17.08.2017, 07:20
А кем мы будем после войны? Никому не нужные ветераны, презираемые теми, кого мы поклялись защищать. Я соскребал своего друга с себя. Кусок его лица попал мне на плечо. Я собирал ошметки своего старого друга в кучу, и звал медиков в бессмысленной надежде, что еще не все потеряно... Ебанные гуки...
У нас с братом было счастливое детство. Мы все время пропадали на улице, играли, дрались. Может мы и ссорились иногда, но всегда мирились. А когда кто-то обижал одного из нас, то мы всегда заступались друг за друга. Мы всегда делили все поровну и жили душа в душу.
Летом нас обычно отвозили в деревню. Она была далека от города и из достижений цивилизации там был лишь небольшой радиоприемник на батарейках, по которому дед слушал новости. Мы же сами находили себе развлечения. То с палками пойдем крапиву бить, то к речке выберемся. В общем, тогда нам скучать не приходилось. А чего стоило развести вечером костер на выгоне. А бабушкина картошка? Вкуснее ничего не придумаешь!
И вот в одно такое лето к нам в деревню приехала новая девочка. Внучка одной из местных старушек. Мы сначала только приглядывались к ней из бурьяна, но потом решили позвать гулять с нами. И она согласилась. Всем вместе нам стало еще веселее. Она от нас не отставала, даже если учесть, что была девчонкой. Спустя месяц мы уже считали ее равной. Она стала неотъемлемой частью нашей кампании и жизни.
Эта девочка стала нашей первой подругой. И, так уж вышло, что мы оба в нее втрескались по уши. Когда это выяснилось, то мы даже подрались. И разругались вдрызг. Никто не хотел уступать даму сердца, даже брату. Пару дней мы дулись, сидя по разным комнатам. Бабушка пыталась нас помирить, но все бестолку. Так мы еще никогда не ссорились. Гулять мы, понятное дело, тоже не ходили.
Но, в один день, я решил, что хватит уже мариноваться, и пошел один в лес, сам по себе. "Пускай он там один сидит!" думал я, идя по заросшей дороге. И в лесу у меня произошла неожиданная встреча. Там я наткнулся на ту самую девочку. Мы поговорили немного. Она расспрашивала, почему мы не показывались на улице. Я сначала не хотел рассказывать, но потом все ей выложил. Все таки она стала близка мне. Она все поняла. И сказала, что на самом деле я ей тоже нравился.
Мы проболтали целый час, а потом она еще и предложила, чтобы мы встречались. Я был просто вне себя от счастья. Мы даже поцеловались там, в тенистой чаще. А затем, она, краснея, предложила мне показать кое-что. Я последовал за ней дальше в лес, к густым зарослям кустарника. Там мы были совсем уж одни, вдалеке от дороги. Красная как помидор, она улыбнулась, а когда я присел на корточки, она задрала юбку. И оказалось, что, мать твою, рядовой Джон, там сидел чёртов ликтор! Эти сукины дети научились прятаться даже там! Я позвал ребят и мы начали палить в эти ебучие заросли стройными залпами лазганов, что есть силы, мне даже шлем кислотой прожгли, Джонни, это был просто ад, а не сражение! Нашего сержанта ранили. Чертов генокрад превратил его ноги в кровавый фарш. Но мы его оттащили к окопу и на скорую руку перевязали. Через ткань повязки сочилась кровь.
- Ребята, передайте моей матери...- начал сержант Лейнисон.
Тогда я схватил его за подбородок липкими от теплой крови руками:
- Ты сам ей все передашь, чёртов камикадзе!
И тогда мы вызвали наших ребят, наших славных Мародеров, которые сбросили на этих ксеносов прометий.Ты бы видел это, парень! Когда я приходил на это поле, бродил среди дымящихся пней, оно было то зелёное, то золотое, а теперь оно еще долго будет золотым и лишь потом почернеет, поглотив своей чернотой термагантов.
Я люблю запах прометия поутру. Весь холм был им пропитан. Это был запах... Победы!
Когда-нибудь эта война закончится.
Летом нас обычно отвозили в деревню. Она была далека от города и из достижений цивилизации там был лишь небольшой радиоприемник на батарейках, по которому дед слушал новости. Мы же сами находили себе развлечения. То с палками пойдем крапиву бить, то к речке выберемся. В общем, тогда нам скучать не приходилось. А чего стоило развести вечером костер на выгоне. А бабушкина картошка? Вкуснее ничего не придумаешь!
И вот в одно такое лето к нам в деревню приехала новая девочка. Внучка одной из местных старушек. Мы сначала только приглядывались к ней из бурьяна, но потом решили позвать гулять с нами. И она согласилась. Всем вместе нам стало еще веселее. Она от нас не отставала, даже если учесть, что была девчонкой. Спустя месяц мы уже считали ее равной. Она стала неотъемлемой частью нашей кампании и жизни.
Эта девочка стала нашей первой подругой. И, так уж вышло, что мы оба в нее втрескались по уши. Когда это выяснилось, то мы даже подрались. И разругались вдрызг. Никто не хотел уступать даму сердца, даже брату. Пару дней мы дулись, сидя по разным комнатам. Бабушка пыталась нас помирить, но все бестолку. Так мы еще никогда не ссорились. Гулять мы, понятное дело, тоже не ходили.
Но, в один день, я решил, что хватит уже мариноваться, и пошел один в лес, сам по себе. "Пускай он там один сидит!" думал я, идя по заросшей дороге. И в лесу у меня произошла неожиданная встреча. Там я наткнулся на ту самую девочку. Мы поговорили немного. Она расспрашивала, почему мы не показывались на улице. Я сначала не хотел рассказывать, но потом все ей выложил. Все таки она стала близка мне. Она все поняла. И сказала, что на самом деле я ей тоже нравился.
Мы проболтали целый час, а потом она еще и предложила, чтобы мы встречались. Я был просто вне себя от счастья. Мы даже поцеловались там, в тенистой чаще. А затем, она, краснея, предложила мне показать кое-что. Я последовал за ней дальше в лес, к густым зарослям кустарника. Там мы были совсем уж одни, вдалеке от дороги. Красная как помидор, она улыбнулась, а когда я присел на корточки, она задрала юбку. И оказалось, что, мать твою, рядовой Джон, там сидел чёртов ликтор! Эти сукины дети научились прятаться даже там! Я позвал ребят и мы начали палить в эти ебучие заросли стройными залпами лазганов, что есть силы, мне даже шлем кислотой прожгли, Джонни, это был просто ад, а не сражение! Нашего сержанта ранили. Чертов генокрад превратил его ноги в кровавый фарш. Но мы его оттащили к окопу и на скорую руку перевязали. Через ткань повязки сочилась кровь.
- Ребята, передайте моей матери...- начал сержант Лейнисон.
Тогда я схватил его за подбородок липкими от теплой крови руками:
- Ты сам ей все передашь, чёртов камикадзе!
И тогда мы вызвали наших ребят, наших славных Мародеров, которые сбросили на этих ксеносов прометий.Ты бы видел это, парень! Когда я приходил на это поле, бродил среди дымящихся пней, оно было то зелёное, то золотое, а теперь оно еще долго будет золотым и лишь потом почернеет, поглотив своей чернотой термагантов.
Я люблю запах прометия поутру. Весь холм был им пропитан. Это был запах... Победы!
Когда-нибудь эта война закончится.
- Смотри-ка, подействовало.
Вот он, друг-вертолет, покоритель воздушных масс..
