Первая мировая война (World War I) / прикольные картинки, мемы, смешные комиксы, гифки - интересные посты на SafeReactor / новые посты

Вшивая война

Первая мировая война покрыта прочным слоем романтики. Про неё говорят, что в ней множество героев и, соответственно, героических поступков. Однако пропаганда никогда не показывает обратную сторону «вшивой» войны. Антисанитария, болезни, эпидемии, поломанные жизни – это лишь малая часть того, что ждала крестьян и интеллигентов на героической и романтичной войне.

На войне тесно взаимодействуют друг с другом кровопролитные бойни и повседневности быта, которую можно определить как фронтовую повседневность. За пеленой фронтовой повседневности скрывается тяжкий труд на грани физических возможностей, от качественного выполнения которого зависел если не исход боя, то жизнь твоих товарищей и в первую очередь — твоя. Солдат обязан был работать в полном обмундировании, с винтовкой за плечом и любую погоду. Будь то жара, холод, слякоть, дождь или снег — неважно, ты обязан сначала выполнить указание твоего начальства, а уже потом умирать.

«Хорошо видно движение в наших окопах, как в пятой роте солдаты роют землянку и подкатывают тяжелые бревна, как пулеметчики набивают патронами ленту, а ротные телефонисты, как муравьи, тянут линию вдоль окопов... Утомленные сердитые лица, винтовки с примкнутыми штыками, сумки ручных гранат, остатки супа в медном котелке, зияющая черная воронка в колючей проволоке перед окопами, ротный фельдшер с красным крестом и двое раненых из нашего секрета – все это настоящее, будничное, покрытое серым цветом, но полное близкой тревоги ожиданий»

,История,длиннопост,Первая мировая война,World War I

Британский солдат умывается в воронке от взрыва

Солдатская жизнь была жестокой не только из-за грубых начальников, которые требовали постоянного продвижения вглубь вражеской территории, уничтожения врагов и захвата стратегически-важных объектов. Причиной тяжкой жизни были условия существования в условиях окопной войны. Казармы представляли собой несколько деревянных нар, на которых матрасом служили соломенные маты, в качестве подушки – вещмешок, а в качестве одеяла – шинель и это в условиях, когда казармы не были заполнены солдатами. Казармы на ночь закрывали, и солдаты по нужде ходили в бочку около нар. Понятно, что из-за таких условий заводились различные насекомые, тараканы и вши, которые доставляли солдатам дополнительных хлопот.

Казармы, относительное тепло и собственная кровать — рай. В окопе всё было по-другому. Вместо кровати — солома, вместо одеяла — шинель, а вместо огня и тепла — собственное дыхание. Спать приходилось под обстрелами врага, вони каловых масс твоих союзников и друзей крыс, доедающих твоего товарища или твой хлеб. Не зря после войны все ветераны говорили, что на войне им не хватало лишь одного — здорового и крепкого сна на чистой и сухой постели без крыс под боком.

Примерное фото блиндажа

«Жизнь в окопах, в близком соседстве от немцев, держала нас постоянно настороже – каждую минуту можно было ожидать наступления с их стороны и мы спали не раздеваясь. Самые окопы были очень неудобны и скорое напоминали зигзагообразные канавы. Рядом с окопами солдаты сами, без каких-либо указаний саперных частей, вырыли землянки – глубокие ямы, прикрытые несколькими слоями бревен, пересыпанных слоями земли. Здесь мы чувствовали себя достаточно укрытыми от снарядов, но зато не было никакого спасения от холода. Пролежать целый день в землянке было совершенно невозможно – приходилось выбегать наружу и согреваться бегом на месте. Сначала мы попробовали было устроить нечто вроде печей, но временно командующий батальоном полковник Иванов, заметив дым над землянками, строжайше запретил разводить огонь, так как немцы, мол, по дыму обнаружат месторасположение окопов и начнут артиллерийский обстрел. На наш взгляд это запрещение казалось совершенно бессмысленным – немцам все равно было известно наше расположение, так же как и мы знали, где расположены окопы немцев. Досаднее же всего было то, что над немецкими окопами мы с утра и до вечера видели дым. Очевидно, они нисколько не боялись отапливать свои убежища... Неподвижное сидение на мерзлой земле во время сильных морозов вызвало среди солдат заболевания. Люди десятками выбывали из строя – у меня из взвода ежедневно по нескольку человек уходило на перевязочный пункт с отмороженными пальцами рук и ног»

После того, как война на многих фронтах приняла позиционный характер, то в обиход среди солдат вошли блиндажи позади оборонительных линий. Блиндажи представляли собой избы, закопанные в землю с бревёнчатыми стенами, с печкой внутри, но печка ставилась при условии, что до линии фронта достаточно большое расстояние и враги не заметят дыма от печи и не разнесут блиндаж огнём артиллерии вместе с её обитателями.

