«Is this... blood of the Emperor?» by Natalia Kikicheva
31.01.2022, 03:16
Он шагнул вперёд, и я отшатнулся от него. Косовидные клинки когтей на его правой руке всё ещё звенели от резонанса, вызванного убийством Императора. Он нес Коготь. Он высадился на корабль, надев Коготь Гора.
Удар был почти таким же мощным, как в первый раз, когда Абаддон продемонстрировал оружие. Близость к нему подавляла меня, кружа голову медным запахом нечеловеческой крови Сангвиния и шёпотом тысяч и тысяч его сынов по всей Галактике — сынов, пораженных генетическими дефектами после гибели их Примарха. Я слышал каждого из них — слышал молитвы в их сердцах, слышал, как они рычат свои обеты и шепчут мантры.
Но я не упал и не опустился на колени. Я остался на ногах, стоя лицом к лицу с братом, который нёс оружие, за один час сразившее примарха и Императора. В грядущие годы, когда мне было тяжело смотреть на него из-за его коварного демонического клинка и непрерывного пения хоров Пантеона, возносящих ему хвалу и мольбу, я всегда вспоминал, что в тот момент он впервые стал не только моим братом, но и Магистром Войны.
Позади него появились громоздкие фигуры Фалька и Юстаэринцев, тени которых сгущались и становились реальными, когда воины проходили по каналу.
— Зачем ты принес это? — спросил я, переводя дух от давящего ореола молниевого когтя.
Дух оружия был столь могуч, что оно проецировало ауру, словно живое существо. Абаддон поднял огромный Коготь, с убийственной театральностью сомкнув и разомкнув косовидные клинки.
— Поэтичность момента, Хайон. При помощи оружия моего отца я уничтожу всякую надежду на его перерождение. Так… Где эта шавка, которая называет себя «Прародителем»?
Кстати, в первый момент он ещё чуть и хлопнулся в обморок.
Я ощущал угрозу, исходящую от находящегося рядом смертоносного, вопящего Когтя – от убийственных клинков до крупнокалиберных орудийных стволов, крепящихся к его задней части, словно какие-то паразиты. От запятнанных кровью лезвий исходила удушливая аура тягучего и жаркого трупного зловония. Высохшие насыщенно-красные пятна на изогнутых косах давили на мои глаза чем-то маслянистым и жидким. В ушах, погружаясь внутрь черепа, звучал ревущий вопль – похоронный плач скорбящего отца и умирающего бога. Каждый порез, царапина и вмятина на оружии были заработаны на поле боя, где брат шел на брата.
Даже не успев осознать, что двигаюсь, я отступил на полдюжины шагов назад, прижав руку к виску, чтобы сдержать острую давящую боль, которая размазывала плоть моего мозга в кашу. В глаза плыло, зрение размывалось до полной бесполезности. Я поперхнулся от смрада генетически очищенной крови.
Удар был почти таким же мощным, как в первый раз, когда Абаддон продемонстрировал оружие. Близость к нему подавляла меня, кружа голову медным запахом нечеловеческой крови Сангвиния и шёпотом тысяч и тысяч его сынов по всей Галактике — сынов, пораженных генетическими дефектами после гибели их Примарха. Я слышал каждого из них — слышал молитвы в их сердцах, слышал, как они рычат свои обеты и шепчут мантры.
Но я не упал и не опустился на колени. Я остался на ногах, стоя лицом к лицу с братом, который нёс оружие, за один час сразившее примарха и Императора. В грядущие годы, когда мне было тяжело смотреть на него из-за его коварного демонического клинка и непрерывного пения хоров Пантеона, возносящих ему хвалу и мольбу, я всегда вспоминал, что в тот момент он впервые стал не только моим братом, но и Магистром Войны.
Позади него появились громоздкие фигуры Фалька и Юстаэринцев, тени которых сгущались и становились реальными, когда воины проходили по каналу.
— Зачем ты принес это? — спросил я, переводя дух от давящего ореола молниевого когтя.
Дух оружия был столь могуч, что оно проецировало ауру, словно живое существо. Абаддон поднял огромный Коготь, с убийственной театральностью сомкнув и разомкнув косовидные клинки.
— Поэтичность момента, Хайон. При помощи оружия моего отца я уничтожу всякую надежду на его перерождение. Так… Где эта шавка, которая называет себя «Прародителем»?
Кстати, в первый момент он ещё чуть и хлопнулся в обморок.
Я ощущал угрозу, исходящую от находящегося рядом смертоносного, вопящего Когтя – от убийственных клинков до крупнокалиберных орудийных стволов, крепящихся к его задней части, словно какие-то паразиты. От запятнанных кровью лезвий исходила удушливая аура тягучего и жаркого трупного зловония. Высохшие насыщенно-красные пятна на изогнутых косах давили на мои глаза чем-то маслянистым и жидким. В ушах, погружаясь внутрь черепа, звучал ревущий вопль – похоронный плач скорбящего отца и умирающего бога. Каждый порез, царапина и вмятина на оружии были заработаны на поле боя, где брат шел на брата.
Даже не успев осознать, что двигаюсь, я отступил на полдюжины шагов назад, прижав руку к виску, чтобы сдержать острую давящую боль, которая размазывала плоть моего мозга в кашу. В глаза плыло, зрение размывалось до полной бесполезности. Я поперхнулся от смрада генетически очищенной крови.
