Я тут,всвязи с недавними событиями, подумал, что же будет с вархаммером 40к в будущем. И, налив себе кружку грибново пива, я использовал свои познания в дивинации, чтобы узнать это. Итак, 2018 год, 8 редакция правил, обычная битва.
Ностромо. Аграрная планета, за которую в смертельной схватке схлестнулись два противоборствующих лагеря. С одной стороны - ужасные серые рыцари, величайшие войны хаоса, при поддержке огромного легиона демонов. С другой - эльдар,которые вместе с тиранидами - великими паладинами-защитниками галактики ,прикрывают эвакуацию гражданских. Гвардианы в обнимку с гаунтами вцепляются в каждый клочок земли, а фарсир и тиран улья отбиваются от все прибывающих орд демонов, стоя спина к спине. Тираниды всегда помогали эльдар. Особенно показательна в этом плане история с миром Малан-тай. Этот мир практически пал под натиском демонов, и, когда казалось,что надежды уже нет, один био-корабль все же смог прорвать блокаду, и ,будучи разрываемым силами варпа, все же сумел сбросить единственную спору. В этой споре находилось существо , которое позже будет названо - Спасением Малан-тай. Существо, которое уничтожало саму суть демонов, которое чудесным образом выхватывало души погибших эльдар из цепких лап демонов и возвращало мертвых к жизни. К сожалению существо пожертвовало собой, чтобы запечатать врата в варп, но эльдар Малан-тай были настолько благодарны ему, что сделали его святым покровителем своего мира корабля. Но возвращаясь к битве. Казажется для лояльных сил все конченно. Хаос контролирует большую часть точек на карте и вот-вот последний очаг сопротивления потухнет. Но вдруг раздается пронзительный звук и с неба падает дроппод, из которого выходит сам магистр Калгар, верхом на Свармфюрере. Во время осады Макрейджа еще одними приспешниками хаоса - тау, Калгар попал в окружение. Там было около 30 риптайдов. Но вдруг ,с первобытным рыком, Свармфюрер стал между ними и закинул магистра к себе на спину. Все залпы тау натыкались на мерцающую стену клинков. А затем Калгар и Свармфюрер пошли в атаку и менее чем через 10 секунд все риптайды были повержены.
На поле битвы, вместе с уже упомянутыми личностями высаживаются невидимые лендрейдеры и дропподы, для скоринга точек, а также самые легендарные маги галактики - астра милитарум. Каждый из солдат этой оргагизации - псайкер, знающий все заклинания из всех школ.
Также легендарные воины - некроны, тоже пришли поддержать силы лоялистов. Некрон-лорд уже зачитывает речь перед своими воинами."Некроны"- говорит он -"мы пришли в этот мир, чтобы защитить его, чтобы люди этой планеты могли видеть закаты и рассветы, слышать пение птичек по утрам, вдыхать чистый, не отравленный порочным влиянием хаоса...". На каждое его утверждение нероны отвечают дружным "УРА"
Но силы хаоса так просто не сдадутся. Сам Аббадон командует ими, сидя на своём личном риптайде. Также в бой вступили самые дисциплинированые и меткие стрелки на службе хаоса - орки, и тёмные эльдар - хаоситы ,ставящие честь превыше всего и никогда не пытающие пленных.
К сожалению грибное пиво предательски закончилось в самый интересный момент, а новое мне поставить забыли, так, что на этом моё путешествие в 2018 закончилось.
Результаты поиска потегунаписал сам
Дополнительные фильтры
Теги:
написал самновый тег
Автор поста
Рейтинг поста:
-∞050100150200300400+
Найдено: 288
Сортировка:
Поскольку не нашел ничего путевого про орков, решил написать сам. Накалякал я это часа за полтора. Судить строго, за граматику, пунктуацию и логику трахать. Если понравится, буду писать дальше. В общем оценяйте.
Зеленая проблема.
Болота жили своей жизнью. Все вокруг было наполнено звуками дикой природы. Иногда был слышен тихий хлопок, это топь выпустила из себя мерзко пахнущий газ, отправляя атмосферу планеты. Где-то в пятидесяти метрах тихо шипела двуглавая змея, найдя гнездо с яйцами. И не смотря на кажущуюся дикую идиллию, болото было недовольно названными гостями. Три неполных десятка парней сейчас спрятались под кочками и в самой вязи, заляпанные грязью. Зеленая кожа еще больше смешивала их с окружающей атмосферой. Они ждали.
Послышался крик обеспокоенной птахи, чей покой нарушили опасные люди, вооруженные лазерными винтовками и болтерами. Охотники на Орков старались идти как можно скрытней, но природа не признавала их за своих и указывала знающим, где они находятся. Вот зашипела двухглавая змея, недовольная тем, что её отвлекли от поедания яиц злые двуногие. Отряд из пятнадцати человек, выглядящих ничуть не лучше чем орки, осторожно шагали по болоту. Они тоже знали, что их ждут. Эти люди небыли слабыми противниками, бойцы пытались подрожать нам, чтобы быть сильнее, но они не орки. У некоторых из под губ торчали имплантированные клыки, а некоторые даже изменили цвет кожи на зеленый.
