Товарищи и не очень, нид хелп. Пытаюсь написать что-то своё, чую, что что-то не так, помимо банальных ошибок, которые мог допустить в процессе, но что - понять не могу.
…— П-пожалуйста… Я всё тебе отдам. Всё! Д-деньги… У меня есть! Много! Заб-бирай! – Эрик безучастно смотрел, как толстые руки его жертвы, чьи пальцы были похожи на сардельки, панически обшаривали себя, после чего вынули из внутреннего кармана пиджака карточку и протянули её убийце. На лице застыла гримаса ужаса, а маленькие глазки блестели от слёз, — В-вот! Бери! Т-только пощади, я всё от…
Взмах клинка оборвал несчастного на полуслове. Грузное тело кулем осело на мягкий ковёр, который жадно начал впитывать в себя влагу человека, который ещё пару секунд назад дышал. Кровь просачивалась сквозь ткань и начала застывать в щелях паркета, усложняя работу горничным.
Эрик осмотрел комнату, в которой происходила их недолгая схватка. Клинки в его руках растворились мягкой дымкой тумана. Ну и беспорядок. Толстяк долго пытался убежать от убийцы и даже умудрился достать из сейфа пистолет, который сейчас валялся где-то под громоздким кожаным диваном.
Что ему было известно об этой цели? Один из членов Коммерциума Заккарии, чья штаб-квартира расположена здесь, в Лондоне. Густав Эндрю Смиттерсон.
"Предположительный мотив, детектив?"
Смешно. Ему ведь и неинтересно, что за мотив. Как и не интересно, кто этот человек, кто его семья, друзья и близкие.
Он – клинок. Оружие не задаёт вопросы.
Эрик уверенным и мягким шагом отправился на выход из люкс-номера. Кто-то из персонала зайдёт сюда завтра утром и, .
Он выглянул в коридор. Чисто.
Убийца бесшумно выскользнул из номера и быстрым шагом пошёл по красной ковровой дорожке к лифту, что располагался в конце коридора. Было на удивление тихо, даже несмотря на то, что на некоторых комнатах висела табличка "Не беспокоить". Благодаря поразительной звукоизоляции, в номерах можно было хоть стрелять из пушки: никто ничего не услышит.
Эрик вошёл в красиво украшенную коробку, в которой мягко играла релаксирующая музыка из начала прошлого века. И ведь по этим безмолвным и богатым апартаментам не скажешь, что тут только что произошло безжалостное убийство одного из богатейших людей Британии.
Убийца вновь взмахнул рукой и маска развеялась, обнажая его бледное вытянутое лицо, с непробиваемо холодным выражением, после чего лифт с негромким, но мелодичным звоном остановился и он вышел в пустое фойе отеля, где находился лишь администратор, который сейчас с добродушной улыбкой идиота махал ему рукой.
— А, мистер Рейнфордт, как прошла ваша беседа?
— Идеально, Рори. Развей заклинание на себе через четыре минуты, как я выйду.
— Да, никаких проблем, мистер Рейнфордт.
Иногда, из-за таких моментов, Эрик начинал испытывать что-то вроде отвращения от своей работы, пусть он и не был в этом уверен.
Он вышел на осенний прохладный воздух ночного Лондона. Мимо него, по дороге с громким воем сирены, промчалась скорая, стремившаяся куда-то в другой конец города, несколько таксистов о чём-то горячо спорили, стоя под плакатом с рекламой новой газировки, мимо проходила компания молодых людей его возраста. Они о чём-то оживлённо разговаривали и весело посмеивались. Только Эрик Лансберг одиноко стоял на выходе из самого дорогого отеля во всём Лондоне, засунув руки в карманы пальто и задумчиво всматриваясь куда-то в небо, где из-за света города не было видно ни одной звёздочки. Лишь где-то в отдалении тихо и мерно помигивали сигнальные огни авиалайнера.
Эрик потёр переносицу пальцами и направился прочь, попутно извлекая из кармана к-линк и надевая его на ухо.
