Результаты поиска по запросу "Гитлер Сталин Черчилль Хирохито муссолин бецдин арт"
Пока не накрыла ежегодная волна победобесия, многим будет полезно прочитать этот отрывок из воспоминаний:
"Степан Кашурко — бывший помощник по особым поручениям маршала Ивана Конева, генерал–полковник, Президент Центра розыска и увековечивания без вести пропавших и погибших защитников Отечества:
В канун 25–летия Победы маршал Конев попросил меня помочь ему написать заказную статью для "Комсомольской правды". Обложившись всевозможной литературой, я быстро набросал "каркас" ожидаемой "Комсомолкой" победной реляции в духе того времени и на следующий день пришел к полководцу. По всему было видно: сегодня он не в духе.
— Читай, — буркнул Конев, а сам нервно заходил по просторному кабинету. Похоже, его терзала мысль о чем–то наболевшем.
Горделиво приосанившись, я начал с пафосом, надеясь услышать похвалу: "Победа — это великий праздник. День всенародного торжества и ликования. Это..."
— Хватит! — сердито оборвал маршал. — Хватит ликовать! Тошно слушать. Ты лучше скажи, в вашем роду все пришли с войны? Все во здравии вернулись?
— Нет. Мы недосчитались девятерых человек, из них пятеро пропали без вести, — пробормотал я, недоумевая, к чему это он клонит. — И еще трое приковыляли на костылях.
— А сколько сирот осталось? — не унимался он.
— Двадцать пять малолетних детей и шестеро немощных стариков.
— Ну и как им жилось? Государство обеспечило их?
— Не жили, а прозябали, — признался я. — Да и сейчас не лучше. За без вести пропавших кормильцев денег не положено... Их матери и вдовы глаза повыплакали, а все надеются: вдруг хоть кто–нибудь вернется. Совсем извелись…
— Так какого черта ты ликуешь, когда твои родственники горюют! Да и могут ли радоваться семьи тридцати миллионов погибших и сорока миллионов искалеченных и изуродованных солдат? Они мучаются, они страдают вместе с калеками, получающими гроши от государства...
Я был ошеломлен. Таким я Конева видел впервые. Позже узнал, что его привела в ярость реакция Брежнева и Суслова, отказавших маршалу, попытавшемуся добиться от государства надлежащей заботы о несчастных фронтовиках, хлопотавшему о пособиях неимущим семьям пропавших без вести.
Иван Степанович достал из письменного стола докладную записку, видимо, ту самую, с которой безуспешно ходил к будущему маршалу, четырежды Герою Советского Союза, кавалеру "Ордена Победы" и трижды идеологу Советского Союза. Протягивая мне этот документ, он проворчал с укоризной:
— Ознакомься, каково у нас защитникам Родины. И как живется их близким. До ликованья ли ИМ?!
Бумага с грифом "Совершенно секретно" пестрела цифрами. Чем больше я в них вникал, тем больнее щемило сердце: "...Ранено 46 миллионов 250 тысяч. Вернулись домой с разбитыми черепами 775 тысяч фронтовиков. Одноглазых 155 тысяч, слепых 54 тысячи. С изуродованными лицами 501342. С кривыми шеями 157565. С разорванными животами 444046. С поврежденными позвоночниками 143241. С ранениями в области таза 630259. С оторванными половыми органами 28648. Одноруких 3 миллиона 147. Безруких 1 миллион 10 тысяч. Одноногих 3 миллиона 255 тысяч. Безногих 1 миллион 121 тысяча. С частично оторванными руками и ногами 418905. Так называемых "самоваров", безруких и безногих — 85942".
— Ну, а теперь взгляни вот на это, — продолжал просвещать меня Иван Степанович.