Парни затаились, зная, что внезапное нападение будет гораздо веселей, чем прямая рубка. Некоторым это не нравилось, но несколько хороших тумаков и одна оторванная голыми руками голова, доказали всем, что босс всегда прав. Босс хуми шел впереди и наступил на одну из кочек, под которой как раз находилась один из парней. Кажись ему теперь придумано погоняло, если он конечно не заорет и не испортит засаду. Парень выдержал, остальные тоже умудрились не заржать. Все-таки постоянная дрессировка своих ребят дает результаты.
Когда они добрались до небольшого сухого островка, я выскочил из болота, а за мной выскочили все остальные и набросились на противника. По болоту разнесся яростный вопль парней и грохот огнестрельного оружия, заглушающий треск лазера. Враги оказались опытными и сразу открыли огонь, пусть и беспорядочный от неожиданности. К несчастью для них, мы были слишком близко. Если бы хуми были на расстоянии, то у них были бы шансы, но как бы они не старались притворяться орками, столько физической силы у них не было.
Зеленую кожу на виске распорол лазерный луч и тут же прижег рану. Мэдруг подскочил к противнику и схватив одной рукой вскинул его к своему лицу, ревя от бешенства. Зубы орка впились в череп человека, проламывая висок и сминая челюсть. Слегка разомкнув зубы, чтобы сорвать кожу с лица, отбросил тело, вопящее от боли, в сторону и, вскинув хряпу в виде ятагана, кинулся в гущу боя, выискивая их командира. Хуми сгрудились в кучу, заняв круговую оборону и отбросив, свои шуты пытались отбиться от наседающих на них орков. Парни же откровенно веселились, шугая врага резкими рывками и отступлением. Заметив их босса, самого здорового и самого матерого человека, который затесался в середину, я прошел сквозь ряды парней, возвышаясь над ними на две головы.
Его глаза встретились с моими. Там не было страха, ноздри врага расширились, предвкушая славный бой. Я вскинул руку, указывая на него чоппой и произнес:
- Ты их босс. Выходи и дерись со мной! Кто сильней? – обернулся я на парней и те взревели, довольные тем, что сейчас будет представление. Из болота все еще доносились вопли парня с содранным лицом и стоны раненых.
Молодой парень хумаев вскинул винтовку, видимо решив своей зажигалкой попытаться прикончить меня, на что я лишь зверски оскалился. Рука их босса легла на оружие и опустила её. С этими парнями всегда было проще, чем с остальными. Да, они подражали нам, и знали как нужно биться. Освободив островок, орки и люди встали друг напротив друга, образуя арену. Первым вышел в центр их вожак. Он был на голову выше, чем его собратья, загорелые руки были покрыты шрамами. От него веяло силой. Он снял с пояса мачете, который был в полтора раза меньше чоппы в руках Мэдруга. Обоюдный рывок друг к другу и битва началась.
Не раз сражаясь с людьми, Мэдруг знал, что изначально ему попытаются порезать сухожилия на ногах. Фактически это был единственный шанс победить зеленую тушу, которая, не смотря на рост, была ничуть не медлительной. Сзади раздался рев людей и орков. Человек сместился в лево, пригнулся, пытаясь войти в слепую зону Мэдрука, и зайти сзади. Как раз то, что ожидал опытный босс. В ответ он повернулся боком и чуть присев, ударил чоппой справа налево, заставляя человека прыгнуть, практически катясь по земле. Кувырок и вот снова вожак людей в полуприсяде слегка удивленно смотрит на босса. Грозный оскал, шаг, подшаг и град быстрых ударов в разных направлениях. Человек заметался, пытаясь увернуться или заблокировать удары. Удар, удар и физическая сила орка пробила блок, отбросив мачете к груди хуми, следом, через пол секунды, он получил огромным зеленым кулаком прямо в челюсть.
Отброшеный и пойманный парнями вожак людей, потерянно кивал головой. Крепкий мужик, обычно после такого вылетали сразу в нокаут, а этот даже умудрился удержаться на ногах, после того как ребята толкнули его к боссу. Не задумываясь, босс насадил его на загнутый клинок и поднял над своей головой. Человек захрипел, но не закричал, харкая кровью на лицо и плечи Мэдруга.
- Убить их всех. – указал на врага рукой босс и ребята с ревом кинулись заканчивать бой.
Зеленая проблема.
Болота жили своей жизнью. Все вокруг было наполнено звуками дикой природы. Иногда был слышен тихий хлопок, это топь выпустила из себя мерзко пахнущий газ, отправляя атмосферу планеты. Где-то в пятидесяти метрах тихо шипела двуглавая змея, найдя гнездо с яйцами. И не смотря на кажущуюся дикую идиллию, болото было недовольно названными гостями. Три неполных десятка парней сейчас спрятались под кочками и в самой вязи, заляпанные грязью. Зеленая кожа еще больше смешивала их с окружающей атмосферой. Они ждали.
Послышался крик обеспокоенной птахи, чей покой нарушили опасные люди, вооруженные лазерными винтовками и болтерами. Охотники на Орков старались идти как можно скрытней, но природа не признавала их за своих и указывала знающим, где они находятся. Вот зашипела двухглавая змея, недовольная тем, что её отвлекли от поедания яиц злые двуногие. Отряд из пятнадцати человек, выглядящих ничуть не лучше чем орки, осторожно шагали по болоту. Они тоже знали, что их ждут. Эти люди небыли слабыми противниками, бойцы пытались подрожать нам, чтобы быть сильнее, но они не орки. У некоторых из под губ торчали имплантированные клыки, а некоторые даже изменили цвет кожи на зеленый.
