|
Домашний арест лауреата премии Ленинского комсомола олигарха Владимира Евтушенкова относится к тем событиям, которые обозначают смену эпох. В данном случае речь идет о четком сигнале всей коррупционной элите – экономическая война с Западом приведет к консолидации сырьевых и стратегических отраслей в руках государства, к ужесточению кодекса поведения элиты. И к ускорению ее смены.
|
[ Вот он какой, кавайный олиграх, участник реалити-шоу:"Ходор, часть 2-ая, не последняя" )) ]
|
Дело Владимира Евтушенкова сразу же стали сравнивать с делом Ходорковского – и в этом есть большая ложь и большая правда.
Отличие в том, что в 2003-м Ходорковский претендовал на политическую власть в стране и хотел, чтобы олигархи правили так же, как и в 90-е – с той только разницей, что теперь они были согласны считать чиновников партнерами, а не слугами, и, соответственно, готовы были перераспределить доли в управлении ЗАО «Россия» в пользу власти. Ходорковский думал, что Путин и его соратники борются за контроль над ресурсами ради усиления своего личного влияния и обогащения – он в принципе не мог понять, что власть возвращала государству украденные у него собственность, функции и полномочия ради сохранения и усиления России, ради общего блага, а не удовлетворения личных амбиций и наживы. «Все люди поклоняются мамоне» – попытка мерить всех по себе подводила не одного Ходорковского. Арест Ходорковского привел не только к возвращению государству его нефтяных активов, но и жестко обозначил границы влияния олигархата – не пытаться влиять на политику и направление движения России.
Евтушенков, гораздо более умный и понимающий природу государства человек, не претендовал на то, чтобы манипулировать властью и «вести Россию в правильном направлении» – он, как и многие другие олигархи, строил свою бизнес-империю, исходя из обычной капиталистической жажды прибыли.
«Вы знаете, какая основная цель бизнеса? Взять дешево, реструктурировать, продать дорого»,– так он сам описывал свой бизнес. Понятно, что это в корне отличается от подхода управляющего государственным имуществом, которому нужно планировать и думать не о том, как продать недра или приносящий доход завод, а о том, как, обеспечивая рост их прибыльности, улучшить жизнь работающих на них людей, не забывая при этом об их родителях-пенсионерах и будущих внуках.
На словах Евтушенков не хотел бороться с государством:
«игры с государством – это абсолютно проигрышные игры. Всегда. Как показывает практика, самое слабое государство всегда сильнее, чем самый сильный бизнесмен». При этом Евтушенков уже после ареста Ходорковского купил «Башнефть» – ту самую компанию, за которую он теперь и арестован. «Башнефть» увел у государства Урал Рахимов (сын бывшего башкирского главы, который, чтобы отстоять нефтекомплекс республики от московских олигархов в 90-е, доверил ему управление компанией – и не смог помешать жадному сыну приватизировать ее в начале нулевых). Тогда же на эту компанию претендовали государственные игроки, но им Евтушенков не уступил. И сейчас, спустя несколько лет, он по-прежнему не готов был считаться с политикой государства, направленной на собирание нефтегазовых ресурсов ради обеспечения доходов бюджета и стратегического планирования. И тогда государство зашло сбоку: напомнило ему о том, что скупка краденого – это грех. Что в этом странного?
[ Ходор-Ходор-Ходор-Ходор ]
|
В этом различие дела Ходорковского в 2003-м и дела Евтушенкова в 2014-м. Политики в чистом понимании в аресте Евтушенкова нет, но в самом процессе она, несомненно, присутствует. В своем единственно правильном понимании – как борьбы за направление развития России, за выбор ее будущего уклада и строя.
Олигархи-2003 хотели быть властью вообще – определяя не только сам строй России (Ходорковский, например, считал оптимальной парламентскую республику, не понимая или делая вид, что не понимает, что это означает развал России), но и ее цивилизационный выбор, в их понимании, конечно же, западный. Олигархи 2014 года понимают, что не могут быть всей властью – но они хотят определять экономический уклад России, а для этого им нужна власть, разделяющая с ними общие ценностные установки. Не сумев остановить Путина в 2011 году, олигархат вроде бы затих, затаился, но начало экономической войны с Западом неизбежно должно было обострить его претензии к власти. И главное – обнажить всю бездну противоречий между его интересами и интересами государства и народа.
Олигархам не выгодно рвать с Западом – не потому даже, что у многих из них там счета и собственность, дети и семьи. И не только потому, что многие из них западники по духу – космополиты, которым сильная Россия нужна только для усиления собственных возможностей по расширению своего бизнеса в мире и веса в мировой табели о рангах (что выгодно «Дженерал Моторс» – то выгодно и Америке»). Главное, для чего нашим олигархам нужны прочные связи России с Западом, интеграция страны в глобальный проект англосаксов – это для легитимации своей собственности в России, своего статуса и неприкосновенности.