"За три дня, к 25 июня, противник продвинулся вглубь страны на 250 километров. 28 июня взял столицу Белоруссии Минск. Обходным маневром стремительно приближается к Смоленску. К середине июля из 170 советских дивизий 28 оказались в полном окружении, а 70 понесли катастрофические потери. В сентябре этого же 41–го под Вязьмой были окружены 37 дивизий, 9 танковых бригад, 31 артполк Резерва Главного командования и полевые Управления четырех армий. В Брянском котле очутились 27 дивизий, 2 танковые бригады, 19 артполков и полевые Управления трех армий. Всего же в 1941–м в окружение попали и не вышли из него 92 из 170 советских дивизий, 50 артиллерийских полков, 11 танковых бригад и полевые Управления 7 армий. В день нападения фашистской Германии на Советский Союз, 22 июня, Президиум Верховного Совета СССР объявил о мобилизации военнообязанных 13 возрастов — 1905–1918 годов. Мгновенно мобилизовано было свыше 10 миллионов человек. Из 2–х с половиной миллионов добровольцев было сформировано 50 ополченческих дивизий и 200 отдельных стрелковых полков, которые были брошены в бой без обмундирования и практически без надлежащего вооружения. Из двух с половиной миллионов ополченцев в живых осталось немногим более 150 тысяч".
Говорилось там и о военнопленных. В частности, о том, что в 1941 году попали в гитлеровский плен: под Гродно–Минском — 300 тысяч советских воинов, в Витебско–Могилёвско–Гомелъском котле — 580 тысяч, в Киевско–Уманьском — 768 тысяч. Под Черниговом и в районе Мариуполя — еще 250 тысяч. В Брянско–Вяземском котле оказались 663 тысячи, и т.д. Если собраться с духом и все это сложить, выходило, что в итоге за годы Великой Отечественной войны в фашистском плену умирали от голода, холода и безнадежности около четырех миллионов советских бойцов и командиров, объявленных Сталиным врагами и дезертирами.
Подобает вспомнить и тех, кто, отдав жизнь за неблагодарное отечество, не дождался даже достойного погребения. Ведь по вине того же Сталина похоронных команд в полках и дивизиях не было — вождь с апломбом записного хвастуна утверждал, что нам они ни к чему: доблестная Красная Армия врага разобьет на его территории, сокрушит могучим ударом, сама же обойдется малой кровью. Расплата за эту самодовольную чушь оказалась жестокой, но не для генералиссимуса, а для бойцов и командиров, чья участь так мало его заботила. По лесам, полям и оврагам страны остались истлевать без погребения кости более двух миллионов героев. В официальных документах они числились пропавшими без вести — недурная экономия для государственной казны, если вспомнить, сколько вдов и сирот остались без пособия.
В том давнем разговоре маршал коснулся и причин катастрофы, в начале войны постигшей нашу "непобедимую и легендарную" Красную армию. На позорное отступление и чудовищные потери ее обрекла предвоенная сталинская чистка рядов командного состава армии. В наши дни это знает каждый, кроме неизлечимых почитателей генералиссимуса (да и те, пожалуй, в курсе, только прикидываются простачками), а ту эпоху подобное заявление потрясало. И разом на многое открывало глаза. Чего было ожидать от обезглавленной армии, где опытные кадровые военачальники вплоть до командиров батальона отправлены в лагеря или под расстрел, а вместо них назначены молодые, не нюхавшие пороху лейтенанты и политруки..."
— Хватит! — вздохнул маршал, отбирая у меня страшный документ, цифры которого не укладывались в голове. — Теперь понятно, что к чему? Ну, и как ликовать будем? О чем писать в газету, о какой Победе? Сталинской? А может, Пирровой? Ведь нет разницы!
— Товарищ маршал, я в полной растерянности. Но, думаю, писать надо по–советски.., — запнувшись, я уточнил: — по совести. Только теперь вы сами пишите, вернее, диктуйте, а я буду записывать.
— Пиши, записывай на магнитофон, в другой раз такого уж от меня не услышишь!
И я трясущейся от волнения рукой принялся торопливо строчить:
"Что такое победа? — говорил Конев. — Наша, сталинская победа? Прежде всего, это всенародная беда. День скорби советского народа по великому множеству погибших. Это реки слез и море крови. Миллионы искалеченных. Миллионы осиротевших детей и беспомощных стариков. Это миллионы исковерканных судеб, не состоявшихся семей, не родившихся детей. Миллионы замученных в фашистских, а затем и в советских лагерях патриотов Отечества". Тут ручка–самописка, как живая, выскользнула из моих дрожащих пальцев.
— Товарищ маршал, этого же никто не напечатает! — взмолился я.