Парни затаились, зная, что внезапное нападение будет гораздо веселей, чем прямая рубка. Некоторым это не нравилось, но несколько хороших тумаков и одна оторванная голыми руками голова, доказали всем, что босс всегда прав. Босс хуми шел впереди и наступил на одну из кочек, под которой как раз находилась один из парней. Кажись ему теперь придумано погоняло, если он конечно не заорет и не испортит засаду. Парень выдержал, остальные тоже умудрились не заржать. Все-таки постоянная дрессировка своих ребят дает результаты.
Когда они добрались до небольшого сухого островка, я выскочил из болота, а за мной выскочили все остальные и набросились на противника. По болоту разнесся яростный вопль парней и грохот огнестрельного оружия, заглушающий треск лазера. Враги оказались опытными и сразу открыли огонь, пусть и беспорядочный от неожиданности. К несчастью для них, мы были слишком близко. Если бы хуми были на расстоянии, то у них были бы шансы, но как бы они не старались притворяться орками, столько физической силы у них не было.
Зеленую кожу на виске распорол лазерный луч и тут же прижег рану. Мэдруг подскочил к противнику и схватив одной рукой вскинул его к своему лицу, ревя от бешенства. Зубы орка впились в череп человека, проламывая висок и сминая челюсть. Слегка разомкнув зубы, чтобы сорвать кожу с лица, отбросил тело, вопящее от боли, в сторону и, вскинув хряпу в виде ятагана, кинулся в гущу боя, выискивая их командира. Хуми сгрудились в кучу, заняв круговую оборону и отбросив, свои шуты пытались отбиться от наседающих на них орков. Парни же откровенно веселились, шугая врага резкими рывками и отступлением. Заметив их босса, самого здорового и самого матерого человека, который затесался в середину, я прошел сквозь ряды парней, возвышаясь над ними на две головы.
Его глаза встретились с моими. Там не было страха, ноздри врага расширились, предвкушая славный бой. Я вскинул руку, указывая на него чоппой и произнес:
- Ты их босс. Выходи и дерись со мной! Кто сильней? – обернулся я на парней и те взревели, довольные тем, что сейчас будет представление. Из болота все еще доносились вопли парня с содранным лицом и стоны раненых.
Молодой парень хумаев вскинул винтовку, видимо решив своей зажигалкой попытаться прикончить меня, на что я лишь зверски оскалился. Рука их босса легла на оружие и опустила её. С этими парнями всегда было проще, чем с остальными. Да, они подражали нам, и знали как нужно биться. Освободив островок, орки и люди встали друг напротив друга, образуя арену. Первым вышел в центр их вожак. Он был на голову выше, чем его собратья, загорелые руки были покрыты шрамами. От него веяло силой. Он снял с пояса мачете, который был в полтора раза меньше чоппы в руках Мэдруга. Обоюдный рывок друг к другу и битва началась.
Не раз сражаясь с людьми, Мэдруг знал, что изначально ему попытаются порезать сухожилия на ногах. Фактически это был единственный шанс победить зеленую тушу, которая, не смотря на рост, была ничуть не медлительной. Сзади раздался рев людей и орков. Человек сместился в лево, пригнулся, пытаясь войти в слепую зону Мэдрука, и зайти сзади. Как раз то, что ожидал опытный босс. В ответ он повернулся боком и чуть присев, ударил чоппой справа налево, заставляя человека прыгнуть, практически катясь по земле. Кувырок и вот снова вожак людей в полуприсяде слегка удивленно смотрит на босса. Грозный оскал, шаг, подшаг и град быстрых ударов в разных направлениях. Человек заметался, пытаясь увернуться или заблокировать удары. Удар, удар и физическая сила орка пробила блок, отбросив мачете к груди хуми, следом, через пол секунды, он получил огромным зеленым кулаком прямо в челюсть.
Отброшеный и пойманный парнями вожак людей, потерянно кивал головой. Крепкий мужик, обычно после такого вылетали сразу в нокаут, а этот даже умудрился удержаться на ногах, после того как ребята толкнули его к боссу. Не задумываясь, босс насадил его на загнутый клинок и поднял над своей головой. Человек захрипел, но не закричал, харкая кровью на лицо и плечи Мэдруга.
- Убить их всех. – указал на врага рукой босс и ребята с ревом кинулись заканчивать бой.
Дело было вечером,делать было нечего.
Заполняем пробел и добавляем немного юмора и для лоялистов.
Итак, вашему вниманию представляется зарисовка "Пике Эйзейнштейна" , адекватная критика приветствуется.
Пассажирский фрегат "Эйзенштейн" терпит крушения над волнами Варпа в течении 30.000 серий!
Экипаж фрегата отважно борется за жизни пассажиров в надежде доставить важное донесение на Терру.
Действующие лица :
Неунывающий и мужественный капитан Барик Гарья.
Изобретательный и находчивый боевой капитан Седьмой роты Гвардии Смерти Натаниэль Гарро.
Симпатичная и невозмутимая помощник капитана фрегата Ракель Воут.
Хладнокровный и обаятельный астропат сотоварищи.
А так же НЕСРАВНЕННАЯ мисс Эуфратия Киилер в роли "новой святой" Эуфратии Зиилер!
*****
Капитанский мостик "Эйзенштейна",входит Воут.
- Сэр, можно обратиться?
Гарья поворачивается к Гарро:
- Кто это?
- Это ваш первый помошник, Ракель Воут.
