные кучу времени назад билеты на поезд, не в состоянии отбросить мысли о том, что можешь опоздать на поезд или билетов будет слишком мало.

Но ты успокоилась. Все в порядке.

У тебя верное количество билетов и поезд в Миддлбороу сегодня в час, как ты и думала.

Этот поезд медлителен и тебе стоит поторопиться, что бы успеть на рейс в Варден, запланированный на двадцать минут после прибытия, но твоя работа не так уж и сильно оплачиваемая, несмотря на бесплатный билет для Папируса, как младенца и призраков (“Они нас не увидят, если мы того не захотим” - просветил тебя Меттатон, когда ты покупала билеты) покупка двенадцати билетов, еды и подарков для твоей банды ударило тебя по кошельку. Ты не можешь позволить себе более быстрый поезд, если конечно не хочешь остаться без еды или подарков, и оба пункта вне обсуждений. Ты вздохнула со смесью облегчения и беспокойства втайне от монстров, думая о предстоящем. Ты надеешься, что доставишь их домой невредимыми настолько, пока не очень ясно, насколько сможешь. Эгоистичная часть тебя надеялась, что вы неправильно рассчитали место барьера (но расчеты же были сделаны детьми!) и  потому вы просто сядете на обратный поезд и вернетесь все вместе домой. Ты просто будешь продолжать прятать их, все будет хорошо.

Без них будет тихо, подумала ты. Ты не уверена, будешь ли скучать за тревогами о том, цела ли будет кухня по возвращению домой, но мирные звуки возни, которые доносятся с гостиной, не заменят фоновый шум от телевизора. Ты уже забыла, как это приятно - быть любимой.

На глаза что-то навернулось (NYEH) поэтому ты быстрее поднимаешь телефон и бросаешь взгляд на время, занимая себя приготовлениями, что бы не думать о том, что их ждет. Почти полдень. Ты знаешь, что достигнешь станции за пятнадцать минут пешком, но беря на учет то, что ноги-то у тебя длинее, чем у любого из монстров, ты решаешь выйти за полчаса. Другие полчаса будут потрачены на выход из дома и ориентирование на вокзале, поэтому стоит уже выходить с минуты на минуту. Ты пару раз моргаешь, что бы остановить слезы, закрываешь сумки и вешаешь их на плечо, перед тем как войти в гостиную.

Выгнать детей на улицу было так же просто, как водить стадом кошек если эти кошки достаточно умны, что бы отвечать тебе, и внезапно вспоминают, что они что-то забыли, и настаивают на том, что бы вернутся каждый раз, когда ты пытаешь двигаться дальше.

Каким-то образом тебе удалось забрать с рук Санса необычайно тихого Папируса, попутно убедив Асгора забрать чемодан на колесиках с добром монстров внутри и выйти за дверь. Ты надела на всех пиджачки, шапки, варежки, ботинки, подштанники и в несколько слоев одежды просто для спокойствия, как минимум восемь раз всех пересчитала,  проверила улицу на наличие шумных соседей и почти уверилась, что все (каким-то чудом) пройдет гладко. Ты отошла от дома на пару шагов, как почувствовала, что тебя тащат за рукав.

“Ээ, Фриск? Я хочу в туалет,”  сказала Андайн своим сухим голосом, в котором проскакивала застенчивость.

Ты постаралась не закатить глаза. Естественно, она хочет. Несмотря на очевидность ответа, ты спросила, нельзя ли потерпеть. Ты возвратилась, всех заставляешь воспользоваться ванной, еще пару раз считаешь детей и выходишь во второй раз. Все это время Папирус радостно жует твое плечо, игнорируя тот хаос, что происходит вокруг. Ты надеешься, что он выдохнется к моменту посадки на поезд и уснет.

На этот раз тебе удалось добраться до вокзала. После наставлений перед входом, которые состояли из таких указаний, как держать головы низко, шарфы повыше, не разбегаться, вести себя тихо, ты погнала их через турникет, прижимая Папируса к груди и пряча его череп в жилете. 

Дядька с авторитетными усищами проверил билеты, а затем детей, и ты надеялась, что Меттатон не врал про то, что призраки могут быть невидимыми, когда захотят. Потому что перед тобой они витали очень даже видимыми. 

На счастье, единственными словами от дядьки были “Все в порядке, мэм, приятной поездки, держите детей под контролем,” что заставило тебя чуть съежится, но он хотя бы не спросил документы или что-то в этом духе. Ты не знаешь, как бы выкручивалась в этом случае. И все же, ты не смогла полностью успокоится, пока не добралась до поезда. Ты заняла одно двойное сидение, хотя, технически, вы должны были сидеть на двух, но ты слишком параноидальна, что бы позволить кому-то ускользнуть от твоего взгляда. Ты так привыкла к их нечеловеческим лицам, что постоянно забывала об окружающих людях, которые при виде того же сразу попытаются их убить.

Ты устроилась, вытаскивая разнообразные карандаши, бумагу, маленькие игрушки и, специально для Санса, ворсистое одеяло. Он обернул его вокруг себя, свернулся и уложился у тебя на бедре. На удивление, его маленькое костяное тело было теплым. Ты поправляешь свитера и одеяло, пряча его плечо, и наконец-то начинаешь верить, что все будет хорошо, по крайней мере, на пару часов.

A Year Every Minute. Глава I, часть 5

Оригинал
Предыдущая

Гастер вытолкнул себя из кресла и открыл дверь в гостевую. Его лицо искривилось при внезапно возросшем уровне шума, плач ребенка, как когтями по классной доске. Вглядевшись в коробку, он увидел маленький скелет, который шмыгал носом сидя напротив старых подушек, он проснулся на несколько часов раньше. Увидев ученого нависшего над ним, клон потянулся к нему.

