Вот автор не указывает на это явно, но, и в первый раз, и сейчас, перечитывая этот момент, мне кажется что Коракс слегка колеблется убить Лоргара. Хоть у него и самый хладнокровный и стоический легион (под стать своему отцу) убить брата даже для него становится тяжело.
Отличный арт и момент эпический !)
Чтобы написать коммент, необходимо залогиниться
- Отвечай мне, предатель, - прорычал Владыка Воронов. Темные глаза прищурились от окружавшего Лоргара тошнотворного свечения. - Это твое психическое золото… жалкое подобие нашего отца…
Лоргар почувствовал, как скользит по грязи, подошвы терлись о землю, когда брат снова навалился на него со всей силой. На этот раз он не мог разорвать захват. Обе перчатки Коракса вцепились в рукоять Иллюминарума, опаляя древко и руки Несущего Слово.
- Я несу человечеству истину, - выдохнул Лоргар.
- Ты разрушаешь Империум! Ты предаешь собственный род! - в черных глазах Владыки Воронов было такое бешенство, которого Лоргар раньше не мог и вообразить. Коракс всегда казался столь молчаливым и бесстрастным. То, что за обликом альбиноса скрывается такой воин, оказалось ужасным откровением.
Кончики когтей, окутанные потрескивающим силовым полем, были уже на расстоянии вытянутого пальца от лица Лоргара.
- Я убью тебя, Лоргар.
- Я знаю, - он говорил, стиснув зубы и ощущая, как силы покидают его тело. - Но я видел будущее. Наш отец станет обескровленным трупом на золотом престоле и будет вечно кричать в пустоту.
- Ложь, - черные глаза сузились, и мышцы Владыки Воронов напряглись, усиливая нажим. - Ты повергаешь царство в хаос. Уничтожаешь совершенный порядок.
Серые глаза Лоргара светились, невзирая на напряжение тела.
- Противоположность хаоса — не порядок, брат. Это стагнация. Безжизненная и неизменная стагнация.
С последним хрипом силы покинули Лоргара. Трясущиеся руки больше не могли сдерживать оружие брата.
- Вот и все, - прошипел Коракс, брызгая слюной на глаза и щеки Лоргара. - Вот и смерть, которой ты воистину заслуживаешь.
Его когти достигли лица брата. Обжигающе горячий металл медленно резал золотую кожу Лоргара. Дюйм за дюймом золотая плоть чернела, когти врезались в мясо на щеках. Даже если он спасется, эти шрамы останутся у него до самой смерти. Он знал об этом, но не тревожился по этому поводу. Окутывающее их обоих психическое пламя вспыхнуло ярче, откликаясь на боль Лоргара. Коракс прикрыл глаза, чтобы уберечь зрение, и это лишило его быстрой победы. Лоргар снова отбросил Владыку Воронов. Иллюминарум взметнулся, готовясь к удару, прежде, чем Владыка Воронов успел подняться над землей на дымном пламени, чтобы обрушиться на Лоргара сверху. Несущий Слово отбил одну из перчаток вбок, ударив по ней так сильно, что она полностью разлетелась. Когти длиной с клинок косы улетели в гущу окружающей схватки, но в это время удар второй перчатки достиг цели.
Метровые когти вошли в живот Лоргара, а их кончики блеснули, высунувшись у него из спины. Такой удар был мало опасен для примарха — Лоргар зашатался только когда Коракс рванул когти вверх. Они жгли и резали, рассекая тело Несущего Слово.
Иллюминарум выскользнул из рук пронзенного примарха. Но эти же руки сомкнулись вокруг горла Коракса, хотя Владыка Воронов и разрезал брата надвое.
- За Императора, - выдохнул Коракс, не обращая внимания на хватку слабеющего брата. Лоргар ударил его лбом в лицо, сломав Кораксу нос, но так и не смог освободиться. Владыка Воронов не уступил, даже когда второй, третий и четвертый удары головой уничтожали его изящные черты.
- Но он лгал нам, - изо рта Лоргара исходило больше крови, чем слов. - Отец лгал.
Когти дернулись, налетев на прочные кости Лоргара. Коракс выдернул их, нанеся больше урона, чем первым ударом. Кровь пузырилась и шипела, испаряясь на силовых клинках.
- Отец лгал, - снова произнес Лоргар. Он стоял на коленях, сжав руками изуродованный живот.
Глаза Коракса были бесстрастны. Он подошел ближе, единственная уцелевшая перчатка поднялась, чтобы казнить брата.
- Сделай это, - прорычал Лоргар. Психический ветер, туманное пламя — все это пропало. Он был тем же, кем всегда: Лоргаром, Семнадцатым Сыном, копией отца и единственным из двадцати, кто никогда не хотел быть солдатом. И он умрет здесь, в центре поля боя.
Гротескное ощущение уместности горькой иронии момента навалилось ему на плечи. Он не мог пошевелить ногами. В теле осталась только боль. Он едва мог разглядеть своего палача, так как от психических усилий дрожал от слабости и затуманивавшей зрение боли в сознании. В поле зрения появились смутные очертания, размытое изображение высоко занесенных косовидных когтей.
- Давай! - выкрикнул Лоргар брату.
Когти обрушились вниз и врезались в металл.
Коракс повернулся и встретился взглядом с глазами столь же черными, как у него, глядевшими с настолько же бледного лица. Его когти напряженно боролись с точно таким же оружием, оба ряда клинков скрежетали друг о друга. Одни стремились обрушиться и убить, другие поднялись в несокрушимой защите.
Черты лица примарха Гвардии Ворона были искажены яростным усилием, а его противник ухмылялся. Улыбка была натянутой и безрадостной — оскал мертвеца, чьи губы застыли в трупном окоченении.
- Коракс, - сказал другой примарх.
- Керз, - Коракс произнес имя, словно проклятие.
- Посмотри мне в глаза, - проговорил прародитель Легиона Повелителей Ночи, - и узри свою смерть.
Коракс попытался вырвать когти, но вторая перчатка Керза сомкнулась на запястье брата.
- Нет, - в смехе Керза, как и в улыбке, не было веселья, - не улетай, мой маленький ворон. Мы с тобой еще не закончили.
- Конрад, - предпринял попытку Коракс. - Почему ты это сделал?
Керз оставил вопрос без внимания. Он перевел свой пустой взгляд на поверженного Лоргара, и на мертвенном лице явно проступило отвращение.
- Встань с колен, проклятый трус.
Лоргар попытался подняться на ноги, используя полуночно-синий доспех брата в качестве опоры. Керз оскалил острые зубы.
- Лоргар, ты самый отвратительный слабак, какого я когда-либо видел.