- Что, действительно?
- Сэр, у нас проблемы в пассажирском салоне!
- Отлично, подготовьте их к тому, что мы будем лететь в Варпе непонятно сколько времени.
- Предлагаете выставить охрану и раздать успокоительное, что бы их не охватил Варп-психоз?
-Нет, предлагаю раздать им по заряженному болтеру!
*****
- Натаниэль, сколько нам осталось еще до Терры?
- Еще примерно 29.999 серий!
- Отлично, тогда я еще успею написать пару томиков стихов во славу Императора!
Заполняем пробел и добавляем немного юмора и для лоялистов.
Итак, вашему вниманию представляется зарисовка "Пике Эйзейнштейна" , адекватная критика приветствуется.
Пассажирский фрегат "Эйзенштейн" терпит крушения над волнами Варпа в течении 30.000 серий!
Экипаж фрегата отважно борется за жизни пассажиров в надежде доставить важное донесение на Терру.
Действующие лица :
Неунывающий и мужественный капитан Барик Гарья.
Изобретательный и находчивый боевой капитан Седьмой роты Гвардии Смерти Натаниэль Гарро.
Симпатичная и невозмутимая помощник капитана фрегата Ракель Воут.
Хладнокровный и обаятельный астропат сотоварищи.
А так же НЕСРАВНЕННАЯ мисс Эуфратия Киилер в роли "новой святой" Эуфратии Зиилер!
*****
Капитанский мостик "Эйзенштейна",входит Воут.
- Сэр, можно обратиться?
Гарья поворачивается к Гарро:
- Кто это?
- Это ваш первый помошник, Ракель Воут.
- Что, действительно?
- Сэр, у нас проблемы в пассажирском салоне!
- Отлично, подготовьте их к тому, что мы будем лететь в Варпе непонятно сколько времени.
- Предлагаете выставить охрану и раздать успокоительное, что бы их не охватил Варп-психоз?
-Нет, предлагаю раздать им по заряженному болтеру!
*****
- Натаниэль, сколько нам осталось еще до Терры?
- Еще примерно 29.999 серий!
- Отлично, тогда я еще успею написать пару томиков стихов во славу Императора!
Апокалипсис сегодня (из личных наблюдений)
Короче. Только что, за целый день, вышел в магазин, так как дома закончился ХЛЕБ (!!!). Я конечно был готов увидеть что-то необычное но то, что я увидел сверху, на проспекте, поразило мое воображение. Я живу в частном секторе, чуть ниже основной городской магистрали. Оказалось что моя улица это просто оазис спокойствия и стабильности но нотки паники и безысходности уже заносит и сюда. Что происходт сверху. Километровые шеренги из брошенных машин, которые уже никогда никуда не уедут. Некоторые водители уже никогда не смогут попасть домой. Их застывшие, в холодном ужасе лица смотрели на меня из заметенных окон. В сугробе стоит маршрутка со своими, теперь пожизненными пассажирами. Тянущаяся рука кондукторши застыла во всем знакомой позе, она породнилась со сдачей навсегда. Люди в панике оставляют свои дома и собрав пожитки отправляются искать лучше судьбы. Обреченные бредут вдоль дороги, дети плачут, старики падают на землю. Толпы людей стоят и отогреваются у бочек, магазины закрыты, ХЛЕБА нет! Мародеры растаскивали последний мешок с картошкой и дрались за ящик водки. Во дворах были замечены военные. Должно быть их пригнали для патрулирования дворов. За углом одного дома стоял бронетранспортер. Все что мне удалось купить в магазине, это – 3 килограмма мяса, 2 литра молока, рыбные консервы, овощи и некоторые фрукты, сыр, спички, PLAYBOY, сок, 5 литров воды, печенье и конфет на сдачу…но ХЛЕБА нет, совсем нет, ни одной буханки хлеба и я не знаю, что сказать дома, как теперь оправдать надежду, которую на меня возложили мои близкие. С такой небогатой добычей я побрел домой. Пробираясь сквозь наметы короткими перебежками я добрался до угла улицы и остановился. На встречу мне двигалась стая волков. Я думал что все, вся моя недолгая жизнь пролетела у меня перед глазами и яйца издали нехарактерный звон, в животе начало мутить. Но о чудо, в небе появилась сигнальная ракета, видимо кто-то от безысходности использовал последний шанс. Стаю это вспугнуло и они побежали прочь. Я продолжил свой путь. Пару раз мне еще попадались переселенцы-соседи, мне так и не удалось их отговорить, их дальнейшая судьба мне не известна.
Выгляните в окно, по телевидению врут, власти молчат ситуация заходит в тупик, ХЛЕБА нет! Люди, максимальны перепост, это все что у нас осталось. Из средств связи только интернет и голубиная почта, мобильные работают с помехами. Звонили родственники из Херсона, спрашивали есть ли у нас в Киеве хлеб, просили выслать пару буханок но всех своих голубей мы уже отправили с доставкой.
Сейчас я уже дома, пишу это все под одеялом с выключенным светом, так как на улице были замечены первые банды неизвестных людей. Я опасаюсь за то, что завтра никогда не наступит. Все удачи и хорошего воскресения.