— Ты знай, пиши, сейчас–то нет, зато наши потомки напечатают. Они должны знать правду, а не сладкую ложь об этой Победе! Об этой кровавой бойне! Чтобы в будущем быть бдительными, не позволять прорываться к вершинам власти дьяволам в человеческом обличье, мастерам разжигать войны.
— И вот еще чего не забудь, — продолжал Конев. — Какими хамскими кличками в послевоенном обиходе наградили всех инвалидов! Особенно в соцобесах и медицинских учреждениях. Калек с надорванными нервами и нарушенной психикой там не жаловали. С трибун ораторы кричали, что народ не забудет подвига своих сынов, а в этих учреждениях бывших воинов с изуродованными лицами прозвали "квазимодами" ("Эй, Нина, пришел твой квазимода!" — без стеснения перекликались тетки из персонала), одноглазых — "камбалами", инвалидов с поврежденным позвоночником — "паралитиками", с ранениями в область таза — "кривобокими". Одноногих на костылях именовали "кенгуру". Безруких величали "бескрылыми", а безногих на роликовых самодельных тележках — "самокатами". Тем же, у кого были частично оторваны конечности, досталось прозвище "черепахи". В голове не укладывается! — с каждым словом Иван Степанович распалялся все сильнее.
— Что за тупой цинизм? До этих людей, похоже, не доходило, кого они обижают! Проклятая война выплеснула в народ гигантскую волну изуродованных фронтовиков, государство обязано было создать им хотя бы сносные условия жизни, окружить вниманием и заботой, обеспечить медицинским обслуживанием и денежным содержанием. Вместо этого послевоенное правительство, возглавляемое Сталиным, назначив несчастным грошовые пособия, обрекло их на самое жалкое прозябание. Да еще с целью экономии бюджетных средств подвергало калек систематическим унизительным переосвидетельствованиям во ВТЭКах (врачебно–трудовых экспертных комиссиях): мол, проверим, не отросли ли у бедолаги оторванные руки или ноги?! Все норовили перевести пострадавшего защитника родины, и без того нищего, на новую группу инвалидности, лишь бы урезать пенсионное пособие...
О многом говорил в тот день маршал. И о том, что бедность и основательно подорванное здоровье, сопряженные с убогими жилищными условиями, порождали безысходность, пьянство, упреки измученных жен, скандалы и нестерпимую обстановку в семьях. В конечном счете, это приводило к исходу физически ущербных фронтовиков из дома на улицы, площади, вокзалы и рынки, где они зачастую докатывались до попрошайничества и разнузданного поведения. Доведенные до отчаяния герои мало–помалу оказывались на дне, но не их надо за это винить.
К концу сороковых годов в поисках лучшей жизни в Москву хлынул поток обездоленных военных инвалидов с периферии. Столица переполнилась этими теперь уже никому не нужными людьми. В напрасном чаянии защиты и справедливости они стали митинговать, досаждать властям напоминаниями о своих заслугах, требовать, беспокоить. Это, разумеется, не пришлось по душе чиновникам столичных и правительственных учреждений. Государственные мужи принялись ломать голову, как бы избавиться от докучной обузы.
И вот летом 49–го Москва стала готовиться к празднованию юбилея обожаемого вождя. Столица ждала гостей из зарубежья: чистилась, мылась. А тут эти фронтовики — костыльники, колясочники, ползуны, всякие там "черепахи" — до того "обнаглели", что перед самым Кремлем устроили демонстрацию. Страшно не понравилось это вождю народов. И он изрек: "Очистить Москву от "мусора"!"
Власть предержащие только того и ждали. Началась массовая облава на надоедливых, "портящих вид столицы" инвалидов. Охотясь, как за бездомными собаками, правоохранительные органы, конвойные войска, партийные и беспартийные активисты в считанные дни выловили на улицах, рынках, вокзалах и даже на кладбищах и вывезли из Москвы перед юбилеем "дорогого и любимого Сталина" выброшенных на свалку истории искалеченных защитников этой самой праздничной Москвы.
И ссыльные солдаты победоносной армии стали умирать. То была скоротечная гибель: не от ран — от обиды, кровью закипавшей в сердцах, с вопросом, рвущимся сквозь стиснутые зубы: "За что, товарищ Сталин?"