Впрочем, не у всех сторон были такие ужасные условия существования. По-крайней мере, офицеры и их приближённые, несомненно, не жили в смердящих окопах, а в бараках со специальными уборными, из которых не выходил ужасный запах. В немецких окопах использовалось железно и бетон, а не дерево и грязь, как в русских окопах. Немецкая педантичность не давала сбоев и на войне. Блиндажи, укрытые матами из хвороста, а от снега и дождя создавались специальные укрытия, в которых можно было переждать не только непогоду, но артобстрел, если, конечно, снаряд не попадёт в вас, зато в тепле умрёшь.

Однако, такие условия встречались в редких районах. В районах, которые были расположены близко к центрам поставок и важных стратегических объектов. Тем не менее, даже в таких условиях жизнь солдата мало отличалась от жизни бедняка викторианской эпохи. Ему также приходилось месить грязь ногами, ощущать запахи испражнений, ибо все блага в виде еды, вина, тёплой и сухой кровати сначала доставались высшим офицерам, затем унтер-офицерам и только на завершающем круге — солдатам. Немудрено, что солдаты страдали и гибли не только от пуль, штыков, снарядов и отравляющих газов, но и от инфекционных и других окопных болезней, пока офицеры сидели в тёплой казарме и расписывали очередную поставку вина.

Траншейная стопа

«После обильно ливших в последнее время дождей сразу наступила зимняя погода. Выпал снег и установился мороз, временами достигающий двадцати градусов. Морозы застали нас в летнем обмундировании. Обувь, полученная еще в Туле, за время продолжительных походов поистрепалась, и у большинства солдат сапоги “просили каши”.

Во время ожидания начала атаки солдатам было запрещено раздеваться и разуваться. В данных условиях отлично развивается синдром «траншейной стопы», малярия или сыпной тиф. В то время на телах солдат вши увеличиваются в геометрической прогрессии, что и вызывает сыпной тиф. «Вши безмятежно пасутся у нас на поверхности шинели и гимнастерки, в бороде, в бровях. Другие, — я в том числе, — ежедневно устраивают ловлю и избиение вшей. Но это не помогает».

В результате настоящим бичом Первой мировой стал сыпной тиф, разносимый вшами. Тиф уносил жизней солдат в могилу больше, чем вражеские пули, а после переходил на офицеров высших чинов, там и до гражданского населения недалеко. Даже чистоплотные немцы переболели тифом, хотя они активно использовали котлы-вошебойки, в которых одежду обрабатывали паром перед и после битвы. Кроме сыпного тифа с солдатами воевал и другой тиф — брюшной, а также его два друга — холера и дизентерия, преследовавшие армию на протяжении всей войны.

Кроме сыпного тифа и малярии на тёплых фронтах (Салоникский) бравые солдаты болели и другой, менее опасной, профессиональной болезнью – «синдром траншейной стопы». Данным синдромом можно заболеть при долгом пребывании в сырых траншеях, стоя по колено в воде, либо после долгих переходов по снегу, грязи или в холоде. Ноги, обутые в узкие сапоги, сначала онемевали, после начинать отёчность с покраснением, а далее начинали вылезать кровавые пузыри с последующим воспалением суставов, либо омертвением конечности.

Предпоследней спутницей солдат и их быта была «Окопная лихорадка», либо «Волынская лихорадка», которая передавалась также от вшей. Мучила солдат не только на Волыни, но и на многих «сторонах» фронта, в большинстве — Западном. Данная болезнь была менее опасна и не уносила жизни солдат, словно обстрел артиллерии. Лихорадка изнуряла солдат в течение двух месяцев различными тяжёлыми болями по всему телу.