“Ух...” Простонал он с отвращением. Д-р Гастер не был уверен, что его раздражало больше, сопливый ребенок или же его собственная некомпетентность, которая и стала причиной подобной ситуации. Так или иначе, он наклонился к ребенку и достал его из коробки, держа на расстоянии вытянутой руки. Ему нельзя было привязываться к ребенку, это он знал точно, но в то же время он не мог пренебрегать его развитием. Слаборазвитый ребенок даст плохие результаты.

“Я думаю нам нужно отправиться на свалку. Здесь ты заскучаешь. Тебе нужен стимул.” Сказал доктор, сделав паузу на мгновение, когда понял, что, возможно, он сказал это не самому себе. Он действительно говорил с этим ребенком? Это плохо. Он должен это прекратить, иначе он может к нему привязаться.

Ворча про себя, он вынес ребенка наружу и поместил его в ту же сумку что и раньше. Свалка была довольно безлюдным местом, не многие ходили туда или видели ценность того, что выбрасывали люди. Он совершенно точно не мог оставить ребенка в коробке, плакать в одиночестве, это было бы потенциально разрушительным для его психики. И они отправились.

Уже на свалке Гастер поставил сумку, в которой находился его эксперимент, и приступил к работе. Лишние одеяла и подушки были весьма кстати, а также любые детские книги какие он мог найти здесь. Его первоочередной задачей конечно же было найти игрушки и одежду. Детали конструктора, чертик из коробочки, запутанная пружинка-слинки... он мог это исправить. Все, что представляло интерес, сбрасывалось в кучу.

После нескольких заходов туда и обратно, гостевая смотрелась немного более пригодной для проживания. Игрушки были разбросаны по комнате вместе с одеялами и подушками. В надежде, что этого будет достаточно чтобы развлечь младенца, пока он будет занят работой.

Так оно и было, по крайней мере, какое-то время.

Пока Доктор Гастер размышлял над некоторыми своими расчетами, его концентрация была в очередной раз нарушена рыданиями ребенка. Его глаза расширились, он откинулся на спинку стула, с громким стоном он запрокинул голову назад. Костяные руки надавили на его глазницы, пока он передразнивал рыдания своего эксперимента, который находился в нескольких комнатах отсюда.

И как, при всем, при этом, ему закончить хоть какую-нибудь работу?

Ученый выскочил из своего кресла, промчался к комнате и резко распахнул дверь.

“ЧТО!?” Заорал он, возможно даже, более агрессивно, чем хотел. Ребенок остановился лишь на мгновение, затем начал кричать еще громче.

Ярость Гастера спала. Упс.

Вздохнув он приблизился к плачущему младенцу и склонился над ним. Он взял старого набивного кролика и потряс им перед ним, но ничего не изменилось. Затем были опробованы еще несколько игрушек, но и это не помогло. Он присел рядом, глядя на рыдающего ребенка и пытаясь вспомнить книгу, которую он недавно пролистывал. Монстрам не нужны памперсы, так что это было исключено. Почему еще он мог плакать?

“...Ты есть хочешь?” Наконец спросил Гастер, будто клон мог дать ему какой-либо стоящий ответ. Белые точки его глаз проскакали по комнате, перед тем как он встал и ушел, вернувшись некоторое время спустя с упаковкой еды «на вынос», которая валялась тут, кто знает сколько времени.

Хорошо, что еда монстров не портится.

“Вот.”

Вытянув лапшу из коробки, он протянул ее малышу. Ребенок схватил ее, выдавив немного между пальцами, а затем всосал ее ртом. Гастер недолго смотрел на него, прежде чем положил лапшу и встал. Он собирался достать бутылочку и молока...или что-то вроде.

Гастер раздраженно вскинул руками, затем развернулся и ушел, чтобы по-быстрому сходить за чем-нибудь, что едят младенцы. Его эксперимент остался один, радостно посасывая старую лапшу ло-мейн.

К счастью, у него заняло не так уж много времени, чтобы сбегать, прикупить чего-нибудь и вернуться обратно. Как только он открыл дверь, он остановился и простонал, свесив голову вниз. Младенец опрокинул целую коробку лапши и сидел покрытый ею с ног до головы, посасывая то немногое, что попало ему в рот.

Гастер бросил продукты и взял клона на руки. “Конечно же, ты должен был устроить беспорядок.” Вздохнув он, отнес малыша к химическому душу и поставил его в центре. После включения и регулировки температуры он прицепил съемную насадку и начал обливать ребенка.

“Тебе лучше пить смесь, которую я тебе купил. Мне пришлось придумать хорошую отговорку, чтобы объяснить, зачем она мне понадобилась.” Пробормотал доктор, затем сощурил глаза. Он опять с ним разговаривал. Это действительно необходимо заканчивать.

Ребенок, похоже, был не против душа, он лишь изредка кашлял или потирал свое лицо. Когда он был достаточно чист Гастер вытер его и засунул в пижамку, которую он нашел для него. Она была немного велика, но ничего, он подрастет.

Д-р Гастер отнес его обратно в гостевую и уложил в коробку, которая служила ему кроваткой, перед тем как уйти готовить смесь. Закончив приготовление, он вернулся, склонился через край ящика и протянул бутылочку ко рту клона. Потребовалось совсем не много времени, чтобы он начал из нее пить. Гастер пододвинул стул и сел, держа бутылочку пока младенец кушал.

“Тебе придется научиться держать ее самостоятельно, я не буду делать за тебя все.” Он оперся подбородком в свободную ладонь, наблюдая, как его эксперимент медленно закрывал глаза и начинал засыпать.

Ему действительно нужно прекращать разговаривать с ним.
Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме UT фанфик (+30 постов - UT фанфик)