Так вот мудро и запросто решили, казалось бы, неразрешимую проблему с воинами–победителями, пролившими свою кровь "За Родину! За Сталина!".
— Да уж, что–что, а эти дела наш вождь мастерски проделывал. Тут ему было не занимать решимости — даже целые народы выселял, — с горечью заключил прославленный полководец Иван Конев."
Из книги Игоря Гарина "Другая правда о Второй мировой ч. 1. Документы"
Жена Уинстона Черчилля баронесса Клементина Черчилль привезла в Ростов-на-Дону медицинское оборудование для военных госпиталей – в том числе и больничные кровати.Короче, они там стоят до сих пор.
Как при Сталине платили колхозникам за труд
Банальные статистические отчеты по колхозным делам в СССР подлежали засекречиванию будто документы, имеющие важное оборонное значение. Так ведь не просто "секретно", а "сов. секретно" стоит штамп... Не дай бог кто узнает! Разве не должно быть все наоборот - открыть широко документы счастливых колхозных будней, которые должны убеждать весь мир в преимуществах социалистического строя?!
Рассмотрим документ со следующей преамбулой
"Сов. секретно. Исх. № 2396 от 23.06.1951г. Секретарю ЦК ВКП(б) Пономаренко П.К. Согласно Вашего поручения представляю сведения о выдаче колхозникам по трудодням зерна и денег, и об отчислениях в неделимые фонды колхозов в 1940, 1948, 1949 и 1950гг. Начальник ЦСУ СССР В.Старовский" [1]
Далее следует большая таблица, в которой содержатся цифровые данные. Самое интересное - в первых 4-х строчках, где подведены итоги по всей стране, за исключением западных районов, вошедших в состав СССР перед и после войны (там раскулачивание и коллективизация только набирали обороты). Итак, читаем:
"Выдано зерна на 1 трудодень (кг):
1940 - 1,64
1948 - 1,05
1949 - 1,14
1950 - 1,51" [1]
Из другого архивного документа (тоже, кстати, под грифом "Сов. секретно") под названием "Краткие итоги годовых отчетов колхозов за 1950г." [2] мы знаем, что крестьяне в период 1940 - 1950 вырабатывали в среднем 250 трудодней в год. Значит, они получали около 300 кг зерна от колхоза в среднем по стране. Но что же делать колхознику с этим зерном? Разумеется, кормить домашних животных. Курице на год нужно 50 кг зерна, значит, наш пресловутый средний колхозник мог прокормить выданным ему зерном в год 6 кур. Не густо, но хоть что-то. С этим разобрались.
Далее следуют еще более грустные сведения о том, сколько колхозов не выдавали зерна совсем или выдавали совершенно мизерные количества: не более 300 грамм на трудодень. Чтобы не забивать голову неискушенного читателя столбиками цифр, объединим эти данные.
Итак, не выдавали совсем зерна на трудодни в 1940 - 4,8 % колхозов.
Не выдавали совсем и выдавали не более 300г на трудодень в 1948 - 26,7% колхозов.
Не выдавали совсем и выдавали не более 300г на трудодень в 1949 - 18,5 % колхозов.
Не выдавали совсем и выдавали не более 300г на трудодень в 1949 - 13,5 % колхозов.
Картина, прямо скажем, удручающая. С такими заработками не то, что человека - курицу не прокормишь. В лучшем случае - одну. Но пошли дальше, где самое интересное, там же колхозникам выдают полновесные сталинские рубли!
Выдано денег на трудодень в среднем по стране (рублей):
1940 - 0,92
1948 - 0,90
1949 - 1,13
1950 - 1,50 [1]
То есть, где-то 375 рублей имел советский колхозник в 1950 году, а в месяц - всего 31,2 руб. Очень плохо, ведь в промышленности в 1950 люди зарабатывали 726 рублей в месяц [3].
Идем дальше и смотрим данные на тех сельских бедолаг, кому колхозы за их труд не выдавали денег совсем или выдавали не более 40 копеек.
Итак, в 1940 не выдали денег на трудодень совсем 12,1% колхозов.
1948 - не выдали совсем или менее 40 копеек на трудодень (вот ни хрена ж себе!!!) 61,4% колхозов... Больше половины!
1949 - не выдали совсем или менее 40 копеек на трудодень 59,8% колхозов...