Короче. Только что, за целый день, вышел в магазин, так как дома закончился ХЛЕБ (!!!). Я конечно был готов увидеть что-то необычное но то, что я увидел сверху, на проспекте, поразило мое воображение. Я живу в частном секторе, чуть ниже основной городской магистрали. Оказалось что моя улица это просто оазис спокойствия и стабильности но нотки паники и безысходности уже заносит и сюда. Что происходт сверху. Километровые шеренги из брошенных машин, которые уже никогда никуда не уедут. Некоторые водители уже никогда не смогут попасть домой. Их застывшие, в холодном ужасе лица смотрели на меня из заметенных окон. В сугробе стоит маршрутка со своими, теперь пожизненными пассажирами. Тянущаяся рука кондукторши застыла во всем знакомой позе, она породнилась со сдачей навсегда. Люди в панике оставляют свои дома и собрав пожитки отправляются искать лучше судьбы. Обреченные бредут вдоль дороги, дети плачут, старики падают на землю. Толпы людей стоят и отогреваются у бочек, магазины закрыты, ХЛЕБА нет! Мародеры растаскивали последний мешок с картошкой и дрались за ящик водки. Во дворах были замечены военные. Должно быть их пригнали для патрулирования дворов. За углом одного дома стоял бронетранспортер. Все что мне удалось купить в магазине, это – 3 килограмма мяса, 2 литра молока, рыбные консервы, овощи и некоторые фрукты, сыр, спички, PLAYBOY, сок, 5 литров воды, печенье и конфет на сдачу…но ХЛЕБА нет, совсем нет, ни одной буханки хлеба и я не знаю, что сказать дома, как теперь оправдать надежду, которую на меня возложили мои близкие. С такой небогатой добычей я побрел домой. Пробираясь сквозь наметы короткими перебежками я добрался до угла улицы и остановился. На встречу мне двигалась стая волков. Я думал что все, вся моя недолгая жизнь пролетела у меня перед глазами и яйца издали нехарактерный звон, в животе начало мутить. Но о чудо, в небе появилась сигнальная ракета, видимо кто-то от безысходности использовал последний шанс. Стаю это вспугнуло и они побежали прочь. Я продолжил свой путь. Пару раз мне еще попадались переселенцы-соседи, мне так и не удалось их отговорить, их дальнейшая судьба мне не известна.
Выгляните в окно, по телевидению врут, власти молчат ситуация заходит в тупик, ХЛЕБА нет! Люди, максимальны перепост, это все что у нас осталось. Из средств связи только интернет и голубиная почта, мобильные работают с помехами. Звонили родственники из Херсона, спрашивали есть ли у нас в Киеве хлеб, просили выслать пару буханок но всех своих голубей мы уже отправили с доставкой.
Сейчас я уже дома, пишу это все под одеялом с выключенным светом, так как на улице были замечены первые банды неизвестных людей. Я опасаюсь за то, что завтра никогда не наступит. Все удачи и хорошего воскресения.
Снежинки в танце падают
На землю, и кружась,
Мой глаз они порадуют,
На голову ложась.
В снегу асфальт и крыши,
Бульвары и мосты,
А люди словно мыши,
боятся всё весны.
Зимой нет луж, прохладно.
Как я люблю метель!
Дороги скользки, ладно!
Декабрь это не апрель.
К метро виднеется дорога.
На ней отчёвлив след.
В нём грусть, печаль, тревога.
Простыл он и ушёл под снег.
На землю, и кружась,
Мой глаз они порадуют,
На голову ложась.
В снегу асфальт и крыши,
Бульвары и мосты,
А люди словно мыши,
боятся всё весны.
Зимой нет луж, прохладно.
Как я люблю метель!
Дороги скользки, ладно!
Декабрь это не апрель.
К метро виднеется дорога.
На ней отчёвлив след.
В нём грусть, печаль, тревога.
Простыл он и ушёл под снег.
Доброго времени суток реакторчане, собсна оцените=)
Стою в прихожей на коленях
На мне ошейник и трусы
Сегодня ролевые игры
Суровые у нас они
Стегаешь ты меня по жопе
Своей прелестною рукой
О дорогая, бери плетку
Сейчас приду с ней, дорогой
Вот снова показалась ты
Небесной красоты виденье
В руках держала не торты
А плеть земного наслажденья
И вот лежу я на паркете
На мне ошейник и трусы
Стегает вновь меня по жопе
Творенье дивной красоты
Стою в прихожей на коленях
На мне ошейник и трусы
Сегодня ролевые игры
Суровые у нас они
Стегаешь ты меня по жопе
Своей прелестною рукой
О дорогая, бери плетку
Сейчас приду с ней, дорогой
Вот снова показалась ты
Небесной красоты виденье
В руках держала не торты
А плеть земного наслажденья
И вот лежу я на паркете
На мне ошейник и трусы
Стегает вновь меня по жопе
Творенье дивной красоты
Последняя вахта
Часы на стене все-таки шли. Будто бы нехотя, устав кружиться, секундная стрелка отсчитывала время. Его время. На сотни километров вокруг – ни души. Здесь оно безраздельно принадлежало ему.
Три часа до отбоя. Одиннадцать часов до подъема. Шестнадцать до следующей отметки. Тысяча триста двадцать до конца смены. Целый вагон времени. Вагон и маленькая тележка.
У тайги было свое отношение со временем. Этот громадный серо-зеленый таежный лес ходил в любимцах у Его Величества Хроноса, и за пазухой имел вечность. У Роберта такого запаса не имелось, поэтому он исправно менял батарейку в настенных часах.
