Dead West
Грошовый ужастик про оживших мертвецов на Диком западеupd: исправил пробелы
Посреди ночи меня разбудил стук в дверь. Николас,негр-слуга мистера Абернатти, в доме которого я жил, открыл, и в тишине ночи донесся взволнованный голос шерифа Стивенса:
– Николас, позови мистера Макферсона, это важно.
Теперь мне стало казаться, что я слышал сквозь сон выстрелы.
Так уж получилось, что я был экспертом в истреблении живого, и если шерифу нужна была помощь, значит, он не мог кого-то убить.
Когда Николас постучал мне в комнату, я уже надевал штаны.
– Передай шерифу, что я сейчас спущусь.
Я застегнул пояс с револьвером, накинул пальто и снял со стойки винтовку Шарпа – для всего, чему не хватит револьвера. Оставив шляпу дома, я спустился к Стивенсу.
Крайне озадаченный он ждал внизу вместе с двумя помощниками. Я подавил зевок, сделав вид, что приглаживаю усы, кивнул им в знак приветствия и спросил:
– Чем могу помочь, джентльмены?
– Пойдемте, мистер Макферсон, я расскажу по дороге, –сказал шериф.
Шериф был уже немолод, если не сказать стар. Его должность в Элдридж-сити была чисто номинальной, на деле же реальной властью он не обладал и нужен был больше для установленного порядка. Всем заправлял Абернатти, серьезными делами занимался я, шериф только закрывал в кутузку бузотеров и пьянчуг. И, Боже, как повезло этому городу, что Уильяма Абернатти не интересовало обогащение или наслаждение непререкаемой властью – он строил рай на земле в соответствии со своими представлениями о добре и зле, и, надо сказать, они были весьма хороши. Да, он всё контролировал, но деспотом и тираном не был. Кто-то может сказать, что он играл в Бога, но какая к черту разница, если получалось у него хорошо.
Не важно, как он заработал свои деньги, важно, кем он был сейчас. Многие в этом городе оставили позади бурное прошлое, и поклялись встать на защиту друг друга, если оно вернётся. Меня не разыскивали в нескольких штатах только благодаря протекции мистера Абернатти, но и, положа руку на Библию, я мог поклясться, что откровенного зла не совершал, а Абернатти ни разу не посылал меня убить человека.
– Это очень странное дело, мистер Макферсон, – начал шериф. – К миссис Эбнер в курятник залез вор, и когда она попыталась застрелить его, он не умер.
Спичка у меня в руке застыла на полпути к черуте.
-То есть?
-Вы сейчас сами увидите.
Я всё-таки закурил, и, выбросив спичку, сказал:
– Шериф, мне не нравится, куда это идёт.
– Я понимаю не больше вашего.
Мы подошли к амбару, помощники шерифа зажгли лампу.
– Смотрите, – шериф приоткрыл створку двери.
В нос ударил металлический запах. В углу спиной к нам сидела фигура. Помещение больше напоминало бойню – повсюду валялись растерзанные тушки куриц. Человек в углу рвал их на части и отвратительным чавканьем жевал сырое мясо.
– Он не реагирует на оклики, на выстрелы, и не умирает от них. Его как будто вообще ничего не интересует, кроме куриц.
Присмотревшись, я заметил, что вся одежда незнакомца продырявлена пулями.
– Это вы стреляли?
– Да, и миссис Эбнер.
Я вытащил револьвер и взвел курок.
– Если это какая-то шутка, то лучше прекращать сейчас, пока никто не пострадал, потому что я выстрелю в него.
– Стреляйте, ради Бога.
И я разрядил барабан. А потом понял шерифа.
Так не бывает. Люди умирают, если в них стреляют.Фигура шаталась, но не падала.
Я забрал лампу у помощника и осторожно приблизился.К запаху крови добавился запах гнили и разложения.
Нет, так не бывает. Если и винтовка не поможет, то придётся сжечь весь амбар.
Зарядив винтовку, я направил дуло в шею, чтобы выстрелом снести большую часть головы, и спустил курок. Человек упал и больше не двигался.
