Что-то я частенько начал прям в голос проигрывать с приколов для дегенератов...Не могу сказать, что мне это не нравится, но и обратного утверждать не буду.
27.02.2024, 21:10
3 стадия: торг
In a explosion....
Я своеобразно застилаю одеяло в пододеяльник. Первым делом я засовываю одеяло в этот тряпичный чехол, а затем сам залезаю в него. Полностью. Будучи в пододеяльнике, я ползаю из одного его угла к другому, аккуратно укладываю каждый уголок. Когда всё готово, я вылезаю обратно. Любуюсь ровным прямоугольником и расправляю его по всей ширине кровати. Так я делаю каждый раз, независимо от места: и дома, и в лагере, и в гостинице. Друзья и родители посмеиваются надо мной. Да, я пытался заправлять одеяло так, как это делают все нормальные люди. Но такой способ не приносит мне никакого удовольствия. Поэтому залезть в пододеяльник с головой - единственное, что я могу сделать в этой ситуации. Если в данном контексте такое сказать уместно, то знайте - я наслаждаюсь тем, что делаю раз в неделю вечером.
Эта идиллия могла продолжаться вечно - каждый субботний вечер я проводил, ползая в пододеяльнике. Это моё маленькое счастье закончилось вчера. Я снова достал из шкафа одеяло и направился к кровати. Нашёл отверстие в пододеяльнике, через которое нужно засунуть одеяло и засунул его туда. Залез сам следом. Началась моя маленькая радость - я снова крутился в своём чехле, разглаживая каждую складку, проверял, чтобы уголки лежали ровно, не перекручиваясь и не сдвигаясь.
Наконец, всё было готово. Я ещё раз осмотрел своё творение и с улыбкой пополз к отверстию. Меня очень удивило то, что я не смог найти его с первого раза. Обычно оно находится напротив дальнего левого уголка, а тут как будто исчезло. Я провёл рукой по внутреннему соединению двух полотен. Ничего. Даже шва, которым гипотетически могла быть зашита дырочка, не было. Тогда я стал осматривать остальные стороны, хоть это и было абсурдно. Я знал, что отверстие может быть только там, где я проверял в первый раз. Не трудно догадаться, что ни с одной из четырёх сторон я не нашёл выхода. Посидел, подумал. Единственное, что пришло в голову, так это то, что отверстие где-то в другой части пододеяльника, а я просто забыл где именно. Делать нечего, я взял обеими руками переплетение полотен недалеко от угла и постарался надорвать. Ничего не вышло. Ткань лишь натянулось, но звука её отрыва я так и не услышал. Потянул сильнее, тот же самый результат. Я стал тянуть изо всех сил. Ткань натягивалась, но нужного мне отверстия так и не появилось.
Стало не до шуток. Я начал осознавать, что заперт в пододеяльнике в своём собственном доме. Пополз прямо в пододеяльнике по кровати, нащупал её край и аккуратно спустился на пол. Подполз к письменному столу и чуть-чуть приподнялся. Протянул руку (это было сложно сделать, потому что меня ограничивал пододеяльник) и стал водить по столешнице из стороны в сторону, пока не наткнулся на ножницы, которые я забыл убрать в ящик. Через свой чехол нащупал в ножницах отверстия для пальцев, поднёс их к пододеяльнику и со всей силы сжал. Ткань снова смялась, ножницы не справились со своей задачей.
Тогда я просто закричал. Стал звать о помощи. Почувствовал, как из глаза течёт слеза. На крик прибежали родители, смотревшие телевизор в соседней комнате.
-Я застрял и не могу выбраться, - прошептал я, - помогите мне.
Папа засмеялся, мама тихо хихикнула.
-Сыночка, не хочешь покидать свой кокон? - сквозь смех выцедил папа.
-Пожалуйста, помоги, - снова попросил я.
-Неумёха... - вздохнул отец и нагнулся к пододеяльнику.
Я почувствовал, как его пальцы ищут отверстие. Он так же как и я проверил все соединения полотен, а затем прощупал верхнюю и нижнюю стороны пододеяльника.
-Люда, чёрт, я правда не могу найти дырку в этом чёртовом пододеяльнике, помоги мне! - буркнул папа.
