Зря ходил
На нормальный фильм надо было вести
17.02.2017, 08:02
а почему два билета брал? в одно кресло уже не влезаешь?
С первого раза просто не понял что посмотрел.
вдруг спереди сядет мардж симпсон, уёбок в цилиндре или какой нибудь пидор в два с половиной метра, нужно всё предусмотреть если собрался смотреть
На Джона Уика 2.
Тогда уж домашний просмотр "Рэйд" устроить. БОЛЬШЕ УЛЬТРАНАСИЛИЯ БОГУ УЛЬТРАНАСИЛИЯ!
Угу, а то в 50 оттенках мораль противоположная-ломайся до победного.
Модели провидения? Охуеть.
Или на "Пилу", чтоб она поняла, что жизнь вообще коротка до одурения, да ещё и так легко обрывается, и чтобы, блядь, даже не думала выёбываться!
пункт
Верим, надеемся, ждем.
Зачем усы сбрила?
Нужно было просто потребовать денег за билет. Фейнман говорит, что такая тактика почему-то работает.
— О’кей, — говорит конферансье. — Принцип здесь таков: парень хочет выглядеть джентльменом. Он не хочет, чтобы его сочли невеждой, грубияном и особенно скрягой. Поскольку девушка отлично понимает, что им движет, ей несложно направить его в нужную сторону.
— А потому, — продолжил он, — ни в коем случае не будь джентльменом! Ты должен относиться к девушкам с презрением. Более того, самое первое правило гласит: не покупай девушке ничего, — включая сигареты, — пока не спросишь ее, переспит ли она с тобой, и не убедишься в том, что она не лжет и действительно это сделает.
— Э-э… ты имеешь в виду… ты не… э-э… ты их просто спрашиваешь?
— О’кей, — говорит он, — я понимаю, что это лишь твой первый урок, и тебе, возможно, будет нелегко задать такой вопрос сразу. Поэтому ты можешь купить ей что-нибудь — какую-нибудь мелочь — прежде чем задать ей этот вопрос. Хотя, с другой стороны, это только осложнит все дело.
Что ж, все, что мне нужно, — это узнать принцип, а дальше я дохожу сам. Весь следующий день я перестраивал свою психологию: я принял, что все эти девки, которые приходят в бар, — обычные стервы, что они и гроша ломаного не сто́ят, что все они приходят в бар, чтобы ты купил им выпить, но за это тебе ничего не светит; я не собираюсь вести себя как джентльмен по отношению к этим стервам и т. п. Я учил все это до тех пор, пока не довел до автоматизма.
В тот же вечер я был готов испробовать новый метод. Я вхожу, как обычно, в бар, и мой друг сразу же говорит: «Дик, здоро́во! Погоди-ка, я покажу тебе девушку, которую я сегодня подцепил! Она пошла переодеться и сейчас вернется».
— Да, да, — говорю я, потому что на меня это не производит никакого впечатления, и сажусь за другой столик, чтобы посмотреть шоу. Девушка моего друга приходит, как только начинается шоу, а я думаю: «Мне наплевать на то, как она хороша; она просто заставит его купить ей выпить, причем он ни черта за это не получит!»
После первого номера мой друг говорит: «Эй, Дик! Я хочу познакомить тебя с Энн. Энн, это мой хороший друг, Дик Фейнман».
Я говорю: «Привет» и продолжаю смотреть шоу.
Через некоторое время Энн говорит мне: «Почему бы Вам не пересесть за наш столик?»
Я думаю про себя: «Ну и сучка: он покупает ей выпить, а она приглашает за столик кого-то еще». Я говорю: «Мне и отсюда хорошо видно».
Вскоре в бар входит одетый в красивую униформу лейтенант с военной базы, расположенной неподалеку. Мы и глазом не успели моргнуть, как Энн оказалась в другом конце бара рядом с этим лейтенантом!
Позднее, в тот же вечер, я сижу у стойки бара, Энн танцует с лейтенантом, и, когда лейтенант поворачивается ко мне спиной, а она лицом, она очень мило мне улыбается. Я опять думаю: «Вот сучка! Теперь она обманывает и лейтенанта!»
И тут ко мне приходит классная мысль: я не смотрю на нее до тех пор, пока лейтенант меня не видит, а потом улыбаюсь ей в ответ, чтобы лейтенант понял, что происходит. Так что ее обман скоро раскрывается.
Через несколько минут она расстается с лейтенантом и просит владельца бара подать ей пальто и сумочку, при этом она низким и понятно на что намекающим голосом говорит: «Пойду прогуляюсь. Кто-нибудь хочет прогуляться со мной?»