1950 - не выдали совсем или менее 40 копеек на трудодень 53,5% колхозов...
Ну что, начинаем понимать причины засекречивания этих данных, не правда ли? Потому что это дикая нищета, ребята. Половина советских крестьян была в этот период нищими, а половина - дико нищими. Рассекречено и подтверждено архивными документами.
Да, колхозникам еще могли выдать овощи на трудодни или сено, или еще что-то, но это ситуацию кардинально не меняло. Могли выдать, а могли не выдать. Ведь по закону колхоз рассчитывался по трудодням только после того, как:
1. выполнит все поставки государству по плану и ценам, установленным государством;
2. рассчитается с МТС за оказанные услуги;
3. выделит продукцию и средства в семенной, кормовой, страховой и неделимый фонды колхоза;
4. выделит продукцию для продажи на рынке в интересах колхоза;
5. выделит средства в фонд помощи инвалидам, старикам, содержание яслей и прочую "социалку"; [4]
- и вот только после этого колхоз имел право рассчитаться с колхозниками за их труд. Если что-то останется...
Так что единственным реальным источником дохода колхозников была торговля на городских рынках продукцией своего приусадебного участка. Напомним: при условии, что он заплатил все налоги и получил об этом справку, которую предъявит администрации рынка. Однако задумаемся над такой проблемой - на чем крестьянам везти свои продукты на городской рынок, который мог находиться за десятки километров от их дома? Лошадей у них забрали еще во время коллективизации. Непростой вопросец, ага? "Газельку"-то не закажешь по мобильнику, как сейчас. Остается к председателю на поклон: помоги, барин! А "барин" всем помочь не может, у него есть заботы поважнее.
Конечно, в комментарии непременно прискачет целый эскадрон сталинистов, они начнут вопить, что "все доки - липа", "крестьяне покупали истребители и танки", и прочую ахинею. Тогда напомните им, что с этих нищенских доходов колхозники еще обязаны были заплатить сельхозналог, который рассчитывался со всего, что имелось на их приусадебном участке. С каждого кустика и деревца, даже с травы. Например, колхозница Е.М. Семяшкина из колхоза имени Маленкова Троице-Печорского района заплатила в 1950 году налог в размере 539,04 рублей. Этот налог был выплачен с: 1 коровы; 390 кв. метров огорода; грядки в 20 кв. метров; 1,5 гектара сенокосов и т.д. [5]
А кроме денежного налога колхозники обязаны были отдать государству натуральный налог, который включал в себя в 1948 году (в зависимости от региона) 40-60 килограммов мяса. По молоку обязательные поставки составляли до 300 литров в год. В том же 1948 году колхозный двор обязан сдать до 150 куриных яиц. [6]
Можно особо не останавливаться на платном образовании с 1940 по 1956, ибо потянуть высшее образование для крестьянских детей могли единицы. Видимо, это были именно те, кто покупал танки и самолеты во время войны.
Источники:
1. Сведения о выдаче колхозникам по трудодням http://istmat.info/files/uploads/36697/rgae_1562.33.187_44-52.pdf
2.Краткие итоги годовых отчетов колхозов за 1950г. http://istmat.info/files/uploads/36696/rgae_1562.33.187_32-43.pdf
3. Статистическая таблица ЦСУ СССР http://istmat.info/node/18454
4. Устав сельскохозяйственной артели http://www.libussr.ru/doc_ussr/ussr_4042.htm
5. Милохин Д.В., Сметанин А.Ф. "Коми колхозная деревня в послевоенные годы 1946-1958" (монография) http://komi-kolhoznaya-derevnya-1946-1958.blogspot.com
6. Экономика сталинской деревни https://www.politforums.net/monarch/1380981638.html
Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме Гитлер Сталин Черчилль Хирохито муссолин бецдин арт (+1000 постов - Гитлер Сталин Черчилль Хирохито муссолин бецдин арт)
Наши любимые теги
Arcane (LoL)
League of Legends
#S.T.A.L.K.E.R
фэндомы
SwainArt
artist
Hoshimi Miyabi
Zenless Zone Zero
Death Vigil
Image Comics
Топ комментов
А бывает, комменты лучше постов. Смотрим топ тредов и вникаем!
Отличный комментарий!