Воспоминания китобоя, часть 1. Юные годы.
Вместе с сестрой Ниной мы покинул Тивию. Попрощавшись с тетушкой, которая заменила нам родителей, мы оставили позади родной город Яро и холодные, но прекрасные земли. От родителей нам досталось солидное наследство, добрая половина которого ушла на то, чтобы перебраться в Дануолл и открыть небольшую лавку: мы стали продавать тивианские меха. Я помог Нине наладить торговлю, а затем наконец-то смог осуществить свою мечту. Я всегда хотел ходить на китобойном судне, чтобы однажды стать капитаном, а то и владельцем флотилии китобойных судов. Со слезами на глазах Нина расцеловала меня на прощанье, и мы расстались на долгие месяцы. Как ученик китобоя я учился выслеживать этих огромных морских чудовищ и убивать, подходя к ним совсем близко. Меня пьянили соленый ветер и бескрайние волны, погоня за раненым китом и даже то, как мы поднимали гигантскую тушу на палубу с помощью сложной системы талей. Первые семь месяцев в море изменили меня больше, чем предыдущие семь лет. Суровое ремесло оставило свой след, так что Нина с трудом узнала меня, когда я, обветренный, крепкий моряк, пришел навестить ее. Она видела, что я счастлив, что я нашел свое предназначение. "
"Воспоминания китобоя, часть 2. Последняя запись. Более четверти века я охотился на китов, но теперь я слишком болен, чтобы выходить в море. Я изучил Острова как свои пять пальцев и заработал больше денег, чем большинство людей видят за всю жизнь. Но все в прошлом. Я помню смерть императора, я своими глазами видел коронацию его дочери... Она умерла такой молодой и красивой. Красота притягивает смерть. Я заходил во все известные порты, бывал в самых дальних морях. Я видел утесы вокруг Пандуссии, но даже самые прекрасные из них не радуют меня. Все, что осталось в моей памяти, - это бесконечная череда растерзанных туш. Огромные, гибкие, прекрасные создания пели среди волн лишь для того, чтобы в них всадили гарпун уродливые, обветренные головорезы, готовые прирезать товарища ради пары крепких сапог. Годы шли, и я все реже бывал дома. Я отвык от беззаботной болтовни, и городские жители считали меня странным. В часы моих редких визитов Нина не знала, о чем со мной говорить. Когда продажный поверенный лорда-регента лишал мою сестру состояния, я был в сотне миль к востоку от Морли: сжимая в руке обледенелый гарпун, я пытался догнать первого за много месяцев кита. Я поддерживал Нину, как мог, но она умерла в первые дни чумы. Моя жизнь растрачена зря, промысел погубил все мои мечты. Мир посмеялся надо мной."