Я думаю про себя: «Ты можешь выпендриваться и отталкивать парней, но ты не можешь делать это постоянно, иначе вообще ничего не получишь. Все равно настанет время, когда тебе придется уступить». Поэтому я холодно говорю: «Я с тобой прогуляюсь». Мы выходим, проходим несколько кварталов и видим кафе. Тогда она говорит: «У меня идея: возьмем кофе и сандвичи, пойдем ко мне и съедим их».
Идея звучит совсем неплохо, поэтому мы заходим в кафе, она заказывает три кофе и три сандвича, а я оплачиваю заказ.
Когда мы выходим из кафе, я думаю: «Что-то здесь не так: слишком много сандвичей!»
По дороге в мотель она говорит: «Знаешь, у меня не будет времени съесть эти сандвичи с тобой, потому что придет лейтенант…»
Я думаю про себя: «Вот я и провалился. Конферансье научил меня, что делать, а я провалился. Я купил ей сандвичей на один доллар и десять центов, ничего не попросив перед этим, и вот теперь я знаю, что ни черта не получу взамен! Я должен возместить свои расходы, хотя бы для того чтобы мой учитель гордился мной».
Я внезапно останавливаюсь и говорю ей: «Ты… хуже ШЛЮХИ!»
— Ч-е-е?
— Ты заставила меня купить эти сандвичи, и что я получу взамен? Ничего!
— Ну и скряга же ты! — говорит она. — Если все дело в этом, я верну тебе деньги за сандвичи!
Я понял, что она блефует, и сказал: «О’кей, давай деньги».
Она была поражена. Она полезла в свой кошелек, достала деньги, которые у нее были, и отдала мне. Я взял свой сандвич и кофе и ушел.
Покончив с едой, я вернулся в бар, чтобы отчитаться перед учителем. Я объяснил все и добавил, что мне жаль, что я провалился, но я попытался возместить свои убытки.
Он очень спокойно сказал: «Все нормально, Дик; все в порядке. Поскольку все закончилось тем, что ты ничего ей не купил, сегодня ночью она переспит с тобой».
— Что?
— Да-да, — уверенно сказал он, — она переспит с тобой. Я знаю это.
— Но ее даже нет здесь! Она у себя с лей…
— Ну и что?
Уже почти два часа ночи, бар закрывается, а Энн так и не появилась. Я спрашиваю конферансье и его жену, могу ли я снова пойти к ним. Они говорят, конечно.
Как только мы выходим из бара, появляется Энн, бежит через шоссе и подходит ко мне. Она берет меня за руку и говорит: «Пойдем ко мне».
Конферансье был прав. Урок оказался замечательный!
— О’кей, — говорит конферансье. — Принцип здесь таков: парень хочет выглядеть джентльменом. Он не хочет, чтобы его сочли невеждой, грубияном и особенно скрягой. Поскольку девушка отлично понимает, что им движет, ей несложно направить его в нужную сторону.
— А потому, — продолжил он, — ни в коем случае не будь джентльменом! Ты должен относиться к девушкам с презрением. Более того, самое первое правило гласит: не покупай девушке ничего, — включая сигареты, — пока не спросишь ее, переспит ли она с тобой, и не убедишься в том, что она не лжет и действительно это сделает.
— Э-э… ты имеешь в виду… ты не… э-э… ты их просто спрашиваешь?
— О’кей, — говорит он, — я понимаю, что это лишь твой первый урок, и тебе, возможно, будет нелегко задать такой вопрос сразу. Поэтому ты можешь купить ей что-нибудь — какую-нибудь мелочь — прежде чем задать ей этот вопрос. Хотя, с другой стороны, это только осложнит все дело.
Что ж, все, что мне нужно, — это узнать принцип, а дальше я дохожу сам. Весь следующий день я перестраивал свою психологию: я принял, что все эти девки, которые приходят в бар, — обычные стервы, что они и гроша ломаного не сто́ят, что все они приходят в бар, чтобы ты купил им выпить, но за это тебе ничего не светит; я не собираюсь вести себя как джентльмен по отношению к этим стервам и т. п. Я учил все это до тех пор, пока не довел до автоматизма.
В тот же вечер я был готов испробовать новый метод. Я вхожу, как обычно, в бар, и мой друг сразу же говорит: «Дик, здоро́во! Погоди-ка, я покажу тебе девушку, которую я сегодня подцепил! Она пошла переодеться и сейчас вернется».
— Да, да, — говорю я, потому что на меня это не производит никакого впечатления, и сажусь за другой столик, чтобы посмотреть шоу. Девушка моего друга приходит, как только начинается шоу, а я думаю: «Мне наплевать на то, как она хороша; она просто заставит его купить ей выпить, причем он ни черта за это не получит!»