Он был невзрачен на вид. Щуплый, маленького роста, в любой компании смотрелся нелепо, на общение шел с трудом, друзей лучших и друзей простых не имел вовсе, весь круг знакомств ограничивался коллегами по работе. Между тем цепкий ум и упертость доводить начатое до конца, что свойственно людям науки, делали его ценнейшим кадром и незаменимым работником. Притом, был честен всегда как с окружающими его людьми, так и самим собой.
Роберт, как и все в своем советском детстве честно мечтал стать космонавтом. И, как многие, им не стал. После школы попал в Инженерное училище, потом окончил институт по специальности ядерная физика, работал на кафедре, защитил кандидатскую. В связи с нехваткой специалистов в инженерных войсках, его забрали в армию. Отслужив и пройдя сотни проверок попал в секретный проект «Абсолют», разрабатываемый Советами в те годы.
И вот теперь он, немолодой кандидат в доктора наук, каждые двадцать четыре часа нажимал кнопку отметки вахты в небольшом бункере в семи метрах от поверхности земли по соседству с такой же миниатюрной шахтой с одним единственным ракетным зарядом внутри. Где-то в самом сердце сибирской тайги.
Часы все же шли. Роберту лишь порой казалось, что секундная стрелка на мгновение замирала, как бы переводя дух, и снова пускалась в счет. Сняв их со стены, он прислушался. Тихое тиканье успокоило его. Значит, время не остановилось. Вахта закончится, и он не останется тут навсегда делить вечность с тайгой.
Одна тысяча триста девятнадцать часов. Время для размышления.
Советские истребители утром четырнадцатого июля, за день до начала вахты Роберта, нарушили воздушное пространство Соединенных Штатов. Это был показательный маневр Советов. Мол, ребята, мы настроены серьезно. Штаты поступок не оценили и сбили истребители. Холодное противостояние двух держав достигло своего апогея, грозясь перейти в горячее.
И, отправляясь на вахту, Роберт уже морально готовил себя к тому, что единственный телефон без циферблата на панели около заветной кнопки зазвонит именно в его смену. После этого инструкция проста до идиотизма. Вставить ключ в паз на панели, повернуть, открыть стеклянный колпак и вдавить до упора единственную кнопку. Ну и, наверное, молиться.
Боеголовка длиною с автомобиль стартует из шахты в стратосферу, и ложиться на заранее введенный курс. Даже если ее сбивают на подлете, еще в атмосфере, заряд активирует самоподдерживающуюся реакцию ядерного распада, который сотрет с лица земли всю Северную Америку. Теоретически. На практике есть шанс разом лишиться всей планеты. Абсолютное оружие. Фактор сдерживания в холодной войне. Жирная точка в войне настоящей.
Прошло восемьсот шестьдесят девять часов вахты. Телефон молчал.
Ночью Роберту снилась тайга. Бесконечная и одинокая.
Утро выдалось таким же, как и предыдущие тридцать шесть. Серое и мрачное, в закрытом наглухо бункере под землей. Тем не менее, в нем были созданы все условия для проживания в течении трех месяцев вахты – время, которое, опять таки теоретически, человек мог выдержать и не сойти с ума от одиночества.
Свежий кофе бодрил. С книгой в руках – а чем больше заняться? – Роберт устроился в кресле около панели с телефоном. Открыл первую страницу.
Звонок оглушительной трелью разбил тишину вдребезги. Роберт от неожиданности вскочил, пролив кофе на книгу. Сердце на миг перестало биться. Сон, это всего лишь сон. Но трезвон телефона без циферблата не оставлял никакой надежды. Это реальность. Его. Самая, что ни на есть, настоящая.
Холодный пластик трубки прижат к уху – миг – и слышится голос:
«- Код - семнадцать! Код – семнадцать! Один – три – девять! Повторяю! Один – три – девять! Как понял? Подтверди!»
Сухие губы не слушаются:
«-Код – семнадцать… Один – три – девять… Подтверждаю.. »
В трубке замолкли. На минуту Роберт потерял способность двигаться. Так и стоял с трубкой, не в силах положить ее обратно. Сейчас, вот сейчас они снова выйдут на связь и отменят приказ. Но нет, он сам прекрасно слышал: «один – три – девять - безотлагательный старт ракеты без возможности отмены приказа». Это не объявление готовности. Это старт. Поворот ключа и кнопка до упора.
С трясущимися руками попасть ключом в паз не так просто. Стеклянный колпак не хочет открываться. Но вот она кнопка. Только нажать. Одно движение – и нет континента.
Тысячи жизней. Тысячи лиц, улыбок, глаз. Смех, слезы, любовь, ненависть. Отцы, матери, братья, сестры, мужья, жены, любовники. Дети! Маленькие, большие, не родившиеся, живущие. Все в прах и навсегда… Казнить, нельзя помиловать.
Палач, каких свет не видывал. И не увидит.
И Роберт понял. В этот один единственный миг, между переходом секундной стрелки, между ударами сердца, понял, как он их всех любит. Понял, что не сможет ни под страхом смерти, ни под каким иным страхом нажать на кнопку. Он любит весь этот большой и странный мир, всех этих людей, которых никогда не видел. Он всегда был честен с самим собой. Старая задачка с перестановкой запятой.
Казнить нельзя, помиловать.