Четвёртым всадником апокалипсиса на войне была «боевая психическая травма». Получить психическое расстройство можно с помощью практически ежечасной резни боевых товарищей, разлагавшихся трупов на нейтральной линии, оторванных частей тела, постоянных артобстрелов и отравляющего газа. После заболевания солдат рыдал, а через несколько минут истерически смеялся, а заканчивалось всё оцепенением, иногда даже потерей слуха или зрения.

Проблемы санитарно-гигиенического характера во время войны приобрели поистине гигантские масштабы. Всю масштабность проблемы рассмотрим на примере русской армии с численностью ~15 миллионов человек, из которых в госпитали находилось ~5 миллионов, из них только ~2.5 миллиона ранены, а остальные больны тифом, дизентерией, траншейной стопой и другими болезнями.

Немецкие и английские солдаты в Рождество

«Я стоял на стрелковой ступени окопа, глядя на немецкую линию обороны, и думал о том, как разительно отличается этот Святой вечер от тех, что были у меня прежде. Вдруг вдоль бруствера немецких окопов то там, то здесь стали появляться огни, которые, по всей видимости, давали свечи, зажженные на рождественских елках; свечки горели ровно и ярко в тихом и морозном вечернем воздухе. Другие часовые, которые, конечно же, увидели то же самое, бросились будить тех, кто спал, с воплем: «Глянь только, что творится!».

Остаётся лишь диву даваться тому, что происходило в этой романтичной войне. Русские сидели в грязных и вонючих окопах, англичане и французы болели различными «окопными болезнями», а немцы привозили в окопы «дома радости», чтобы снимать стресс и не получить психического расстройства на фоне всего ада, творившегося на этой войне, именуемой «Первой Мировой». Окопная или «вшивая» война была разносторонняя до ужаса. Обывателю известно только о том, что на ней убивали, что на ней использовали первый в мире танк и что на этой войне немцы уничтожали десятки солдат отравляющим газом, но мало кто задумывался о быте солдат. О их пище, воде и развлечениях.

В канун сочельника 24 декабря 1914 немцы вылезли из окопов, подавая световые сигналы, и пошли на встречу английским «коллегам» для братских объятий. Те, кто ещё недавно мечтал уничтожить человека напротив за родину, сейчас же его обнимал, желал удачного рождества и дарил подарок. В отсутствии генералов, праздновавших Рождество в домашнем уюте, оставшиеся на фронте офицеры закрыли глаза на неожиданное перемирие. К утру уже все окопы казались покинутыми и заброшенными: солдаты противоборствующих армий сотнями стояли на разделительной полосе, вместе ели, пили, проводили конкурсы по пению, обменивались сигаретами или алкоголем.

К 1918 году братания и прочее общение солдат противоборствующих армий стало уже почти повсеместным явлением, особенно на окончательно «разложившемся» Восточном фронте. Здесь солдаты уже не просто общались друг с другом и обменивались сувенирами, а организовали настоящую взаимовыгодную торговлю. Русские поставляли оголодавшим немцам продукты питания в обмен на всякие технические «диковинки» типа зажигалок, качественных ножей или шнапса.

Даже после таких приятных слов о том, что солдаты на рождество мирились с врагом своим и менялись подарками от родственниками не скроют всей алчности высших чинов. Большинство подарков, отправленных родными, не доходило до места назначения. В штабе начальство вскрывало коробки и конверты, и некоторые подарки случайно прилипали к рукам и отправлялись в карман штабного офицера.

«Прочел вчера случайно, что в конце сентября из Москвы привезли для Кавказского фронта целых 23 вагона… Что-то до нас доедет? Вчера мне жаловались артиллеристы, что как-то из подарков получили меховые куртки штабные отряда, а им шиш с маслом. И поэтому, если действительно хотите иметь уверенность, что подарки дошли до тех, кто в них наиболее нуждается, то надо доезжать до позиций, а не сдавать в штабы. Неужели наша команда не заслужила доли внимания со стороны общества? Три месяца походной жизни, без какого бы то ни было отдыха. Правда, только и есть, что один бой, и, слава богу, нет раненых и убитых. Но зато: за 3 месяца из 72 нижних чинов – перебывало на госпитальном лечении 18 (10 и сейчас в госпитале), из них один умер от тифа»

Материал взят: https://vk.com/catx2

Страница автора в вк: https://vk.com/kotikwes