Мама наклонилась, и теперь они принялись искать отверстие вместе. Поиски не дали результатов, тогда отец сжал пододеяльник и растянул его в разные стороны, пытаясь порвать. Как и ожидалось, у него ничего не вышло. В ход пошли ножницы. Ничего.
-Это какая-то шутка? - недоумённо спросила мама и присела на кровать.
Папа промолчал.
Вдруг он встал и ушёл в коридор. Я услышал, как он роется в ящике из-под инструментов. Наверное, ищет электропилку. Я угадал. Отец подключил устройство в к розетке и запустил.
-Передвинься в противоположный конец своего мешка, - сказал он, - и не дёргайся, чтобы я и тебя не распилил.
Я послушался. То место, где я сидел, стало мокрым от моих слёз. Я доверился технике.
Жужжащий звук, папа берёт уголок пододеяльника и подносит к нему пилку. Десять секунд, пятнадцать... Эта пилка пилила дерево быстрее, чем тряпку. Как же я пожалел, что полез в этот вонючий мешок. Заправлял бы как все нормальные люди, сейчас бы ужинал или смотрел кино.
-Люда, собирайся, - сказал папа, - поедем к Серёге.
Мама хмыкнула и покинула комнату. Серёга - папин друг, работает в МЧС, но проводит всё время в пожарной части, там же вроде и живёт. Там есть все необходимые станки, которые могли распилить почти всё - начиная от камня и заканчивая прочными металлами.
-Сын, не волнуйся. Что бы это ни было, мы вытащим тебя - уверенно сказал папа.
Вернее, попытался. В его голосе я услышал сомнение. Он взял меня за руку и вытащил в коридор, к прихожей. Оделся, взял меня на руки и вынес из квартиры. Мама закрыла дверь и пошла следом.
Меня донесли до автомобиля и положили на заднее сиденье. Я почувствовал запах дыма. Папа закурил, хотя бросил несколько лет назад.
-Откуда у тебя пачка? - спросила мама.
-На чёрный день, - проворчал отец. Он сел за руль и поехал к Серёге.
-Да, дружище, сейчас у тебя будем, тут ситуация такая, - начал объяснять по телефону папа, - короче, сам всё увидишь.
Через десять минут мы были на месте. Так скверно я себя ещё никогда не чувствовал. В тюрьме заключённые не так напуганы, как я в тот момент. Уже не было сил плакать. Я лишь сидел, скрючившись, и дрожал.
К машине подошёл Серёга. Папа попросил его помочь вытащить пододеяльник.
-Кого это ты там замуровал? - усмехнулся Серёга.
-Антон там сидит, - ответил отец, - но сейчас не лучшее время для шуток.
-Как знаешь, - задумчиво пробормотал Серёга и ухватился за край чехла.
Меня донесли до лифта, повезли на второй этаж. Вынесли, понесли в цех и положили на большой верстак.
-Тут такое дело, - начал папа, - не принимай нас за сумасшедших, но Антон там застрял.
-Чего?.. - начал Серёга.
-Да, он застрял, а этот сраный мешок ни в какую! Как железный! Ничем его не взять! - повысил голос папа.
Серёга, будучи крепким мужиком, потянул угол, но не добился успеха.
-Не знаю, что это, но моя малышка с ним справится, - мягко сказал Серёга.
Малышкой он называет свою огромную циркулярную пилу. Он подкатил её к верстаку, примерил место разреза и включил инструмент.
-Не двигайся, если конечности дороги! - крикнул Серёга.
Я отодвинулся в конец пододеяльника и стал ждать. Лезвие пилы и угол пододеяльника соприкоснулись.
-Блять! Даже надрезов нет! - заорал папа.
Серёга выключил пилу. Я услышал, как мама тихо всхлипнула.
-Огонь? - спросил Серёга.
-Неси уже хоть что-то, - раздражённо сказал отец.
Серёга ушёл в кладовку и принёс жидкость для розжига, рядом поставил ведро с водой.
-Очень аккуратно, Серёжа, - снова всхлипнула мама.
Чуть-чуть жидкости на угол пододеяльника, затем спичка. Я почувствовал жар, слабый, а затем сильнее, ещё и ещё. Через несколько секунд он стал невыносимым. Я посмотрел на пододеяльник изнутри. Он хоть и горел, но не причинял ткани никакого вреда.
-Горю! - закричал я от боли, - потушите меня!
