Яйценюх заявил о невозможности переговоров Киева и Москвы
(а кто-то предлагал?)
Назначенец Арсений Яйценюх считает, что переговоры между Украиной и Россией на данном этапе невозможны.
«В сегодняшних условиях смотрю в завтрашний день (Господи! и этот смотрит в завтрашний день!) и считаю, что двухсторонние переговоры между Украиной и Россией не могут рассматриваться», — его слова.
Приходит алкаш в деревенское сельпо и говорит продавщице, характерно растягивая слова:
- Дуся, смотри, вот я у тебя тут водяру беру уже несколько месяцев, денег у меня нет, поэтому ты в тетрадочку записываешь. - Ну и? — устало спрашивает Дуся - Вот! — поднимает вверх размашистым жестом палец алкаш Арсений — Теперь главное, ик, ой. Я предлагаю зачесть февральскую водку по 10 рублей за бутылку, а тогда я возможно тебе дам денег.
Слышится глухой удар и звук падающего тела. Это Дуся, старые советские счёты, и тело Арсения.
- Иди работать, алкаш, спасу нет от тебя никакого, идиота! — кричит Дуся из-за прилавка - Исключено — сообщает лежащий в удобной позе Арсений — Я не быдло там какое-то, чтобы работать, я ключевой пункт сельской политики, во мне многие заинтересованы, и я красиво пою и скакать могу - Только вот попробуй мне покупателей воплями своими распугать пьяными — говорит Дуся — я участкового вообще позову - Вот! Идея! — говорит Арсений, стоя на карачках и планируя с третьего раза принять вертикальное положение — Я сейчас сам пойду к участковому и напишу на тебя заявление, что ты мне отказываешься февральскую водку по десятке продать, то есть ты саботируешь товарооборот в деревне, ты могла бы получить живые деньги, вот прямо скоро, а ты специально не хочешь, потому что ты, Дуся, вредная и нехорошая женщина (Дуся уже стоит рядом на замахе, счёты тяжелые, поэтому риторика меняется в сторону смягчения) - Иди давай отсюда, тунеядец — говорит Дуся, уперев руки в бока - Поправлю — европеец — говорит Арсений, ударяясь об дверной косяк и морщась — И я вот через 24 дня вернусь сюда с участковым и мы поговорим о твоей безобразной и античеловеческой кредитной политике. - Ага, поговорим — бодро говорит Дуся — Приходи с участковым. - Слыш, мать — неожиданно сникает Арсений — А чекушки нет? Трубы вообще горят, помоги, а? - Никогда мы не будем братьями — сообщает Дуся, переставляя товар на полках — Свободен, алкаш.