План родился сразу. Только бы успеть! Они сидят, попрятавшись в бомбоубежища, и ждут старта ракеты. Десять минут. После чего высылают ударную группу к бункеру. Группа прибудет через пятнадцать, максимум двадцать минут. Полчаса в запасе есть.
Роберт опрометью кинулся в кладовую, где хранились ключи от двери в коридор, ведущий в шахту с ракетой. При сбое аппаратуры, если таковой произойдет, необходимо согласно инструкции, активировать запальный шнур вручную. Для этого и был предусмотрен коридор в шахту.
Прихватив инструменты, он отворил дверь и впервые увидел воочию ракету, над которой работал три с половиной года, разрабатывая отдельные элементы. В частности – схему боеголовки. Поэтому он знал, в какой части ракеты находился термоядерный заряд.
На снятие верхней панели потратил десять минут. Еще десять возился с охранными замками и прошитой двойной оболочкой самого заряда. Добравшись до внутренностей боеголовки, особо не церемонясь, стал доставать пластины.
Две пластины из обогащенного урана диаметром в десять сантиметров и толщиной в один идеально плотно сходятся при активации заряда, инициируя процесс распада. Количество выделенной энергии должно хватить, чтобы Нью-Йорк отправить к праотцам. Но главное не в этом.
Маленькая неприметная коробочка в углублении между пластинами активируется при взрыве. В ней – катализатор процесса распада. После чего он и становиться самоподдерживающимся на протяжении длительного периода времени. Достаточно длительного, чтобы весь континент стал непригоден для жизни в ближайшие сто-двести лет. А может и вся Земля.
Пластины Роберт просто сломал молотком. Долбил по ним изо всех сил, зная, что уже получил достаточную дозу облучения, чтобы не беспокоиться о планах на будущее. Пришел черед черной коробочки. С ней расправился одним ударом. Вещество внутри, вступив в реакцию с воздухом, без необходимого количества энергии распалось на составляющие. Одним ударом – три года работы. Ничуть не жаль. Чтобы снова создать подобный заряд, потребуется столько же.
Все. Теперь все. Роберт бросил ненужный молоток и поплелся назад в бункер. Пусть теперь врываются, угрожают, орут. Поздно. Он полюбил весь мир. И умирает от этого.
С улыбкой на лице.
Часы на стене все-таки шли. Будто бы нехотя, устав кружиться, секундная стрелка отсчитывала время. Его время. На сотни километров вокруг – ни души. Здесь оно безраздельно принадлежало ему.
Три часа до отбоя. Одиннадцать часов до подъема. Шестнадцать до следующей отметки. Тысяча триста двадцать до конца смены. Целый вагон времени. Вагон и маленькая тележка.
У тайги было свое отношение со временем. Этот громадный серо-зеленый таежный лес ходил в любимцах у Его Величества Хроноса, и за пазухой имел вечность. У Роберта такого запаса не имелось, поэтому он исправно менял батарейку в настенных часах.
Он был невзрачен на вид. Щуплый, маленького роста, в любой компании смотрелся нелепо, на общение шел с трудом, друзей лучших и друзей простых не имел вовсе, весь круг знакомств ограничивался коллегами по работе. Между тем цепкий ум и упертость доводить начатое до конца, что свойственно людям науки, делали его ценнейшим кадром и незаменимым работником. Притом, был честен всегда как с окружающими его людьми, так и самим собой.
Роберт, как и все в своем советском детстве честно мечтал стать космонавтом. И, как многие, им не стал. После школы попал в Инженерное училище, потом окончил институт по специальности ядерная физика, работал на кафедре, защитил кандидатскую. В связи с нехваткой специалистов в инженерных войсках, его забрали в армию. Отслужив и пройдя сотни проверок попал в секретный проект «Абсолют», разрабатываемый Советами в те годы.
И вот теперь он, немолодой кандидат в доктора наук, каждые двадцать четыре часа нажимал кнопку отметки вахты в небольшом бункере в семи метрах от поверхности земли по соседству с такой же миниатюрной шахтой с одним единственным ракетным зарядом внутри. Где-то в самом сердце сибирской тайги.
Часы все же шли. Роберту лишь порой казалось, что секундная стрелка на мгновение замирала, как бы переводя дух, и снова пускалась в счет. Сняв их со стены, он прислушался. Тихое тиканье успокоило его. Значит, время не остановилось. Вахта закончится, и он не останется тут навсегда делить вечность с тайгой.
Одна тысяча триста девятнадцать часов. Время для размышления.
Советские истребители утром четырнадцатого июля, за день до начала вахты Роберта, нарушили воздушное пространство Соединенных Штатов. Это был показательный маневр Советов. Мол, ребята, мы настроены серьезно. Штаты поступок не оценили и сбили истребители. Холодное противостояние двух держав достигло своего апогея, грозясь перейти в горячее.
И, отправляясь на вахту, Роберт уже морально готовил себя к тому, что единственный телефон без циферблата на панели около заветной кнопки зазвонит именно в его смену. После этого инструкция проста до идиотизма. Вставить ключ в паз на панели, повернуть, открыть стеклянный колпак и вдавить до упора единственную кнопку. Ну и, наверное, молиться.
Боеголовка длиною с автомобиль стартует из шахты в стратосферу, и ложиться на заранее введенный курс. Даже если ее сбивают на подлете, еще в атмосфере, заряд активирует самоподдерживающуюся реакцию ядерного распада, который сотрет с лица земли всю Северную Америку. Теоретически. На практике есть шанс разом лишиться всей планеты. Абсолютное оружие. Фактор сдерживания в холодной войне. Жирная точка в войне настоящей.