Серёга схватил ведро и вылил его на меня. Пододеяльник потух. Я ощупал свою голову. Часть волос сгорела, на руках появились волдыри.
-Это пиздец... - прошептал Серёга, - останьтесь на ночь у меня, завтра отвезём Антона в лабораторию.
-Почему? Ну почему? - я услышал как папа зарыдал.
Он обнял маму, и они ушли в свободную комнату.
-Антоха, крепись, - подбодрил меня Серёга.
Он взял мокрый пододеяльник на руки и положил на раскладушку, а сам отправился спать на кровать. Сил не было, я лёг на ту сторону, где было меньше всего ожогов и уснул.
-Ан..он? А..он? Ы ышишь еня? А..тон?
Я проснулся. Папа тряс меня за плечо. Я дёрнулся, потому что оно было обожжено. Через несколько секунд я осознал, что не слышу часть того, что говорит папа.
-Говори громче! - что есть силы заорал я.
-Антон! Сей..ас поеде.. в ла..орато..ию! - папа кричал, но его было по-прежнему плохо слышно.
Серёга аккуратно взял меня за ноги, папа схватил необожжённую руку. Они вынесли меня к машине и куда-то повезли.
Сидя на заднем сидении, я осознал, что стало труднее двигаться. Пододеяльник как будто натянулся, теперь все движения давались мне через небольшие усилия. Это меня насторожило с новой силой. Будучи морально истощённым, я уснул.
Проснулся я от прикосновений. Попытался почесать зудящие волдыри. Рука будто бы тянулась через желе. Ткань была натянута настолько, что я уже не мог нормально переворачиваться. Люди что-то говорили. До меня лишь доносились какие-то звуки, слов было не разобрать. Отчаяние. Это всё, что я почувствовал в тот момент.
Пододеяльник снова пилили, и резали, и выжигали лазером, и даже опускали его часть в кислоту, как я понял. Часть её попала мне на мизинец. Дикая боль, кожа слезла, оголив кость. Я закричал. И тут понял, что слышу только свой крик. Больше ничего. Остальные звуки стихли. Я перестал кричать. И оказался в полной тишине. Было слышно лишь моё дыхание. Ткань стала настолько твёрдой, что мне её стало даже не отодвинуть от себя.
Голод. О нём я совсем забыл. Со вчерашнего вечера я не взял в рот ни кусочка.
Сейчас я лежу, скрючившись в своём пододеяльнике. Он - моя могила. Ничего не слышу, не могу ничем пошевелить, не чувствую прикосновений. Я даже не знаю, где сейчас я. От голода крутит живот. Не понимаю, кто и за что меня так наказал. Что бы это ни было, я хочу, чтобы оно уже закончилось. И умирать медленно, в мучениях, я тоже не хочу.
Эта идиллия могла продолжаться вечно - каждый субботний вечер я проводил, ползая в пододеяльнике. Это моё маленькое счастье закончилось вчера. Я снова достал из шкафа одеяло и направился к кровати. Нашёл отверстие в пододеяльнике, через которое нужно засунуть одеяло и засунул его туда. Залез сам следом. Началась моя маленькая радость - я снова крутился в своём чехле, разглаживая каждую складку, проверял, чтобы уголки лежали ровно, не перекручиваясь и не сдвигаясь.
Наконец, всё было готово. Я ещё раз осмотрел своё творение и с улыбкой пополз к отверстию. Меня очень удивило то, что я не смог найти его с первого раза. Обычно оно находится напротив дальнего левого уголка, а тут как будто исчезло. Я провёл рукой по внутреннему соединению двух полотен. Ничего. Даже шва, которым гипотетически могла быть зашита дырочка, не было. Тогда я стал осматривать остальные стороны, хоть это и было абсурдно. Я знал, что отверстие может быть только там, где я проверял в первый раз. Не трудно догадаться, что ни с одной из четырёх сторон я не нашёл выхода. Посидел, подумал. Единственное, что пришло в голову, так это то, что отверстие где-то в другой части пододеяльника, а я просто забыл где именно. Делать нечего, я взял обеими руками переплетение полотен недалеко от угла и постарался надорвать. Ничего не вышло. Ткань лишь натянулось, но звука её отрыва я так и не услышал. Потянул сильнее, тот же самый результат. Я стал тянуть изо всех сил. Ткань натягивалась, но нужного мне отверстия так и не появилось.