– Заверните его во что-нибудь, – приказал я,возвращаясь, – утром спросим доктора, как это возможно.
Вернувшись к дому, я увидел стоявшую у дверей Дороти, дочь Уильяма.
– Юджин, что случилось? Я слышала выстрелы.
Я погладил её по щеке.
– Ничего страшного, всё в порядке. Иди спи.
Но она знала, что я соврал. Выстрел из Шарпа слишком громкий, в ничего страшного из него не стреляют.
В комнате я оставил оружие на столе и, вымыв пороховую гарь из носа, снова залез под одеяло, но сон не шёл. Поэтому, как только встало солнце, я почистил винтовку и вышел на веранду с чашкой кофе и револьвером, чтобы продолжить на свежем воздухе. Дороти уже ждала меня.
– Ну?
Я усмехнулся в усы. Её крупноватое лицо выражало крайнюю заинтересованность. Она любила разные приключения. Я даже научил её стрелять тайком от отца.
– Я ещё не знаю, – ответил я, раскладывая инструменты. – Сегодня доктор должен нам с шерифом всё объяснить. А где Уильям?
– Уехал договариваться с железнодорожной компанией.К нам проложат дорогу.
– Не знаю, стоит ли, нам вроде и так хорошо.
– Ты просто очень консервативный. Доброе утро, шериф Стивенс.
На веранду, звеня шпорами, поднялся шериф.
– Мисс Абернатти, мистер Макферсон, – он коснулся края шляпы. – Ко мне приходил преподобный Коллинз, на кладбище кто-то раскопал могилу старины Уэбстера.
– Снаружи или изнутри? – спросил я, со щелчком вставляя барабан на место. – Земля свалена на краю или ссыпается внутрь?
Дороти прерывисто вздохнула, она уже почувствовала азарт приключения.
– Как-то я не догадался такое спросить.
– Давайте тогда послушаем, что скажет доктор Моррисон.
Я поднялся и убрал револьвер в кобуру.
– Можно мне с вами? – спросила девушка. – Я тоже хочу.
– Не надо, – ответил я, надевая шляпу. – Там нет ничего такого, что стоит видеть молодой леди. Всё мерзко и грязно. До скорого.
Она недовольно прищурилась мне вслед.
Помощники шерифа притащили холщовый мешок с останками как раз, когда мы подходили к дому доктора. В окнах на улице начали появляться любопытные взгляды.
В доме тело разложили на столе и сгрудились вокруг,ожидая вердикта Моррисона.
– Я точно могу сказать, что этот человек давно мёртв.
– Спасибо, доктор, – усмехнулся я.
– Вы не поняли, – он бросил на меня строгий взгляд поверх очков. – Вы стреляли в мертвое тело, и, судя по состоянию, стреляли именно вы.
– Тогда нам хотелось бы знать, как это возможно,чтобы мертвое тело забралось в курятник и съело куриц миссис Эбнер живьем.
– Это невозможно.
– И тем не менее это произошло.
Доктор Моррисон задумался. Он не мог просто так заявить, что я вру.
– Как вы говорите, всё произошло? – спросил он,снова начиная осматривать тело.
– Этот кто-то залез в курятник к миссис Эбнер, а когда она в него выстрелила, и ничего не произошло, она пошла за шерифом, потом всё повторилось с шерифом и помощниками, и позвали меня.
– Во время чрезвычайного напряжения человек может не чувствовать боли или даже превысить свои возможности, но из того, что я вижу,многие ранения должны были быть смертельными для живого человека. А по состоянию тела я могу сказать, что оно мертво уже несколько дней. Я не знаю, зачем вам понадобилось стрелять по старику Уэбстеру, но я знаю, что ещё при жизни он очень любил курицу, – грустно заключил Моррисон.
Всё-таки это старина Уэбстер. Даже после смерти тыне нашёл покой.
– Нам не стоит никому ничего рассказывать. Похороним Уэбстера и постараемся забыть...