Прошло восемьсот шестьдесят девять часов вахты. Телефон молчал.
Ночью Роберту снилась тайга. Бесконечная и одинокая.
Утро выдалось таким же, как и предыдущие тридцать шесть. Серое и мрачное, в закрытом наглухо бункере под землей. Тем не менее, в нем были созданы все условия для проживания в течении трех месяцев вахты – время, которое, опять таки теоретически, человек мог выдержать и не сойти с ума от одиночества.
Свежий кофе бодрил. С книгой в руках – а чем больше заняться? – Роберт устроился в кресле около панели с телефоном. Открыл первую страницу.
Звонок оглушительной трелью разбил тишину вдребезги. Роберт от неожиданности вскочил, пролив кофе на книгу. Сердце на миг перестало биться. Сон, это всего лишь сон. Но трезвон телефона без циферблата не оставлял никакой надежды. Это реальность. Его. Самая, что ни на есть, настоящая.
Холодный пластик трубки прижат к уху – миг – и слышится голос:
«- Код - семнадцать! Код – семнадцать! Один – три – девять! Повторяю! Один – три – девять! Как понял? Подтверди!»
Сухие губы не слушаются:
«-Код – семнадцать… Один – три – девять… Подтверждаю.. »
В трубке замолкли. На минуту Роберт потерял способность двигаться. Так и стоял с трубкой, не в силах положить ее обратно. Сейчас, вот сейчас они снова выйдут на связь и отменят приказ. Но нет, он сам прекрасно слышал: «один – три – девять - безотлагательный старт ракеты без возможности отмены приказа». Это не объявление готовности. Это старт. Поворот ключа и кнопка до упора.
С трясущимися руками попасть ключом в паз не так просто. Стеклянный колпак не хочет открываться. Но вот она кнопка. Только нажать. Одно движение – и нет континента.
Тысячи жизней. Тысячи лиц, улыбок, глаз. Смех, слезы, любовь, ненависть. Отцы, матери, братья, сестры, мужья, жены, любовники. Дети! Маленькие, большие, не родившиеся, живущие. Все в прах и навсегда… Казнить, нельзя помиловать.
Палач, каких свет не видывал. И не увидит.
И Роберт понял. В этот один единственный миг, между переходом секундной стрелки, между ударами сердца, понял, как он их всех любит. Понял, что не сможет ни под страхом смерти, ни под каким иным страхом нажать на кнопку. Он любит весь этот большой и странный мир, всех этих людей, которых никогда не видел. Он всегда был честен с самим собой. Старая задачка с перестановкой запятой.
Казнить нельзя, помиловать.
План родился сразу. Только бы успеть! Они сидят, попрятавшись в бомбоубежища, и ждут старта ракеты. Десять минут. После чего высылают ударную группу к бункеру. Группа прибудет через пятнадцать, максимум двадцать минут. Полчаса в запасе есть.
Роберт опрометью кинулся в кладовую, где хранились ключи от двери в коридор, ведущий в шахту с ракетой. При сбое аппаратуры, если таковой произойдет, необходимо согласно инструкции, активировать запальный шнур вручную. Для этого и был предусмотрен коридор в шахту.
Прихватив инструменты, он отворил дверь и впервые увидел воочию ракету, над которой работал три с половиной года, разрабатывая отдельные элементы. В частности – схему боеголовки. Поэтому он знал, в какой части ракеты находился термоядерный заряд.
На снятие верхней панели потратил десять минут. Еще десять возился с охранными замками и прошитой двойной оболочкой самого заряда. Добравшись до внутренностей боеголовки, особо не церемонясь, стал доставать пластины.
Две пластины из обогащенного урана диаметром в десять сантиметров и толщиной в один идеально плотно сходятся при активации заряда, инициируя процесс распада. Количество выделенной энергии должно хватить, чтобы Нью-Йорк отправить к праотцам. Но главное не в этом.
Маленькая неприметная коробочка в углублении между пластинами активируется при взрыве. В ней – катализатор процесса распада. После чего он и становиться самоподдерживающимся на протяжении длительного периода времени. Достаточно длительного, чтобы весь континент стал непригоден для жизни в ближайшие сто-двести лет. А может и вся Земля.
Пластины Роберт просто сломал молотком. Долбил по ним изо всех сил, зная, что уже получил достаточную дозу облучения, чтобы не беспокоиться о планах на будущее. Пришел черед черной коробочки. С ней расправился одним ударом. Вещество внутри, вступив в реакцию с воздухом, без необходимого количества энергии распалось на составляющие. Одним ударом – три года работы. Ничуть не жаль. Чтобы снова создать подобный заряд, потребуется столько же.
Все. Теперь все. Роберт бросил ненужный молоток и поплелся назад в бункер. Пусть теперь врываются, угрожают, орут. Поздно. Он полюбил весь мир. И умирает от этого.
С улыбкой на лице.
Здесь мы собираем самые интересные картинки, арты, комиксы, мемасики по теме (+288 постов - )
Наши любимые теги
Arcane (LoL)
League of Legends
#S.T.A.L.K.E.R
фэндомы
SwainArt
artist
Hoshimi Miyabi
Zenless Zone Zero
Mouthwashing
Игры
Топ комментов
А бывает, комменты лучше постов. Смотрим топ тредов и вникаем!