Второй апокалипсис, арты, впечатления
Фан-арты к циклу «Второй апокалипсис» Скотта Бэккера от автора под ником quintvc. И некоторые мнения и впечатления с моей стороны (есть спойлеры).
Здесь у нас один из центральных персонажей — Найюр урс Скиоата, один из народа, что зовется скюльвендами, вождь племени утемотов. Его называют жесточайшим из людей, укротителем коней и мужей. Да и сам он себя считает воплощением войны и ненависти, хотя внутреннее устройство этого человека гораздо сложнее, чем просто «хаотический злой». Найюр интересен не менее, чем Станнис Баратеон или Пёс из Песни льда и пламени. А то и более. Хотя, когда я пересказывал прочитанное близкому человеку, то для простоты называл его «варваром, у которого были проблемы с отцом».
Скюльвенды — кочевники степей, калька с древних кочевых народов Евразии, плюс виднеются сходства с индейцами Северной Америки. Они кочуют, пасут скот, воюют друг с другом и иногда объединяются, чтобы нормально так дать в лоб местным империям. Скюльвенды называют себя просто Народом, а другие народы не считают за людей вовсе. Для них нет никакой принципиальной разницы между коровой и чужеземцем. Чужеземцы — это просто говорящие и богатые коровы, у которых есть оружие. Поэтому их так весело убивать и грабить. 
Скюльвенды не строят капища и храмы, единственный храм для них — это война. Убийство — своего рода акт богослужения. У них принято наносить себе шрам за каждое убийство — свазонд. Мужчина без шрамов — посмешище, скорее всего раб. Чем больше свазондов, тем круче воин.
Найюр покрыт шрамами полностью от шеи до пяток.
И если убийством в степях никого не удивить, то за кувыркания с грязным чужеземцем должны были как минимум убить. Но новый вождь был слишком силен и яростен. Да и общение со сврехчеловеком не прошло бесследно. Этот раб рассказал Найюру много всего такого, что перевернуло сознание подростка и сделало его как бы выше над своими соплеменниками. Он взглянул на себя и Народ со стороны. Он увидел грязных необразованных обезьян, дерущихся за еду и самок. Он не отказался от своей «обезьянней» сущности, но осознал ее.
И когда имперский принц нанес сокрушительное поражение кочевникам в их родных степях, все скюльвенды увидели лишь это поражение, и только Найюр увидел, что «война — это интеллект».
У Найюра урс Скиоаты было много жен, как положено вождю. И любимая жена была любимой, потому как это был вообще единственный человек, который одновременно и не боялся, и уважал, и любил Найюра. И, знаете, он даже скучал по ней в долгой разлуке. Даже когда насиловал очередную наложницу. Более того, он начал влюбляться в эту наложницу, но лишь еще больнее насиловал ее от этого, боясь своих чувств. Эти чувства напоминали ему о том человеке, который соблазнил его в юношестве. Из-за которого умер его отец. Из-за которого Найюру пришлось стать сильнейшим из Народа, просто чтобы выжить. Из-за которого его называли пидором и любой соплеменник сплевывал у него за спиной. Нет ничего хуже, чем стать изгоем из Народа, но этот человек сделал его и изгоем, и вождем одновременно.
Все эти чувства никогда не покидали Найюра, крутились в его голове, конфликтовали друг с другом, заставляли рыдать, когда никто не видит. Единственное, что держало его рассудок на плаву — жажда мести. Месть — это точка концентрации, вокруг которой он выстроил свою жизнь. О боги, какие дороги пришлось пройти ему ради мести. И дважды лишь один шаг отделял его от свершения желанного.
На этой иллюстрации Найюр рядом с Келлхусом. Здесь он уже один из членов генштаба местного крестового похода. Вместе они напоминают Энкиду и Гильгамеша.
А здесь Найюр совершает историческое событие на фоне другого исторического события. «Посмотрите на своего распятого пророка и на меня. Да, я держу в руках доказательство существования Нечестивого консульта».
Этот персонаж полон злобы и насилия, сам бог ненависти вступает с ним в контакт. Но он человек. Его можно понять и осознать, можно даже сочувствовать и сопереживать, хотя ему это не нужно. А вот понять Анасуримбора Келлхуса и тем более сочувствовать ему — гораздо сложнее.
У меня есть ещё несколько, но никогда не знал, что это за перекаченый варвар, которого ещё часто с отрубленными пальцами рисуют.