Стало не до шуток. Я начал осознавать, что заперт в пододеяльнике в своём собственном доме. Пополз прямо в пододеяльнике по кровати, нащупал её край и аккуратно спустился на пол. Подполз к письменному столу и чуть-чуть приподнялся. Протянул руку (это было сложно сделать, потому что меня ограничивал пододеяльник) и стал водить по столешнице из стороны в сторону, пока не наткнулся на ножницы, которые я забыл убрать в ящик. Через свой чехол нащупал в ножницах отверстия для пальцев, поднёс их к пододеяльнику и со всей силы сжал. Ткань снова смялась, ножницы не справились со своей задачей.
Тогда я просто закричал. Стал звать о помощи. Почувствовал, как из глаза течёт слеза. На крик прибежали родители, смотревшие телевизор в соседней комнате.
-Я застрял и не могу выбраться, - прошептал я, - помогите мне.
Папа засмеялся, мама тихо хихикнула.
-Сыночка, не хочешь покидать свой кокон? - сквозь смех выцедил папа.
-Пожалуйста, помоги, - снова попросил я.
-Неумёха... - вздохнул отец и нагнулся к пододеяльнику.
Я почувствовал, как его пальцы ищут отверстие. Он так же как и я проверил все соединения полотен, а затем прощупал верхнюю и нижнюю стороны пододеяльника.
-Люда, чёрт, я правда не могу найти дырку в этом чёртовом пододеяльнике, помоги мне! - буркнул папа.
Мама наклонилась, и теперь они принялись искать отверстие вместе. Поиски не дали результатов, тогда отец сжал пододеяльник и растянул его в разные стороны, пытаясь порвать. Как и ожидалось, у него ничего не вышло. В ход пошли ножницы. Ничего.
-Это какая-то шутка? - недоумённо спросила мама и присела на кровать.
Папа промолчал.
Вдруг он встал и ушёл в коридор. Я услышал, как он роется в ящике из-под инструментов. Наверное, ищет электропилку. Я угадал. Отец подключил устройство в к розетке и запустил.
-Передвинься в противоположный конец своего мешка, - сказал он, - и не дёргайся, чтобы я и тебя не распилил.
Я послушался. То место, где я сидел, стало мокрым от моих слёз. Я доверился технике.
Жужжащий звук, папа берёт уголок пододеяльника и подносит к нему пилку. Десять секунд, пятнадцать... Эта пилка пилила дерево быстрее, чем тряпку. Как же я пожалел, что полез в этот вонючий мешок. Заправлял бы как все нормальные люди, сейчас бы ужинал или смотрел кино.
-Люда, собирайся, - сказал папа, - поедем к Серёге.
Мама хмыкнула и покинула комнату. Серёга - папин друг, работает в МЧС, но проводит всё время в пожарной части, там же вроде и живёт. Там есть все необходимые станки, которые могли распилить почти всё - начиная от камня и заканчивая прочными металлами.
-Сын, не волнуйся. Что бы это ни было, мы вытащим тебя - уверенно сказал папа.
Вернее, попытался. В его голосе я услышал сомнение. Он взял меня за руку и вытащил в коридор, к прихожей. Оделся, взял меня на руки и вынес из квартиры. Мама закрыла дверь и пошла следом.
Меня донесли до автомобиля и положили на заднее сиденье. Я почувствовал запах дыма. Папа закурил, хотя бросил несколько лет назад.
-Откуда у тебя пачка? - спросила мама.
-На чёрный день, - проворчал отец. Он сел за руль и поехал к Серёге.
-Да, дружище, сейчас у тебя будем, тут ситуация такая, - начал объяснять по телефону папа, - короче, сам всё увидишь.
Через десять минут мы были на месте. Так скверно я себя ещё никогда не чувствовал. В тюрьме заключённые не так напуганы, как я в тот момент. Уже не было сил плакать. Я лишь сидел, скрючившись, и дрожал.
К машине подошёл Серёга. Папа попросил его помочь вытащить пододеяльник.
-Кого это ты там замуровал? - усмехнулся Серёга.
-Антон там сидит, - ответил отец, - но сейчас не лучшее время для шуток.
-Как знаешь, - задумчиво пробормотал Серёга и ухватился за край чехла.
Меня донесли до лифта, повезли на второй этаж. Вынесли, понесли в цех и положили на большой верстак.