После первого номера мой друг говорит: «Эй, Дик! Я хочу познакомить тебя с Энн. Энн, это мой хороший друг, Дик Фейнман».
Я говорю: «Привет» и продолжаю смотреть шоу.
Через некоторое время Энн говорит мне: «Почему бы Вам не пересесть за наш столик?»
Я думаю про себя: «Ну и сучка: он покупает ей выпить, а она приглашает за столик кого-то еще». Я говорю: «Мне и отсюда хорошо видно».
Вскоре в бар входит одетый в красивую униформу лейтенант с военной базы, расположенной неподалеку. Мы и глазом не успели моргнуть, как Энн оказалась в другом конце бара рядом с этим лейтенантом!
Позднее, в тот же вечер, я сижу у стойки бара, Энн танцует с лейтенантом, и, когда лейтенант поворачивается ко мне спиной, а она лицом, она очень мило мне улыбается. Я опять думаю: «Вот сучка! Теперь она обманывает и лейтенанта!»
И тут ко мне приходит классная мысль: я не смотрю на нее до тех пор, пока лейтенант меня не видит, а потом улыбаюсь ей в ответ, чтобы лейтенант понял, что происходит. Так что ее обман скоро раскрывается.
Через несколько минут она расстается с лейтенантом и просит владельца бара подать ей пальто и сумочку, при этом она низким и понятно на что намекающим голосом говорит: «Пойду прогуляюсь. Кто-нибудь хочет прогуляться со мной?»
Я думаю про себя: «Ты можешь выпендриваться и отталкивать парней, но ты не можешь делать это постоянно, иначе вообще ничего не получишь. Все равно настанет время, когда тебе придется уступить». Поэтому я холодно говорю: «Я с тобой прогуляюсь». Мы выходим, проходим несколько кварталов и видим кафе. Тогда она говорит: «У меня идея: возьмем кофе и сандвичи, пойдем ко мне и съедим их».
Идея звучит совсем неплохо, поэтому мы заходим в кафе, она заказывает три кофе и три сандвича, а я оплачиваю заказ.
Когда мы выходим из кафе, я думаю: «Что-то здесь не так: слишком много сандвичей!»
По дороге в мотель она говорит: «Знаешь, у меня не будет времени съесть эти сандвичи с тобой, потому что придет лейтенант…»
Я думаю про себя: «Вот я и провалился. Конферансье научил меня, что делать, а я провалился. Я купил ей сандвичей на один доллар и десять центов, ничего не попросив перед этим, и вот теперь я знаю, что ни черта не получу взамен! Я должен возместить свои расходы, хотя бы для того чтобы мой учитель гордился мной».
Я внезапно останавливаюсь и говорю ей: «Ты… хуже ШЛЮХИ!»
— Ч-е-е?
— Ты заставила меня купить эти сандвичи, и что я получу взамен? Ничего!
— Ну и скряга же ты! — говорит она. — Если все дело в этом, я верну тебе деньги за сандвичи!
Я понял, что она блефует, и сказал: «О’кей, давай деньги».
Она была поражена. Она полезла в свой кошелек, достала деньги, которые у нее были, и отдала мне. Я взял свой сандвич и кофе и ушел.
Покончив с едой, я вернулся в бар, чтобы отчитаться перед учителем. Я объяснил все и добавил, что мне жаль, что я провалился, но я попытался возместить свои убытки.
Он очень спокойно сказал: «Все нормально, Дик; все в порядке. Поскольку все закончилось тем, что ты ничего ей не купил, сегодня ночью она переспит с тобой».
— Что?
— Да-да, — уверенно сказал он, — она переспит с тобой. Я знаю это.
— Но ее даже нет здесь! Она у себя с лей…
— Ну и что?
Уже почти два часа ночи, бар закрывается, а Энн так и не появилась. Я спрашиваю конферансье и его жену, могу ли я снова пойти к ним. Они говорят, конечно.
Как только мы выходим из бара, появляется Энн, бежит через шоссе и подходит ко мне. Она берет меня за руку и говорит: «Пойдем ко мне».
Конферансье был прав. Урок оказался замечательный!
Тян не нужны, если можно ночью дешёвое кофе и сэндвичи покупать?
А завтра разрешат путать ТСЯ и ТЬСЯ
Татьяныч, кстати, тоже считает, что кофе должно быть среднего рода. Потому что мужского - это следствие безграмотности 19-го века ("кофей").
Не просто стоит, а нужно бегом бежать! Таких отрывков там уйма. Вся книга из них составлена.
Что не говори, Фейнман охуенен.)