Но меня прервал раздавшийся на улице истошный вопль.
– Если это то, что я думаю, то вы сейчас сами всё увидите, доктор.
Мы высыпали наружу, держа наготове револьверы. По центру улицы, пошатываясь и издавая нечленораздельные звуки, шёл человек.Точнее, то, что когда-то было человеком. Я выстрелил первым, и следом, как по команде, начали стрелять шериф с помощниками. Впервые улицы нашего тихого городка оглушила стрельба. Мы разрядили четыре револьвера за несколько секунд,но это не произвело никакого эффекта. Я откинул дверцу Абади и быстро прокрутил барабан, вытряхивая гильзы. Зарядил один патрон и выстрелил мертвецу в голову.
Мы застыли. Наступила секунда ужаса. Весь город видел, нашу беспомощность.
– Юджин!
Дороти бросила мне винтовку.
– Она заряжена!
Я поймал её, сунул револьвер в кобуру, и моментально снёс трупу голову.
Только после этого тело без движения упало на дорогу. Гильза выпала из Шарпа с оглушительным звоном. Весь город замер. Весь город осознал, какая нам угрожает опасность. Если эти существа решат перейти от куриц к людям, то мы мало что сможем противопоставить.
Позже мы собрались в участке шерифа, чтобы решить,что делать. Винтовка у меня была только одна, и отдавать я её не хотел.
Среди бела дня...
Я снял со стойки с оружием двуствольное ружьё,раскрыл его и заглянул в казённик.
– Вот это может нам помочь. Набейте патроны крупной картечью, цельтесь в голову и стреляйте сразу из обоих стволов с близкого расстояния. Дежурить будем посменно.
Всех это устроило, поэтому я решил наведаться на кладбище осмотреть могилу Уэбстера и поговорить с преподобным. Одного взгляда хватило, чтобы понять – выкапывались изнутри. Ничего более, однако, это не принесло.
В церкви у дверей меня встретил преподобный Коллинз.
– Добрый день, мистер Макферсон, вы нечастый гость.
– Да, пожалуй. Мне нужно с вами поговорить.
Он жестом пригласил меня внутрь. Сел на скамью сам и усадил меня напротив.
– Я думаю, вы уже слышали, что в городе начали происходить странные вещи.
– Да, разрытая могила, слухи о мертвецах...
– Это не слухи, преподобный. Прошлой ночью мне пришлось застрелить Уэбстера. Сегодня днём был кто-то ещё, не знаю точно кто.Поэтому у меня есть к вам просьба: по возможности успокойте людей, я не занимался ничем подобным со времён, когда я был помощником маршала, но я что-нибудь придумаю. Меньше всего сейчас нужна паника и охота на ведьм.Выкапывать и обезглавливать тела тоже не стоит. Мне нужен ваш совет. Что я должен искать? Я думаю, не ошибусь, если скажу, что происходящее вышло за рамки обыденного, а в подобных вещах лучше всех разбираетесь вы, святой отец.
– Святое писание ничего не говорит о том, что делать с живыми мертвецами, но оно может подсказать, откуда они берутся. Это деяние рук человека и его злой воли. Я не думаю, что кто-то из моих прихожан способен на такое.
– А что вы скажете об индейцах? Я слышал, они могут быть способны на что-то такое. Или может быть земля, на которой построен город?
– Нет, ничего такого я не знаю.
– Спасибо, святой отец.
Коллинз благословил меня в моём начинании, и я направился домой, чтобы немного поразмыслить.
Вечером я пригласил шерифа и его помощников в дом Абернатти. Положил на стол в гостиной карту окрестных земель.
Нам предстояло в ближайшие несколько дней обыскивать территорию вокруг города по все увеличивающемуся радиусу. Должны были собраться добровольцы и взять на себя запад, юг и восток. Каньоны на севере знает Дороти,я буду её подстраховывать. Мы ищем чужака, кого-то не местного, возможно прячущегося, но всё же всех незнакомых сразу линчевать не стоит. Под федеральный суд мы вряд ли его сможем отдать, но самим провести процесс по всем правилам ничего не мешает. Нужно обращать внимание на стоянки, свежие следы,лагеря…
Следующие ночи разрывались выстрелами. Мы научились справляться с мертвецами, теперь оставалось только найти их источник. Люди были напуганы и старались не выходить из домов. Жизнь города почти остановилась.