-Тут такое дело, - начал папа, - не принимай нас за сумасшедших, но Антон там застрял.
-Чего?.. - начал Серёга.
-Да, он застрял, а этот сраный мешок ни в какую! Как железный! Ничем его не взять! - повысил голос папа.
Серёга, будучи крепким мужиком, потянул угол, но не добился успеха.
-Не знаю, что это, но моя малышка с ним справится, - мягко сказал Серёга.
Малышкой он называет свою огромную циркулярную пилу. Он подкатил её к верстаку, примерил место разреза и включил инструмент.
-Не двигайся, если конечности дороги! - крикнул Серёга.
Я отодвинулся в конец пододеяльника и стал ждать. Лезвие пилы и угол пододеяльника соприкоснулись.
-Блять! Даже надрезов нет! - заорал папа.
Серёга выключил пилу. Я услышал, как мама тихо всхлипнула.
-Огонь? - спросил Серёга.
-Неси уже хоть что-то, - раздражённо сказал отец.
Серёга ушёл в кладовку и принёс жидкость для розжига, рядом поставил ведро с водой.
-Очень аккуратно, Серёжа, - снова всхлипнула мама.
Чуть-чуть жидкости на угол пододеяльника, затем спичка. Я почувствовал жар, слабый, а затем сильнее, ещё и ещё. Через несколько секунд он стал невыносимым. Я посмотрел на пододеяльник изнутри. Он хоть и горел, но не причинял ткани никакого вреда.
-Горю! - закричал я от боли, - потушите меня!
Серёга схватил ведро и вылил его на меня. Пододеяльник потух. Я ощупал свою голову. Часть волос сгорела, на руках появились волдыри.
-Это пиздец... - прошептал Серёга, - останьтесь на ночь у меня, завтра отвезём Антона в лабораторию.
-Почему? Ну почему? - я услышал как папа зарыдал.
Он обнял маму, и они ушли в свободную комнату.
-Антоха, крепись, - подбодрил меня Серёга.
Он взял мокрый пододеяльник на руки и положил на раскладушку, а сам отправился спать на кровать. Сил не было, я лёг на ту сторону, где было меньше всего ожогов и уснул.
-Ан..он? А..он? Ы ышишь еня? А..тон?
Я проснулся. Папа тряс меня за плечо. Я дёрнулся, потому что оно было обожжено. Через несколько секунд я осознал, что не слышу часть того, что говорит папа.
-Говори громче! - что есть силы заорал я.
-Антон! Сей..ас поеде.. в ла..орато..ию! - папа кричал, но его было по-прежнему плохо слышно.
Серёга аккуратно взял меня за ноги, папа схватил необожжённую руку. Они вынесли меня к машине и куда-то повезли.
Сидя на заднем сидении, я осознал, что стало труднее двигаться. Пододеяльник как будто натянулся, теперь все движения давались мне через небольшие усилия. Это меня насторожило с новой силой. Будучи морально истощённым, я уснул.
Проснулся я от прикосновений. Попытался почесать зудящие волдыри. Рука будто бы тянулась через желе. Ткань была натянута настолько, что я уже не мог нормально переворачиваться. Люди что-то говорили. До меня лишь доносились какие-то звуки, слов было не разобрать. Отчаяние. Это всё, что я почувствовал в тот момент.
Пододеяльник снова пилили, и резали, и выжигали лазером, и даже опускали его часть в кислоту, как я понял. Часть её попала мне на мизинец. Дикая боль, кожа слезла, оголив кость. Я закричал. И тут понял, что слышу только свой крик. Больше ничего. Остальные звуки стихли. Я перестал кричать. И оказался в полной тишине. Было слышно лишь моё дыхание. Ткань стала настолько твёрдой, что мне её стало даже не отодвинуть от себя.
Голод. О нём я совсем забыл. Со вчерашнего вечера я не взял в рот ни кусочка.
Сейчас я лежу, скрючившись в своём пододеяльнике. Он - моя могила. Ничего не слышу, не могу ничем пошевелить, не чувствую прикосновений. Я даже не знаю, где сейчас я. От голода крутит живот. Не понимаю, кто и за что меня так наказал. Что бы это ни было, я хочу, чтобы оно уже закончилось. И умирать медленно, в мучениях, я тоже не хочу.
Чтобы написать коммент, необходимо залогиниться