— Заказ доставлен точно по адресу. Жду новых указаний.
—Отлично. Приходи за следующим набором завтра в десять утра. Думаю, про опоздания тебе говорить бессмысленно, в отличии от некоторых. – голос Отца звучал уставшим. Судя по всему, денёк у него выдался тот ещё, – Сейчас отдыхай.
— Принято.
К-линк моргнул и погас, а Эрик Лансберг, оправив воротник пальто, отправился к ближайшей станции метро.
…
Он проснулся довольно рано. Ещё до того, как будильник издал свою истеричную трель, которую проклинал каждый живой житель планеты.
Казалось, душа ныла от безделия и невообразимой скуки. И странного желания, как бы это странно не звучало, хоть что-то желать.
Чего бы тебе хотелось, Эрик Лансберг?
Может быть, яичницы только с плиты, бодрящего душа или утренней зарядки и без того тренированного тела с магическими и алхимическими модификациями, которые полностью контролируют метаболизм и не дают разжиреть? Ты желаешь женщин, денег, острых ощущений, хоть чего-то?
Ответом на этот вопрос было уже ставшее до ужаса привычным молчание в голове.
И что же ему оставалось?
Встать с разваливающейся древней тахты под грохот монорельса под окном. Выключить будильник, пока не начал вопить. Полутёплый душ, в котором периодически пропадала горячая вода.
И наконец, готовка. О, кажется, это было единственное, что Эрик умел также хорошо, как и перерезать глотки аристократичным магам, жирным богатеям, самоуверенным чиновникам и сотням других целей с не совсем ясными профессиями.
Плита, огонь. Непринуждённое медитативное нарезание не под стать дорогого для кого-то, кто проживал в этой квартире, мяса, натирание овощей, запах специй, мерный гул духовки и наконец, само блюдо, что показывается из духовки, перекрывающее сам факт того, что приготовивший это, находится в столь убогой, забытой любым из Богов, дыре на окраине Лондона.
Взяв вилку, Эрик попробовал кусочек мяса. Вышло отменно. Это явно можно было подать в каком-нибудь ресторане. Но Эрику был не важен результат. Ведь он мог просто приготовить всё в одной из этих новомодных печках, которые дёшевы и делают всё куда быстрее. Достаточно было просто засыпать в них ингредиенты.
Но для него готовка была процессом, который помогал убить время, отвлечься, подумать о чём-то, кроме извечных вопросов.
— Вкусно пахнет. Угостишь? – звонкий женский голос с мурчащими нотками звучал прямо за спиной.
— Ты могла бы и постучать, прежде чем вламываться сюда.
— Знаю, но я надеюсь хоть раз увидеть на твоём симпатичном личике удивление.
Эрик обернулся. Перед ним стояла высокая и миловидная блондинка лет двадцати, на лице не сходила игривая и самодовольная улыбка. Одета она была довольно легко для ноября в Лондоне: лёгкое, едва утеплённое бежевое пальто поверх белой блузки и синей юбки до колена.
—Когда ты приехала и чего ты хочешь?
Мила обиженно надула губки и скрестила руки на груди.
— К тебе в гости пришла симпатичная девушка, которую ты не видел около года, а всё что ты спрашиваешь, это "Когда ты приехала и чего ты хочешь". Стыдно, Эрик! Стыдно! Даже не угостил, не сказал, что я одета не по погоде, не обнял… А впрочем, да. Чуть не забыла. Для тебя это норма, мистер "Держу рот на замке". – она поймала невозмутимый и холодный взгляд Эрика и выражение её лица снова сменилось на хитрую игривую улыбку, —Ай да ладно тебе, расслабься. По делу я приехала. Отец дал парочку посылок. Клиенты хотели чтобы всё выглядело как обыденность, а не как доставка ножей или пиротехники. Да-да, знаю, что это обычно твоя и Лукаса территория, но вы не умеете работать чище. Особенно он. Кстати, где Лукас? Из вас двоих он мне нравился чуть меньше, но он по крайней мере, позаботился бы о девушке.