После дежурств шериф с помощниками собирали свои группы и уходили прочесывать окрестности. Мы с Дороти брали лошадей и ехали на север. Она обвязывала себя веревкой и спускалась в каньон, я шёл чуть на отдалении от края и стравливал или выбирал страховку по мере надобности. Хотя и казалось, что особой необходимости в ней не было – Дороти скакала по уступам,как горная коза, но всё же... Шшух. Руки мгновенно сжали верёвку, грубый канат впился в ладони. "Ой", – донеслось снизу. Вот тебе и ой.
В одну из ночей у меня случился казус. Я заметил движение в конце улицы и направил туда лошадь. По дороге плелось нечто в лохмотьях. Особо не задумываясь, я выстрелил из револьвера, и к моему удивлению оно издало человеческий вскрик и упало. Спешившись, я снял лампу с лошади и подошёл ближе. В тряпье с трудом узнавалась тюремная роба. Я добил безымянного беглеца, и, выругавшись, пошёл к гробовщику, чтобы похоронить его по-человечески. Никто не задавал вопросов, а я особо не распространялся.
Так шёл день за днём, поисковые отряды возвращались ни с чем. Ночью стрельба, а утром кофе, еда и снова в ущелья.
И однажды нам улыбнулась удача.
– Кажется, я что-то нашла.
– Что там?
– Пещера, сейчас. Здесь можно спуститься.
Я осторожно заглянул за край. Сверху вход скрывала нависающая глыба.
Дороти поднялась наверх по узкой тропинке. Мы взяли лампы, девушка надела пояс с револьвером и повела меня к входу.
В нависавшем камне было прилажено что-то вроде подъёмника, снизу на дне ущелья стояла телега. Я немного прикрутил лампу и первым вошёл в пещеру. Некоторое время мы двигались молча. Неприятный запах,исходивший из глубины, всё усиливался.
За спиной раздался резкий вздох, застучал покатившийся камень.
– Кажется, я подвернула ногу, – прошептала Дороти.
– Идти сможешь?
– Пока что да.
Мы вышли в освещенное помещение. Одного взгляда хватило, чтобы понять – это было именно то, что мы искали.
Вдоль стен стояли стеллажи с заспиртованными уродами в банках, органами, искореженными частями тел. Нестерпимо воняло разложением и гнилью.
В дальнем конце у стола копался человек.
Подойдя ближе, я окликнул его. Он обернулся,открывая лежавшую на столе абоминацию. В широко распахнутых глазах застыло порочное злое безумие.
Его ничуть не смущало, что на него направлено два револьвера.
– Я больше не опозорю свой род! Юг снова буд…
Дороти выстрелила первой. Я по-ковбойски разрядил весь барабан, но это было лишним – это был всего лишь человек. Не в силах больше выносить вида лежащего на столе месива, я метнул в него лампу. Быстро занялось пламя.
– Пойдем, быстрее.
Дороти обняла меня за пояс, и мы быстро вышли к входу. Поднявшись наверх, я спустил ей веревку, и она, помогая себе руками и здоровой ногой, вскарабкалась. Я подсадил её на лошадь, и мы направились прочь от этого места. Если бы у меня был с собой динамит, стоило бы его взорвать.
Несколько минут прошло в молчании, но я всё решил спросить:
– Ты как?
– Терпимо, но пару недель будет болеть.
– Я не об этом.
Немного подумав, она ответила:
– Мне страшно, но мне кажется, что я сделала правильную вещь, и это меня успокаивает.
– Все правильно, так и есть.
Когда мы вернулись, у дома стояла лошадь Уильяма.
– И как мы всё объясним моему отцу?
– Не знаю, но это точно будет долгий разговор.