Ведь ни для кого не секрет, что русское общество так и не признало итоги приватизации – и хотя Владимир Путин неоднократно говорил о том, что считает пересмотр ее итогов неправильным, отношение большинства народа к тем, кто, говоря по-простому, украл общее имущество в 90-е, является главной проблемой для отечественного олигархата. Практически все они приобретали гос-имущество не просто по смешной стоимости, но и на деньги, уведенные у бюджета (как в случае со знаменитыми залоговыми аукционами).
Примечательно, что ни один из олигархов ни разу не высказал ни слова раскаяния за свои действия – вот, люди добрые, виноват, воспользовался развалом великой страны и приходом к власти либеральных экспериментаторов, подкупил чиновников, провел своих людей во власть (или сам побывал там, как, например, Авен или Потанин), написал законы, чтобы прикрыть свой замысел, и украл вашу собственность. Простите меня, если можете. Даже весьма робкие намеки Народного фронта в 2011 году (поддержанные Путиным) о необходимости подумать о компенсационных выплатах за «удачно приобретенную госсобственность» были банально проигнорированы олигархатом. Жадность вообще страшно ослепляет.
Пока Россия все глубже интегрировалась в мировой рынок, олигархи рассчитывали, что власть ничего не будет с ними делать – частная собственность священна, учит наш креативный класс, права инвестора превыше всего. А народ пускай себе «не признает» – быдло, неудачники, что с них взять, пройдет еще лет двадцать, поколения сменятся, и всё забудут («первичное накопление всегда преступно» – любимая поговорка наших либералов).
Но столкновение с Западом из-за Украины поставило перед Россией совершенно четкие вопросы. Что первично – частный интерес или общий? Хотя для нашего народа здесь нет вопроса, олигархов напрягает сама такая постановка вопроса. Если Россия хочет не просто выстоять против давления Запада, но и развиваться, формулировать собственную модель социально-экономического устройства, нам необходимо наводить порядок у себя дома. Порядок во всем, в том числе и с государственной казной и национальным доходом – надо прекращать разворовывать бюджет, скрывать доходы, манипулировать с налогами. В нашем общественном мнении сознательно (и в интересах олигархата) поддерживается миф о том, что во всем виноваты одни «продажные чиновники», хотя в реальности хищениями занимается связка крупного бизнеса с коррумпированной частью чиновничества.
Бизнес не внял призывам Путина уходить из офшоров, звучавшим еще до начала экономической войны с Западом – так как же власть может рассчитывать на его патриотизм сейчас, когда напряжение и ставки сильно выросли? Но даже если крупный бизнес вернется в российскую юрисдикцию, будет ли он честно платить налоги или все также продолжит их «минимизацию», охая и ахая насчет несовершенства законов и чекистского засилья?
Власть начала антикоррупционную чистку чиновничества, но она бессмысленна без приведения в чувство бизнеса. При этом доверия к олигархическому бизнесу у власти нет – не потому, что она завидует «богатым и успешным», а потому, что судит по конкретным делам, помнит болотный бунт и офшоры, видит массовый вывод капиталов за границу, едва прикрытую ненависть что к Путину, что к простому народу, кликушество и призывание западных молний на Россию. У власти достаточно оснований считать как минимум часть олигархата «пятой колонной».
[ Они хотят видеть Россию сильной ... или просто хотят Россию? ]
|
Для того чтобы иметь в руках ресурсы как для сопротивления блокаде, так и для стратегического планирования, власти нужно будет собрать управление ключевыми и высокодоходными секторами экономики в своих руках – и олигархи, по причине своей запредельной эгоистичности, становятся «слабым звеном». Олигархи не только не отвечают нынешним вызовам, не только несовместимы с властью и народом – главная их беда в том, что они несовместимы с поиском Россией своего собственного пути, потому что самим фактом своего существования они обязаны безвременью и совершенно не заинтересованы в самостоятельной России.
Экономическая война с Западом приведет власти к необходимости ускорить процесс консолидации стратегических отраслей в руках государства и неизбежно поставит вопрос не только о роли и месте олигархата в российской жизни, но и соотношении государственного капитализма и крупной частной собственности, о социальном государстве и кооперативной собственности, о свободной руке рынка, да и о капитализме как таковом.
Не нужно бояться обсуждать эти темы или делать вид, что все уже окончательно решено, оставляя народу участь покорного исполнителя выбора, который за него сделали «элиты». Тем более когда все понимают, насколько сильно не стыкуются многие базовые установки нашего нынешнего социально-экономического уклада с нашим цивилизационным кодом, с традиционными национальными ценностями. Система может быть устойчивой только тогда, когда ее базовые ценности являются общими для народа и элиты. В противном случае ее ждет слом. Как и евтушенковскую «систему».
|
Экономическая война с Западом бессмысленна и безнадежна