—Скорее всего, спит у себя на квартире. – Эрик поставил блюдо с рагу на стол, а сам отвернулся, чтобы налить себе кофе.
Мила Хоффман обожала внезапные появления. И она всегда пыталась застать Эрика врасплох, сколько он её помнил, с тех пор как его, с высохшими глазами, привели на ступени Аббатства.
— Ты же в курсе, что прозошло в Праге? – внезапно задала вопрос она, словно бабочка порхнув к шкафу и беспардонно вытягивая оттуда тарелку и вилку.
—Ты про Курчи? Слышал. Но в подробности не вникал. Мне это неинтересно.
—Даже учитывая тот факт, что Курчи был одним из лучших наших бойцов? Он и тебя уделывал в битве на клинках, помнишь? – Мила принялась выцеплять самые симпатичные и крупные кусочки мяса и картошки, слегка высунув кончик языка, -- И его порешили ножевым, судя по следам. Прирезали. Курчи.
Эрик молча отпил кофе.
—Курчи, Эрик. Лучший в использовании холодного оружия. Кто в наше время, кроме членов Гильдии, конечно, вообще им пользуется? – она вновь перевела взгляд на его невозмутимое и отстранённое лицо, — Разумеется, ты хочешь спросить уж не Гильдия ли об этом позаботилась. Но с чего бы Гильдии убивать Курчи? Он же один из нас. Зачем это всё? Как по мне, эта история очень тёмная и мутная. И я даже думаю пойти к Отцу и вытрясти из него ответы. Он же расскажет своей любимой ученице, верно? Как ты считаешь?
Она откусила кусочек и игривая улыбка на её лице сменилась на наслаждающуюся.
— Чёрт, как же я по этому скучала! С твоими навыками готовки, я ума не приложу, почему ты предпочитаешь ножи, а не яд. А. Ну да. Ты у нас практичен. – последнее она произнесла, закатив глаза и насмешливо покачав головой из стороны в сторону.
Эрик Лансберг продолжать молчать и пить свой невероятно крепкий кофе, поглядывая на часы. В готовке он сам не заметил, как на электронном табло оказалось восемь часов тридцать минут.
—Мне пора идти.
—Ну Эриииик. – Мила снова надула губки, -- Дай хоть рагу утащу. Ты всё равно всё не съешь.
—Забирай. Контейнеры сама найдёшь и потом вернёшь. И ты выйдешь через дверь.—Эрик отставил опустевшую кружку на столешницу.
—Как грубо. Ну хоть за рагу спасибо.
Эрик отправился к шкафу с одеждой и сбросил выцветшую от частой стирки серую футболку, после чего ощутив у себя на спине внимательный взгляд Милы, поспешил накинуть белую рубашку.
Недовольное фырканье девушки он проигнорировал и поспешил переодеться. Брюки, рубашка, жилет, сверху пальто, после чего подошёл к зеркалу, оправлясь и причёсывая растрёпанные волосы.
И ведь по виду не скажешь, что перед тобой кто-то, для кого забрать чужую жизнь – рутина. Какой-то студентик или работяга из офиса.
За это время Мила уже упаковала рагу в один из пластиковых пищевых контейнеров и стояла у двери, прижимая его к груди. Когда он открыл дверь, она подошла к нему почти в упор и томно взглянула ему в глаза.
—Может, проводишь девушку?... —вкрадчиво сказала она, но затем столкнулась с холодком в глазах Эрика и снова надулась, —Я смотрю, ты вообще не меняешься, Эрик Лансберг. Но всё же… будь осторожен. И чистых дел тебе.
Не дождавшись ответа, она вышла из квартиры и поспешила по коридору к лестнице.
—И тебе… Чистых дел. —последнее Эрик сказал, когда она уже исчезла. Он сам не понял зачем это было произнесено.
